2 февраля Симоновский суд Москвы отправил Алексея Навального в колонию общего режима на 2 года и 8 месяцев, заменив ему условный срок по делу «Ив Роше» на реальный. Политтехнолог и галерист Марат Гельман в прямом эфире «МБХ медиа» поделился своим мнением о том, почему государство пошло на такой шаг и чего нам ждать в будущем.
«Такой исход (реальный срок) как наиболее вероятный рассчитывался и самим Навальным, когда он был еще в Германии. Было понятно, что у власти нет выхода. Она переступила через мораль, попытавшись убить человека. Она должна была идти дальше. Все то, что делал Алексей эти дни, начиная с того момента, как он вышел из комы — это уже апелляция не к политическому, а нравственному», – сказал Гельман.
Политтехнолог указал на то, что власть даже не пыталась опровергнуть отравление, все разговоры велись в стилистике «А вы докажите». Процесс над Навальным Гельман назвал «судилищем», в котором не было даже попытки провести настоящий судебный процесс, где есть аргументы и справедливость.
«Эти люди переступили нравственные ограничения, и они обращаются не только к сторонникам Навального, а ко всем. Приговор ему переводит страну и нас всех в другой режим. Я не считаю себя сторонником Алексея, но я в такой ситуации не могу не думать о том, что власть совершает зло. Российская власть окончательно стала злом. В один момент вещи, которые выгодны государству, и вещи, выгодные Путину, стали разными. Путин решил отомстить личному врагу, и решил, что для него важнее его наказать, чем укрепить власть», – считает Гельман.
Он уверен, что протесты будут и дальше жестко подавляться по белорусскому сценарию, потому что «мы перешли в режим полицейского государства».
«Надеюсь, что ФБК будет продолжать расследования, общество будет напоминать, что человек, который сидит в тюрьме, сидит за правду. Я знаю людей во власти, которые с таким же ужасом наблюдали за судом, что и мы. Даже с большим – на них накладывается нравственное пятно, потому что они – часть этой силы, которая вершит. Возможно, они начнут процесс разваливания этой машины», – предположил Гельман.