Ханса Дуглас переехал в Россию из Нигерии 13 лет назад. Здесь он закончил медицинский университет, а позже уехал работать врачом в Крым по программе «Земский доктор». Полтора года назад он выиграл муниципальные выборы в Армянске и стал депутатом. Корреспондент «Юг. МБХ медиа» Глеб Голод поговорил с Хансой о его истории, карьере и взглядах на российскую медицину.
Как вы оказались в России?
Когда мне исполнилось 18 лет, я покинул Нигерию и приехал учиться сюда. Сначала закончил подготовительный факультет, где учил русский, а потом поступил в медицинский ВУЗ по специальности «хирургия». Там, в Краснодаре, я получил высшее образование, а потом уехал в Крым по программе «Земский доктор».
Почему выбор пал именно на Россию?
Если честно, я Россию не выбирал. В то время Нигерия предоставляла бесплатное обучение за рубежом. Я участвовал в конкурсе и прошел. Не говорили, что отправляют конкретно в Россию. Это стало известно после оформления всей документации. Просто так получилось. Следующий поток уже отправляли в Малайзию, Англию и Канаду.
Как вас изменил переезд?
Россия и Нигерия — два абсолютно разных государства. В России я стал взрослее и умнее, в частности после обучения. Я принял культуру Российской Федерации, но взгляды на жизнь остались те же, что мне привили родители. Я всегда стараюсь мыслить позитивно и умею справляться с трудностями.
Как прошла адаптация к жизни в России?
Знаете, когда вспоминаю тот период, на душе хорошо становится. Я не знал ни слова по-русски, когда приехал сюда. Нас было около ста студентов из Нигерии, и я не был один, но мы не знали элементарного «Привет, как дела». Помню, захотели кушать, пошли в магазин и по картинкам выбирали, что есть. Берем, а как готовить — не знаем. Было сложно первое время, а потом со временем адаптировался: учил язык, ходил гулять и дружил с местными. Стало легче. Преподаватели часто соединяли нас — иностранцев с местными- чтобы улучшить навыки общения. А в 2013 году я встретил свою жену. Как сейчас помню, мы пошли гулять по улице Ставропольской в Краснодаре с другом, и по пути встретили ее с компанией друзей. Так и познакомились. С тех пор мы вместе. Вот уже дочка подрастает.
Приходилось ли вам сталкиваться с расизмом?
К сожалению да, но давно, еще в студенчестве, когда жил в Краснодаре. Это банальные какие-то вещи были. Смотрят на тебя на улице, могут назвать обезьяной или черным. Но я никогда не реагировал. Есть такая пословица на английском — «Silence is the best reply for a fool» («Тишина — лучший ответ дураку», — прим. «Юг. МБХ медиа»), я всегда руководствовался ей. Сейчас таких моментов уже не возникает ни на работе, ни в городе.
То есть по итогу вы рады тому, как все сложилось?
Уже поздно жалеть. Я такой человек, знаете, своеобразный. Всегда выхожу из любых отрицательных ситуаций, всегда нахожу положительный момент и создаю что-то для себя. Я это воспринял как challenge. Я люблю путешествовать, для меня это было какое-то приключение, которым я наслаждался. Жизнь могла бы сложиться по-другому, но пока складывается вот так. Я думаю, что Россия достаточно большая страна, красивая, много ресурсов. Есть и положительные, и отрицательные стороны, но нужно что-то создать для себя.
А что создаете для себя Вы?
Я создаю карьеру, создаю семью, жизнь. Сейчас я работаю врачом в Крыму, в Армянске. Я работаю в поликлинике, веду хирургический прием. Параллельно подрабатываю эндоскопистом в диагностическом центре, провожу гастроскопию и колоноскопию. Теперь приходится сталкиваться и с ковидом. У нас в поликлинике есть красная зона, куда регулярно приходят зараженные с температурой. Всех, кто температурит, мы отправляем в «красную зону». Кладем мы не всех, сначала проводим ПЦР-тесты. У кого положительные, тех госпитализируем. Мест пока хватает.
Что для Вас самое сложное в работе?
Условия труда. При таких условиях очень сложно работать: либо не хватает оборудования и инструментов, либо специалистов. Это все очень сильно усложняет процесс. Бывает еще психологически тяжело — люди бывают ну очень тяжелые. Впрочем, я их не обвиняю. Понятно, что все не могут быть добрыми и хорошими, но не учитывать этот фактор нельзя. Повторюсь, очень не хватает врачей.
Для определения диагнозов зачастую результаты исследований приходится отправлять в Симферополь. Мне одному приходится часто выполнять функции сосудистого хирурга, уролога, травматолога и проктолога. Этих врачей у нас нет. Поверхностно я знаю, что делать и как подготовить пациента к оперативному лечению, но все равно приходится отправлять его в другой город из-за отсутствия оборудования. Если лечение консервативное, я сам разбираюсь. Мне приходится оперировать пациентов. В наших условиях это неудобно делать, но удалить абсцесс или фурункул можно. Проще говоря, операции, которые выполняются в амбулаторных условиях, возможны. Если что-то, вроде аппендицита или холецистита, то отправляю в Красноперекопск в хирургическое отделение.
Как Вы чувствуете себя в роли депутата?
Мне сложновато. Много приходится делать. Прежде, чем стать депутатом, я обещал улучшить качество медицины именно в городе: сделать обслуживание получше и увеличить количество оборудования.
Единственное, что удалось сделать — заменить рентгеновский аппарат. Еще появился ЛОР-врач и несколько диагностов. Раньше у нас не было эндоскописта. Я решил показать на своем примере другим врачам, как можно это делать. Ездил и обучал их в свободное время. Теперь у нас можно пройти эндоскопию. На данный момент это все изменения. Сложно совмещать работу врача и депутатскую деятельность. В любом случае как депутат я стараюсь больше всего для медицины, это и была цель.
Почему КПРФ?
Когда-то я обратился к главе города с просьбой помочь молодым специалистам с жилищным вопросом. Есть врачи, которые могли бы сюда приехать, но никто не хочет снимать жилье за свой счет. Всем понятно, что город нуждается в новых людях, а медицина оставляет желать лучшего, но никто ничего не хочет делать — говорят «денег нет». Вот и они не смогли ничем мне помочь.
На самом деле у нас в городе много пустых квартир. Никто не живет в них по 5−10 лет. Квитанции за оплату продолжают приходить, почтовые ящики от них ломятся. Мне тогда посоветовали обратиться к хорошей женщине по имени Евгения Дмитриева. Я не знал, что она из КПРФ. Она обещала что-нибудь придумать. Она не проявляла безразличия и отнеслась к этой проблеме как к своей. В результате это дошло до бывшего министра здравоохранения Крыма Александра Голенко. Он обещал помочь, но в итоге обещание свое не сдержал. Ничего не получилось с тех самых пор. По ходу нашего общения с Дмитриевой она предложила присоединиться к партии и попробовать стать депутатом. Я согласился.
Как удалось построить отношения с людьми? Как они вас приняли на новом месте?
Большинство были рады, что я выиграл по-честному. Они старались, голосовали за меня. Когда узнали результат — поддерживали, поздравляли. Многие обращаются по медицинским вопросам, просят с чем-то помочь. Я помогаю, с чем могу. Я депутат, а не губернатор или президент. Была бы возможность, решил бы любой вопрос. Но есть вышестоящие органы, у которых больше власти.
Я на своем месте стараюсь всем помочь. Многое удается решать. Например, на обследование кого-то определить, документы какие-то помочь оформить. Если проблема заключается в необходимости оперативного лечения, я помогаю как можно скорее его добиться.
Два года назад в Армянске случилась экологическая катастрофа, которая привела к серьезным последствиям для окружающей среды. Приходится сталкиваться с ее последствиями?
Когда этот выброс случился, приходило много людей. Сейчас уже почти не приходят. Люди почти не обращают на это внимания из-за коронавируса. Конечно, пациенты приходят с этими проблемами, но в основном к терапевтам.
Какие дальнейшие планы? Вы планируете остаться в Армянске по окончании депутатских полномочий и истечении медицинского контракта?
Это зависит не от меня, а от начальства. Если будут какие-то нормальные предложения, я останусь. У меня нет проблем с тем, чтобы остаться, есть проблема с условиями. Они должны меня чем-то привлечь. Если все останется так же, как сейчас, они потеряют еще одного специалиста. Если они ценят врачей, которые приезжают работать, то они что-то сделают. Если нет — извините. Я за эти 2,5 года доказал, что могу работать качественно. Дальше дело за ними.
Что бы хотелось изменить в российской медицине?
Хотелось бы улучшить качество обслуживания. Я до сих пор не могу понять, в чем проблема: в финансировании или в руководстве, которое его распределяет. Непонятен именно менеджмент. Вроде бы озвучивают такие колоссальные суммы на покупку оборудования, на зарплаты докторам. Но мы не видим этого оборудования, а зарплаты не изменились.
Я не говорю про коронавирусные прибавки. До сих пор где-то есть оборудование, но некому на нем работать, а где-то есть специалисты, но нет техники. Думаю, что надо пересмотреть эти вопросы. Я считаю, что специалист не должен думать о том, как кормить свою семью и чем платить за жилье. Неправильно, что они живут от зарплаты до зарплаты. Врач должен думать о работе, о том, как спасать жизни людей. Он должен болеть за своих пациентов, а ему не хватает денег. Начинаются вопросы по поводу взяток и прочие неприятные моменты, люди перемещаются из одного места в другое, ищут, где можно больше работать. Если сделать так, чтобы условия везде были нормальные, даже в каком-нибудь захолустье будет специалист. Главное, чтоб специалист себя хорошо чувствовал на своем месте. Нехватка специалистов — основная проблема.
А что бы хотели изменить в месте, в котором живете?
Сложно сказать. Вот у нас, например, есть проблемы с дорогами. Есть места, где их вообще нет или они разваливаются. И есть проблемы с водой в Симферополе. Это достаточно большой вопрос на уровне именно политики. Как я понял, раньше источник воды шел из Украины, а после закрытия канала ее становится все меньше и меньше. Это вопрос, который надо решать. А еще я бы хотел снизить налоги в России и создать простым гражданам больше условий для работы. Люди мигрируют из региона в регион именно из-за этого. Как политик я болею этим.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.