В Ленинградской области жители поселка Федоровское опасаются за свое здоровье из-за деятельности компании ООО «Белый Трест». На расстоянии менее чем один километр от жилых домов предприятие сжигает опасные медицинские отходы на необорудованной площадке под открытым небом. Использованные вата, шприцы, упаковки, а также кровь и органы сжигаются в обычных буржуйках, остальная часть вывозится на полигоны под видом коммунально-бытовых отходов. Компания неоднократно привлекалась к административной ответственности, а региональные ведомства выявляли многочисленные нарушения. Однако ООО «Белый Трест» продолжает свою работу, а жители собирают подписи против нее. Корреспондент «Северо-Запад. МБХ медиа» поговорила со всеми сторонами конфликта и побывала у ворот Федоровского «крематория».
Четыре года назад на границе с городским поселением Федоровское Ленинградской области петербургская компания «Белый Трест» огородила участок земли железным забором, за которым под открытым небом сегодня размещает и сжигает медицинские отходы. На территорию предприятия регулярно поступает огромное количество медотходов классов Б и В — эпидемиологически и чрезвычайно эпидемиологически опасные, через которые возможно инфицирование гепатитом, ВИЧ, туберкулезом, чумой, холерой и другими серьезными заболеваниями. Как правило, источниками таких отходов служат операционные, кожно-венерологические, инфекционные и другие отделения лечебных учреждений. Отходы поставляются на предприятие в мешках, на которых не всегда можно обнаружить маркировку и понять, насколько опасно его содержимое и поддавалось ли оно обеззараживанию. На бетонной площадке часто можно наблюдать красные, желтые и черные мешки, где цвет соответствует своему классу опасности. Красные — самые «враждебные», содержащие чрезвычайно эпидемиологически опасные отходы, сжигаются сразу. Желтые — менее жуткие, несущие в себе эпидемиологически опасные отходы, зачастую не имеют маркировок, что выявила Ленинградская межрайонная природоохранная прокуратура и Тосненский городской суд. Такие обезличенные мешки без статуса «обеззаражено» или «необеззаражено» либо оставляют лежать на бетоне, либо переупаковывают в черные. Это делается для того, чтобы легким движением руки превратить потенциально опасные отходы в коммунально-бытовые и увезти их на очередной полигон или же на несанкционированную свалку в лес, скинуть в овраг или болото.
Другая проверка, с которой выезжал уже Роспотребнадзор по Ленобласти, обнаружила на площадке склад токсикологически опасных отходов класса Г — ртутные и люминесцентные лампы. Сейчас за невысоким забором компании можно увидеть пару несложных строений, груды черных мешков и пару печей с кривой тонкой трубой, из которой валит дым.
Депутат Тельмановского сельского поселения Юрий Кваша уже полтора года борется за закрытие опасной площадки. Он стал инициатором судебных разбирательств и проверок в отношении «Белого Треста». Кваша уверен, сотрудниками управления Роспотребнадзора по Ленинградской области совершено должностное преступление, так как выдача санитарно-эпидемиологического заключения на проект санитарно-защитной зоны предприятия размером 500 метров противоречит статье 42 Земельного кодекса РФ и статье 41 Правил землепользования и застройки муниципального образования Федоровское городское поселение Тосненского района Ленинградской области. Согласно правилам, на спорном земельном участке могут размещаться только такие предприятия, санитарно-защитная зона которых не превышает 50 метров (V класса опасности).
Проще говоря — здесь разрешается производить конфеты и складировать малоопасную продукцию, к которым медотходы никак не относятся.
Кваша рассказал корреспонденту «Северо-Запад. МБХ медиа», почему «Белый Трест» никто не в силах остановить:
«Ситуация абсурдная. Только в России это возможно, когда некомпетентный сотрудник Роспотребнадзора выдает компании разрешение, а потом с этим же разрешением воюет, косвенно выявляя нарушения и привлекая к административной ответственности, через суды. Вся злоба сегодняшней ситуации в том, что государство долгое время финансировало “Белый Трест” по госконтрактам на обезвреживание медицинских отходов. По сути, Петербург “кормил” эту компанию. Но если государственные медицинские учреждения видели, что у «Белого треста» есть грубые нарушения законодательства, значит надо было внести компанию в реестр недобросовестных исполнителей. Но этого не делалось. Ощущение, что там выстроена коррупционная сетка. Во-первых, подозреваю, что там были замешаны руководители, отвечающие за контрактную систему закупок в медучреждениях. Во-вторых, предполагаю, что любому руководителю было выгодно отдать медотходы по низкой цене, а разницу потратить на премии или закупку оборудования уже по другой коррупционной схеме».
«Северо-Запад. МБХ медиа» обратились за официальными комментариями к главе Роспотребнадзора по Ленобласти Ольге Историк, но ответов так и не получили.
По словам Кваши, который наблюдал за деятельностью на площадке полигона, на участке нет капитальных строений, ультрафиолетового освещения для уничтожения патогенных микроорганизмов, вентиляции, мойки для контейнеров, разделения на зоны «грязная» и «чистая», но есть две небольшие печки.
«У них стоят для декорации две печки. Мы видели по камерам, как работники «Белого Треста» бросали в эту буржуйку все подряд. Непонятно, приходили ли на участок обеззараженные отходы, то есть уже безопасные с точки зрения инфицирования, так как маркировки на многих желтых мешках были содраны, а сами мешки могли быть уже переупакованы. Такое отношение к обращению опасных медицинских отходов грозит попаданию заразы в окружающую среду — стоки воды и почвенные слои. Инфекция с ливневыми стоками и по подземным горизонтам легко доберется в места, где ее может хлебнуть какой-нибудь грызун или человек, даже набрав воду из колодца», — отметил Кваша.
У ворот Федоровского «крематория» корреспондент «Северо-Запад. МБХ медиа» встретилась с местным жителем и активистом Андреем Кузнецовым. Примечательно, но спустя 5 минут нашего пребывания дым из трубы валить перестал — наружные камеры видеонаблюдения «донесли» о присутствии чужаков. Кузнецов вспоминает, как его знакомые односельчане, живущие недалеко от этой территории, жаловались на едкий дым. Они утверждали, что зловоние доносится с площадки «Белого Треста», и окна теперь стараются не открывать.
Вокруг сплошная промзона, вдали виднеются разноцветные дома, а под ногами грязь, лужи. Я забралась на черную песочную кучу, проваливаясь куда-то вниз, чтобы увидеть вершину «крематория». Действительно, печь вместо затейливого инсинератора похожа на простую буржуйку с кривой трубой, которая выглядывает за забор площадки. А рядом куча тех самых черных мешков, про содержание которых остается только догадываться. Но что находится за остальной частью забора, увидеть уже невозможно. Кузнецов показывает мне разбросанные на земле тут и там шприцы.
«Борьбу против этого предприятия я начал давно, сам я живу от него на расстоянии 700 метров. Сегодня своей активностью мы добились многого, однако на площадке продолжают сжигать отходы, но чаще ночью. Понимаю, что, может быть, опасных отходов здесь всего 5-6%, но ведь они лежат под открытым небом. Тут бегают собаки, кошки, летают вороны, которые эти пакеты могут разорвать и растаскать. Мне страшно не за себя, а за свою дочь, которая гуляет по поселку. Я боюсь однажды найти в ее песочнице вот такой шприц или еще что хуже», — рассказывает Кузнецов.
Чтобы окончательно прояснить ситуацию, корреспондент «Северо-Запад. МБХ медиа» поговорила с новым директором «Белого Треста» Денисом Титовым. Два предыдущих руководителя компании Александр Сулягин и Виктор Аксенов находятся в СИЗО по обвинению в мошенничестве с госконтрактами.
«Мы работаем в рамках законодательства. У нас есть определенная документация, выданная государственными органами регулирования. Да, к нам поступают медотходы: шприцы, вата, кровь, органы. В Федоровском разрешена деятельность IV-V классов опасности, так вот, когда мы сжигаем наши отходы, то образуются отходы, то есть зола, четвертого класса. Она безопасна. Тем более у нас стоят мощные инсинераторы, которые разгоняются до 1000 градусов и уничтожают все. А заниматься маркировкой не наша задача, это делают медучреждения. А так мы ведем журнал учета, составляем накладные. А по поводу дыма, не понимаю, о чем идет речь. У нас есть разрешение на выброс. Я думаю, что активистам надо замерить воздух там, где им пахнет, и сдать в лабораторию. Дым может идти и от соседней котельной».
В разговоре с корреспондентом «Северо-Запад. МБХ медиа» Андрей Кузнецов отметил, что несколько лет назад жители Федоровского не знали, что сжигают рядом с ними. Однако спустя время информация обошла все поселение, и активисты собрали почти две тысячи подписей против полигона. Листы с подписями легли на стол к губернатору Ленобласти Александру Дрозденко. Юрий Кваша рассказал, что закрытие площадки не единственная его цель в этой борьбе:
«Нужно разработать единое шаблонное техническое задание на обезвреживание медицинских отходов для государственных учреждений здравоохранения, чтобы отсечь от госконтрактов фирмы-однодневки и недобросовестных коммерсантов, которые занимаются мошенничеством в этой отрасли. Каждая производственная площадка, где разрешается обезвреживать медицинские отходы, должна сначала инспектироваться Роспотребнадзором на соответствие санитарно-эпидемиологическим требованиям, а уже потом на ее заявочные документы могут выдаваться те или иные санитарно-эпидемиологические заключения. Сейчас же можно создать компанию “Рога и копыта”, привезти от ее имени в Роспотребнадзор правоустанавливающие бумажки на землю, проектные бумажки – и камерально, т.е. заочно, получить все положительные заключения. А потом начинаются проблемы, которые можно было бы не создавать, имея четкую и жесткую систему регулирования сферы обращения с медицинскими отходами.
Вот и выходит, что у нас простые люди воюют с ветряными мельницами, потому что некомпетентные чиновники не несут никакой персональной ответственности за незаконно выданные ими разрешения, заключения и/или подписанные госконтракты».