Год начался. Самое время вам рассказать о произошедшем со мной событии в начале января, которое заново заставило меня поставить вопросы о родине и об отношениях с прошлым.
Но для начала вернемся в июль прошлого года. Я родом из Курской области. И когда 12 июля в соседней Белгородской области отмечалась 75-я годовщина Прохоровского танкового сражения, мы поехали с отцом туда — благо дело, не так далеко. Там в памятный день работал развал, на котором продавали «эхо войны»: солдатские каски, бляхи, нашивки, кокарды и тому подобное. Среди них я увидел стоящий на прилавке Gasmaskenbehälter— футляр от немецкого противогаза — такой продолговатый предмет, который вы наверняка помните по фотографиям и фильмам. Мне неудержимо захотелось его купить: с него не облезла краска, он был почти как новый. Продавец назвал цену — две тысячи рублей. Я уже полез в кошелек за деньгами, как он ее тут же поднял: теперь футляр стоял две с половиной тысячи. «Ну смотри, тут же имя владельца сохранилось», — пояснил с полной уверенностью в своей правоте продавец. Но мне так даже больше понравилось — настоящий артефакт Второй мировой оказался у меня.
Инициалы владельца были выведены почти готическим белым шрифтом от руки: F. J. Müller и загадочные цифры — 00259. Самая распространенная немецкая фамилия, типичные для немцев двойные инициалы, цифры, которые могут означать что угодно, и бог знает как оказавшийся на том прохоровском развале футляр от противогаза спустя 75 лет. В общем, я решил найти владельца.
Раз противогаз был потерян, то, возможно, владельца убили, поэтому я написал в «Народный союз Германии по уходу за военными захоронениями» — организацию, которая со времен Первой мировой хоронит немецких солдат по всей Европе. Оттуда пришел автоматический ответ: мы будем вам очень долго отвечать, но обязательно ответим.
На что я понадеялся? На стереотипную немецкую педантичность. Если в Германии так любят порядок, то точно имеющихся сведений им хватит, чтобы найти своего солдата.
Мой расчет оказался верен. На каникулах мне пришло письмо из германского федерального архива: Герр Простаков, сведения, которые вы нам предоставили, крайне скупы, но нам хватило их, чтобы найти человека. Владелец футляра — Франц-Йозеф Мюллер. Он родился в 1922 году в маленьком городке на западе Германии в земле Рейнланд-Пфальц. Служил ефрейтором в 15-м танковом полку, который входил в 11-ю дивизию вермахта. Дивизия участвовала в наступлении на Курской дуге, ее целью была Обоянь с дальнейшим прорывом на север. Но Красная армия перешла в наступление, дивизия была разгромлена, а Мюллер попал в плен в деревне Головчино нынешней Белгородской области. Он работал в лагерях для военнопленных в Курске, Владимире и Горьком (Нижний Новгород). В 1949 году его отпустили на родину. Он умер в 1996 году.
В письме меня спросили: герр Простаков, у нас есть контакты жены покойного, если вы заинтересованы, то можете написать письмо, и если заинтересуются уже родственники Мюллера, то сможете передать футляр для противогаза.
Я читал это письмо даже в некоторой растерянности. Передо мной буквально ожили события из 1943 года. Я же сам родом из Курской области, вокруг меня с детства все было пропитано мифом об этом великом сражении. В прошлом году я написал о Курской битве текст, который посвятил своему дедушке — Пузанову Михаилу Федоровичу. В 1943 году ему было 18 лет, и впервые в бой он вступил именно на родной курской земле. Дедушка умер в 1995-м. Они не могли встретиться с этим Мюллером — они воевали на разных участках фронта. Но вот сейчас 2019-й, и обе судьбы из 1943-го перемешались в моей судьбе.
Конечно же, я попытаюсь отдать футляр родственникам. В современной России память о той большой войне из «никогда больше» превратилась в «можем повторить» — неслучайно подростка, посмевшего сказать в немецком парламенте, что, оказывается, на немецкой стороне тоже были люди, и они убивали тоже людей и умирали тоже как люди, осудили чуть ли не все большие федеральные СМИ. И именно поэтому хочу совершить этот жест доброй воли. Наш долг сопротивляться этому откровенному милитаризму. Мой дед на Курской дуге воевал именно за тот мир, где люди из разных стран общаются, а не убивают друг друга. Не хотят настоящие дипломаты наверху заниматься миром — им займемся мы, простые граждане. Я понимаю, что мое письмо может остаться без ответа, но и тогда этот футляр останется в память о том, что война и поломанные ею судьбы совсем рядом, на полке шкафа, а не где-то в учебниках.
Берегите себя и своих родных.
Пишите нам на info@mbk.media
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.