Политолог Виталий Шкляров, по-прежнему находящийся в минском СИЗО-1, лишен связи с внешним миром. Поэтому он попросил своего адвоката Антона Гашинского сделать заявление от его имени. «МБХ медиа» публикует заявление политолога.
Есть вещи, которые можно сделать только один раз за всю жизнь. Если упустишь момент — вернуть его невозможно. Никогда.
Один из таких — проводить сына в школу 1 сентября. Я сижу в СИЗО, хотя должен был быть с ним. Теперь это воспоминание навсегда останется, его никак и никогда нельзя будет исправить.
До сих пор не укладывается в голове. Я всегда был свободным человеком – свободным физически и свободным внутренне. Но вдруг какие-то люди решили, что им выгодно будет посадить меня в клетку. Без всякой причины: просто потому, что им показалось удачной идеей ловить на живца.
Недоразумение, глупость, эпизод — так это казалось сначала — превращаются в часть жизни. Моей и моей семьи. Моего сына.
Мы многое делаем вместе. Занимаемся бегом, причем всерьез, 7–10 километров — рабочая дистанция, хоть ему всего лишь восемь. Играем в хоккей. Как-то играли даже в гольф, настоящий, в котором от лунки к лунке ездишь на специальной машинке. Там мы всю дорогу уплетали сникерсы и много смеялись.
Никита хоккеем увлекается, участвует в турнирах, и я вожу его на тренировки… нет, водил. Теперь я делаю другое.
Я сижу в четырех стенах. И рядом со мной не мой сын, а совсем другие люди. Сначала был только один. Потом — сокамерник. Но в последнее время решили, видимо, давление усилить. Теперь в моей камере карусель: появляются и исчезают такие же отцы и дети как я.
Меня продолжают регулярно обыскивать. Воспитывать. И светом, и камерой узкой в пять шагов, и короткими железными нарами, и холодной водой, и диетой, и душем раз в неделю, и непрекращающимся столбом сигаретного дыма весь день в затхлой пыточной. Вообще пытка светом – отдельная история. От этого света дневных ламп вообще нельзя избавиться. Он горит днем и ночью. Но это ненастоящий свет. Это тьма, обращенная в свет – бесконечный, жалящий, не дающий ни спать, ни думать.
За стенами тюрьмы, в мире, где день сменяется ночью, а свет — настоящей честной тьмой, ходят свободные люди. Иногда мы слышим их лозунги и сигналы машин. Как они кричат, требуя другой жизни. А где-то совсем далеко, где человек имеет право лечь на кровать днем, имеет право на книги, на человеческое, достойное отношение, писать и получать письма — там замгоссекретаря США Стивен Биган потребовал меня освободить.
Здесь, в тюрьме, чем дольше сидишь, уже не очень верится в то, что вообще существует что-то вне… что есть что-то еще там, снаружи. Книги, дни и ночи, госсекретари… Только самые крепкие связи остаются. Одна из них — с сыном. Я чувствую его даже сквозь железо и бетон, и через сотни километров. Я знаю, что он шел в школу, на праздник, нес цветы учительнице. И думал обо мне. Так же, как я здесь думаю о нем.
Виталий Шкляров, политзэк
_________________________________
Белорусские власти, задержавшие Шклярова 29 июля 2020 года, официально подозревают его в организации групповых действий, грубо нарушающих общественный порядок и сопряженных с неповиновением законным требованиям властей. Шкляров не признает себя виновным. Правозащитное сообщество Беларуси признало Шклярова политическим заключенным.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.