Перед длинными майскими праздниками сотрудники редакции советуют книги, которые стоит прочесть. Это произведения, которые когда-то нам запомнились, помогли понять что-то важное или стали любимыми без особых причин. Исторические романы, книги о доказательной медицине, мемуары, фантастика и несколько детских книг — в подборке «МБХ медиа».
«Вафельное сердце» Марии Парр и «Манюня» Наринэ Абгарян
Каждый день мы в редакции «МБХ медиа» пишем про нелегкие судьбы простых россиян: где-то замуровали деда, где-то безнаказанно пытают и выживают из страны верующих, а политических активистов преследуют повсеместно. Чтобы не сойти с ума, мы ищем какую-то разрядку. Для меня это детская литература.
Совсем неправда, что она пишется исключительно для детей. Я по-настоящему хохочу и просто в сопли рыдаю, когда читаю детские книги, хоть мне уже и не десять лет. Детская литература говорит максимально просто о том, через что проходим все мы. В книгах этого жанра я нахожу свои собственные, уже забытые впечатления, и кажется, что я сама снова открытая и уязвимая.
Хочу посоветовать вам две мои самые-самые любимые детские книжки. Первая — «Вафельное сердце» норвежской писательницы Марии Парр. Это история, рассказанная девятилетним мальчиком по имени Трилле: о лучшей подруге Лене, родителях, бабушке и жизни в бухте Щепки-Матильды. Читать, если хотите громко смеяться (в моем случае ночью, на весь вагон поезда) и неожиданно для себя горько плакать, но в конце — научиться печь вафли.
Вторая книга — «Манюня» Наринэ Абгарян. Первая часть серии о детстве писательницы. Вы познакомитесь с лучшими подругами Нарой и Манюней и их семьями. Чего стоит одна только Ба, бабушка Манюни. Потрясающе смешно, искренне и очень по-родному. Последнее, возможно, еще и из-за таких слов, которые меня, уроженку хоть и не Берда, но Северной Осетии, очень задевают: «Горы… Я их всегда ощущаю на кончиках своих пальцев, особенно остро — когда температурю».
Виктория Ли, корреспондент
«Воровка книг», Маркус Зусак
В преддверии Дня Победы советую прочитать «Воровку книг» Маркуса Зусака. Это книга о девочке Лизель, которую после смерти матери в 1939 году взяла на воспитание семья из небольшого немецкого города Молькинг. Ее детство проходит на фоне Второй мировой войны — она ходит в Гитлерюгенд, наблюдает сожжения книг на площадях, а по улицам Молькинга военные ведут пленных евреев в концлагерь. Если о советском быте времен Второй мировой мы все читали еще в детстве, то книг, проливающих свет на то, что происходило с обычными людьми по другую сторону линии фронта, крайне мало. Эта история, рассказанная от лица Смерти, вряд ли развеселит вас в майские праздники, но точно произведет на вас неизгладимое впечатление — это книга, над которой я разрыдалась, когда читала ее впервые.
Александра Семенова, корреспондент
«Упадок и разрушение Римской империи», Эдвард Гиббон
Фундаментальный труд, охватывающей по меньшей мере 15 веков истории Европы, а также Азии, Африки и Ближнего Востока. Его название я увидел в одной из книг Ирвина Шоу еще в детстве и с тех пор периодически возвращаюсь к этому историку. Умение критически мыслить, острый язык, невообразимый (для меня) интеллект и, конечно же, хороший юмор. Эта книга, без сомнения, будет воспитывать моих детей, наряду с диалогами Платона, рассказами Джека Лондона и «муми троллями».
Иван Жадаев, редактор новостей
«Воспоминания о войне», Николай Никулин
Самая актуальная книга, чтобы прочитать перед празднованием Дня Победы. Дневниковые записи солдата Второй мировой войны, которые изначально никто не собирался публиковать. В книге показывают не героические подвиги, о которых обычно рассказывают генералы, а настоящую, неприятную сторону войны. То, как жили реальные солдаты и с чем они сталкивались. Читаешь и хочешь, чтобы войны больше не было никогда и не понимаешь, как это можно праздновать со всякими парадами, салютами и подобным, и не веришь, что один человек мог через столько пройти.
Яна Головных, редактор социальных сетей
«Дом правительства. Сага о русской революции», Юрий Слезкин
Это титанический труд американского историка о людях, которые делали русскую революцию. В Америке он вышел два года назад, для недавно вышедшего русского издания Слезкин перевел книгу сам. В основе текста почти на 1000 страниц — огромное количество архивных документов, писем, мемуаров, интервью, исторических исследований. Это трагическая история не только гигантского социального потрясения, случившегося с нашей страной, но и личного краха людей, которые принимали в нем самое деятельное участие. Книга Слезкина о том, как большевики надеялись на конец старого мира, как строили новый мир и свой Дом на набережной, как в нем жили и как умирали, видя крушение всех своих надежд. Святая вера большевиков в дивное грядущее позволяет Слезкину взглянуть на них с любопытной стороны: проводя параллели с широко и не слишком широко известными религиями, учениями и сектами, он рассматривает большевиков как апокалиптическую секту — причем единственную, которая смогла не просто дождаться конца света, но и собственноручно его устроить. Книга Слезкина легко и увлекательно читается, это и документальная, и философская, и отличная авторская проза. Как историк Слезкин беспристрастен, но, читая его «Дом правительства», легко проникнуться сочувствием к его героям — молодым, страстным и увлеченным людям, чьими благими намерениями действительно оказалась вымощена дорога в ад.
Дмитрий Яковлев, редактор
«Случайные жизни», Олег Радзинский
Как-то в AskFM читатели спросили у нас, что мы читаем. Я назвал книгу Олега Навального, от которой в тот момент был под большим впечатлением. Так вот, если вы, вдруг, последовали моему примеру и прочитали Навального, теперь возьмите в руки автобиографический роман его тезки Радзинского, не пожалеете.
Большая часть книги «Случайные жизни» посвящена тюремному опыту автора, который пришелся на предперестроечные времена. Поразительно, но современная российская тюрьма почти идентична советской образца 1983 года. Описания камер, порядков, языка у Навального и Радзинского схожи настолько, что в 35 лет, прошедшие между их «отсидками», верится с трудом. Однако это так, и читать две эти книги стоит хотя бы для того, чтобы обнаружить эту остановку времени в нашей пенитенциарной системе.
Но «Случайные жизни» хороши не только этим. Еще, например, рассказом Радзинского о своем детстве, «детстве реписа» (ребенка писателя). Описанием того, как советская власть обращалась с интеллигенцией, боялась ее. И как это приводило к местами извращенному представлению об окружающем мире у самой интеллигенции.
Какого это — взрослеть в эпоху тотального застоя, из нее выходить, и потом всю жизнь отряхиваться? Радзинский рассказал о своем опыте, который вместил и посиделки в Доме на набережной, и два тюремных года, а мне было важно об этом узнать.
Михаил Шевелев, корреспондент
«Нейромант», Уильям Гибсон
На майских праздниках предлагаю совместить приятное с полезным — почитать классику научно-популярной фантастики, роман канадца Уильяма Гибсона «Нейромант». Книжка вышла в начале 1980-х годов и ознаменовала собой появление нового жанра — киберпанка. Киберпанк — это недалекое будущее, отстоящее от 1980-х годов на 30-40 лет. Мир пережил глобальные катаклизмы, связанные с внедрением в жизнь высоких технологий. Экология ни к черту. Разрыв между богатыми и бедными огромен. Герои эпохи — хакеры и наемники. Биотехнологии и информация — главная валюта. Знакомо, правда?
Да, авторы киберпанка пытались нарисовать будущее, которое возникнет из-за компьютеров, которые тогда только-только входили в жизнь, а в действительности предсказали реальность. В этом смысле Уильям Гибсон — Жюль Верн нашего времени. Его наивные мрачные предсказания стали реальностью уже при жизни одного поколения. А какому их количеству еще предстоит сбыться?
«Нейромант» — это первая книга из трилогии «Киберпространство». Чтобы еще глубже погрузиться в неоновую душную атмосферу романов Гибсона (нашей реальности?) почитайте остальные две книги — «Граф Ноль» и «Мона Лиза Овердрайв».
Сергей Простаков, шеф-редактор
«Пропавший заговор», Игорь Волгин
«Пропавший заговор» Волгина — хорошо написанная, хотя и, по правде, очень длинная книжка про дело петрашевцев и Достоевского. Я пока еще не перевалил за середину, но уж видно, что стоит рекомендовать. Любопытно прочесть хотя бы про то, как действия охранки напоминают действия современных борцов с экстремизмом — все начинается как комедия Чарли Чаплина, люди в мундирах по всему городу в мыле бегают, ищут «запрещенный листок», который свободно раздают на каждом углу, а заканчивается кафкианским кошмаром — приговором к смертной казни за салонный треп.
И можно заодно и «Братьев Карамазовых» прочесть, много же выходных на майские. Там самый крутой репортаж с суда, который пока доводилось читывать. Хотя репортажами Зои Световой тоже восхищаюсь.
Антон Секисов, редактор
«Чума», Альбер Камю
Так получилось, что впервые я прочитал этот роман уже довольно давно, больше пяти лет назад. Изначально я прочитал в оригинале, la peste на французском имеет то же значение, что и чума на русском — это не просто название эпидемии, это некая напасть, которой подвержены все, в данном случае, герои романа, жители алжирского города Оран. Внезапно, вне зависимости от того, все ли делал в своей жизни человек правильно или нет, все были подвержены чуме того времени и многие погибли. Роман был написан в непростое для Европы время: тогда бушевала другая «чума» на континенте — рост влияния фашистской и нацистской идеологии поразил многих, внешне праведные и добрые люди оказались поражены ею. Эпидемия «коричневой чумы» так же была внешне повержена, как и эпидемия болезни в сюжете романа. Но ее возбудители остаются, и рано или поздно они возвращаются. На протяжении всей истории люди будут сталкиваться с такими возбудителями, но как противостоять им каждый решает сам, иногда человек слишком слаб и впадает в пучину эмоций и становится подвержен самым низменным инстинктам.
Александр Мавроматис, корреспондент
«Модицина», Никита Жуков
Я из тех людей, которые с недоверием относятся к врачам. Каждый раз я прошу подробно объяснить мне, что со мной происходит и как именно будет действовать тот или иной препарат, а потом прихожу домой и читаю несколько статей на эту тему. Как вы уже поняли, пациент я не самый приятный. А все потому, что врачи не раз давали мне советы, противоречащие здравому смыслу и человеческой физиологии, и назначали лекарства, эффективность которых не доказана.
Так что сегодня посоветую всем научно-популярную книжку о медицине, лекарствах, человеческом теле и психике. Называется она «Модицина» и состоит из двух томов. Ее автор — Никита Жуков, молодой врач-невролог из Петербурга. Книжка написана очень бодро и с юмором, местами черным. Поймет любой, даже самый далекий от медицины человек. Но с источниками все отлично, верю! А меня сложно убедить.
Бонусом в конце второй книги есть «расстрельный список лекарств» — там перечислены популярные в России препараты, которые устарели или имеют недоказанную эффективность. Все подкрепляется нормальными исследованиями (или их отсутствием).
Оставайтесь здоровы и, главное, помните: эффективность «Арбидола» не доказана, о действующем веществе «Афобазола» вообще никто не слышал, ноотропы не улучшат ваши когнитивные функции, а «Валокордин» успокаивает за счет алкоголя в составе.
Соня Трофимова, редактор социальных сетей
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.