Постоянный мониторинг новостных лент сейчас, сами понимаете, оптимизма не добавляет. А что делать тому, для кого постоянный мониторинг новостных лент — часть профессии? Ну вот хоть мне, допустим.
«Страдать!» — так, кажется, ответил великий актер Кин Четвертый принцу Уэльскому. Если верить, конечно, Григорию Горину.
Я и страдаю. Радостных сообщений мало. Новые заболевшие. Новые погибшие. В России, в мире. Все это перестало быть чужим, задело уже и знакомых, и даже друзей. И нет в этом, конечно, ничего смешного.
Рамзан Кадыров объясняет премьер-министру Михаилу Мишустину, почему закрытые границы между областями теперь — это хорошо и правильно. Эксперт советует носить маски. Другой эксперт не советует носить маски. Телеведущий Владимир Соловьев советует заткнуться тем, у кого нет маски. Ученые сообщают о новых симптомах коронавируса.
Пишут, в частности, что растерянность тоже может свидетельствовать о наличии в организме инфекции. Это совсем печально. Это, возможно, значит, что во мне проклятая инфекция живет лет уже десять, если не пятнадцать. И, кстати, новость о том, что растерянность может быть симптомом коронавируса, только увеличивает растерянность.
Мелькают новости совсем тревожные: «Песков заявил, что Путин лично занимается проблемами на нефтяном рынке». Учитывая, как сильно зависит отечество от цен на нефть, это вот пострашнее, пожалуй, любых эпидемий.
Хорошие новости если и попадаются, то редко. И даже за хорошими прячется смутная угроза. Ну вот, например, телеграфируют из-под города Питера: «Генпрокуратура выяснила, что Мурино не в осаде и в жителей никто не стреляет».
В общем, с вирусом, конечно, лотерея — может, заболеешь, а может, и нет. Мойте руки, держите дистанцию, не ешьте на ночь сырых помидоров. Но даже если не заболеешь, психику точно не убережешь. Тут травма гарантирована, вопрос только в серьезности травмы.
Ищешь в лентах хоть чего-нибудь светлого. Пытаешься на что-то опереться, за что-то ухватиться. И тут вдруг ослепляет тебя сиянием анонс свежего материала правительственной «Российской газеты» — «Грызлов: Ряд политиков Запада ведет наступление на память о Победе».
Открываешь, а там целая статья за подписью Бориса Грызлова (то есть он, оказывается, существует, и даже референты у него имеются, которые за него статьи сочиняют). Про войну, про победу, и про то, как отдельные несознательные политики — в основном из Украины и Польши, но не только, — пытаются извратить факты, преуменьшить заслуги и так далее. Что там еще положено творить нечистым на руку подпевалам заокеанских хозяев. Как-то подзабылся этот дискурс ввиду некоторой его неактуальности.
И растворяется нервозность, будто таблетка в стакане, и как-то весело на душе становится. Вы только представьте себе этих «политиков Запада», которые сейчас, вот именно сейчас заняты подготовкой наступления на память о Победе. Заснуть спокойно не могут, продумывают новые козни, сочиняют клеветнический бред, очерняют, порочат. Как это было у классика? «Подарить ему барана! Он изрядно пошутил».
Модная была тема в начале года — рассуждать о волне разнообразных инициатив, более или менее диких, которая родину непременно накроет в связи с юбилеем Победы. О пугающем начальственном креативе, о народном рвении, которое иногда страшнее любого начальственного креатива… Пожалуй, я и сам что-то такое писал, но наверняка уже не вспомнить — кажется, не два месяца назад это было, а две жизни назад.
Эпидемия всех переиграла, про юбилей теперь нечасто вспоминают, даже статья Владимира Путина о подлинных причинах Второй мировой так до сих пор и не вышла. Поговаривают, правда, знающие люди, будто высокое руководство рассчитывает, что к маю нынешние беды кончатся, и парад провести удастся, и прочие важные мероприятия.
Знаете, кстати, я вот просто счастлив был бы, если бы желания высокого руководства исполнились. Но боюсь, что тут и от высокого руководства немногое зависит, увы.
Нет никакой волны инициатив. Есть только Борис Грызлов. Он словно бы впадал в укороченную зимнюю спячку, продремал мирно последний месяц в уютной берлоге (единороссам положены, думаю, берлоги, тут несложный ассоциативный ряд), а теперь проснулся, вышел на свет, бродит и не узнает поменявшегося мира.
Улицы пусты, редкие прохожие пребывают в растерянности — а это, как мы помним, скверный знак. Один — счастливчик — волочет домой мешок вожделенной гречи, другого — этот неудачник — ловят полицейские за выгул собаки в неположенном месте. И хлопает глазами Грызлов, заражаясь опасной рассеянностью, и произносит заранее заготовленную речь. Остановим польских реваншистов! Не дадим переписать историю!
И никто не подходит к нему ближе, чем на полтора метра. И появляется у главы какого-то там совета «Единой России» (там много разных советов, подозреваю, они и сами путаются) смутное подозрение, что происки польских реваншистов почему-то перестали интересовать россиян.
Не случись с нами нынешней беды — никто бы и не заметил, наверное, сочинения Бориса Грызлова о наступлении ряда политиков на память (попробуйте, кстати, на досуге — досуга ведь теперь много — наступить на память; не такая уж простая задача).
Был бы этот унылый текст просто еще одним из миллиона прочих похожих. А теперь он – как привет из уютного позавчера, в котором не было ни вируса, ни карантина, ни полицейских патрулей, ни штрафов, ни прочих тяжких прелестей сегодняшней жизни.
На самом деле это, конечно, значит, что все вернется. Как только станет чуть поспокойнее, начальники наши примутся за любимые свои занятия: за поиск врагов, за ссоры с прочим миром, за мелкие скандалы, за размашистые хищения.
Но это все потом, а пока хочется просто поблагодарить Бориса Грызлова за несколько минут доброго, ничем не омраченного веселья. Редкая и дорогая по нашим временам вещь. Спасибо, Борис Вячеславович!
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.