Режим провалил краш-тест

Первую (нулевую) фазу зарождающейся в России новой  революции можно считать исчерпанной. 

Все, что могло и должно было произойти здесь и сейчас, произошло. Прогноз на ближайшее время — затухающие афтершоки протеста и метания власти. 

Власть очень близка к тому, чтобы одержать очередную маленькую пиррову победу над гражданским обществом. А вот поражение гражданского общества можно сравнить с отступлением Кутузова из Москвы. Город Собянин, конечно, возьмет, но он будет гореть. Долго, как горят подмосковные торфяники. 

Конечно, сразу все не успокоится. Попытки оппозиции гальванизировать протест будут, однако, они станут находить все меньший отклик и уличная активность плавно пойдет на спад. «Умное голосование» Навального, как и «Протестное голосование» Ходорковского останутся артефактом выяснения отношений между «титанами оппозиции» и ускорят размежевание политических сил внутри нее, но не окажут практически никакого влияния на результаты выборов в Мосгордуму. Ни избиратель Навального, ни избиратель Ходорковского на эти выборы не пойдет. Они вообще его не интересуют. 

Это была реакция на неуклюжие и наглые действия властей. Именно поэтому накал страстей скоро схлынет (если, конечно, власти хватит ума еще чего-нибудь не отчебучить под занавес), но осадочек останется, но именно он является на самом деле единственно ценным итогом бурного политического лета 2019 года. 

Так что же в осадке? Там два важных открытия. Первое, что началась повышающая волна, которая уже не остановится, пока либо не закончится победой революции, либо не разобьется о волнорез контрреволюции, — о чем я уже писал  в самом начале событий. Второе, ставшее очевидным только сейчас, состоит в том, что режим слаб. Фатально слаб. 

То, что мы только что наблюдали, было на самом деле локальным, спонтанным, неорганизованным (что бы и кто бы ни писал о руке Госдепа) всплеском недовольства столичного среднего класса по частному поводу и в отсутствии общепризнанных лидеров. И даже при этих условиях режим фактически поплыл. 

Действия Кремля были беспорядочны и неорганизованны. Четкой линии поведения не прослеживалось. Зато постоянно наблюдались метания от избыточной жестокости до бесполезного заискивания. Правая рука в лайковой перчатке чесала левую ногу в кирзовом сапоге, и обе не ведали, что творят. 

Не было ни единомыслия, ни единоначалия. Зато было множество ненужных эксцессов исполнителей, вроде оставленной одной в пустой квартире двухлетней дочери Ильи Азара, мусорных исков прокуратуры о лишении родительских прав и прочих прелестей, которыми награждают москвичей наспех набранные в Росгвардию и полицию по контрактам лимитчики. Все это приходится зачищать напильником, объясняться, разжимать челюсти и сплевывать излишки заглоченных жертв. И тут же перекусывать пополам других, которые уже встали поперек горла. 

Это бардак. Нужно ли Путину оставлять дочку Азара одну в квартире? В курсе ли он эпопеи с родительскими правами? Думаю, нет. Но он уже не в состоянии управлять этим процессом и удерживать стаю на коротком поводке. Стая живет своей жизнью, у нее уже много голов, и каждая себе на уме. При этом они между собой уже давно грызутся. 

Все ждали раскола элит, но когда он случился, его никто не заметил. Потому что думали, что раскол произойдет по андроповско-горбачевской линии на консерваторов и реформаторов. Всем снится по ночам Яковлев с Шеварднадзе, а проснувшись, видят только Чемезова с Собяниным. Гнездо Путина — не гнездо Андропова, птенцы измельчали. 

Сегодня внутри Кремля бьются насмерть только «коллективный Паниковский» с «коллективным Балагановым». Один кричит «только кража» (мягкая технократическая разводка протеста), другой кричит «только ограбление» (жесткое и бескомпромиссное подавление ОМОНовским сапогом). А «великий комбинатор» занят, ему не до этого, он охмуряет Козлевича-Трампа. Какие времена, такие и расколы элит. Но эффективности, меж тем, не прибавляет. 

Если продолжить аналогию с великим романом, то при таком подходе к делу Кремль рано или поздно загорится, как «Воронья слободка», сразу со всех сторон, и подожгут его сами жильцы. 

Летние протесты были для власти несложным краш-тестом, и она на самом деле его провалила. Режим продемонстрировал воочию свою неподготовленность к серьезным испытаниям. У него нет запаса прочности, он начинает дергаться даже тогда, когда фактически ему абсолютно ничто не угрожает, его силовики — не армия, а провинциальная шайка, которая больше слушается своих инстинктов, чем начальства. Сила режима на поверку тоже оказалась симулякром, как и все остальное. 

К более серьезным испытаниям режим на самом деле не готов — вот еще один полезный и, может быть, самый практичный урок московских событий. 

Ждем юношу (вроде того, что в детстве был кучерявым, но потом рано полысел), который скажет, глядя в глаза оперативному уполномоченному ФСИН: «Стена-то гнилая. Ткни в нее, она и развалится»…