ХВ или ДР? Антон Орех о том, как россияне празднуют Пасху

Сначала про нас всех. Соцопросы иногда бывают вполне показательны и красноречивы. Перед Пасхой ВЦИОМ поставил вопрос ребром: а что празднуем-то?

Простой вопрос вскрыл удивительные подробности нашего невежества. Потому что лишь каждый второй точно знал, что это за праздник (Воскресение Христово, для справки).

Треть граждан вообще затруднилась с ответом. Ну, Пасха и Пасха, праздник и праздник. Главное же праздновать! У нас полно таких праздников в календаре, когда непонятно, что отмечаем, но законный выходной упустить нельзя — то же 4 ноября, к примеру.

Из оставшихся респондентов, которые не знали правильного ответа, выдвинулись шесть процентов, уверенных в том, что это не ХВ, а ДР, то есть день рождения Христа. Ответ хороший и отчасти правильный, но, как говорится, не полный.

Четыре процента решили, что Пасха — это день поминовения усопших. Видимо по мотивам этой совершенно непонятной традиции ехать на Пасху на кладбище. Уж сколько говорили даже церковные сановники, что делать этого не нужно, что это даже неправильно, что для этого есть иные дни у православных – нет, едут с куличами и яйцами на погост!

Ну а три процента сообщили, что Пасха – это просто праздник окончания поста. Зачем постились, по какой надобности – непонятно, но окончание надо отметить. Может, кто-то еще полагает, что Великий пост необходим, чтобы сбросить лишний вес – и тогда точно надо хорошо разговеться.

Были исследования не только у ВЦИОМ, но и других институтов, которые показали, что православными себя определяют почти 80 процентов россиян, но истинно православными, а не просто причисляющими себя к этой конфессии, в России можно считать от силы процентов 10 населения. Это подразумевает соблюдение всех обрядов, канонов, постов и предписаний. И всенощную отстоять надо и утром на службу пойти, а не только куличи поесть, окропив их предварительно водой из «ведерка с веничком».

Так что среди всех этих тысяч и тысяч сограждан, терпеливо стоявших в очередях в наши храмы, чтобы освятить продукты, половина, возможно, вообще не понимала, куда и зачем стоит, а прочие, может, и понимали, но халтурили, не соблюдая иных, гораздо более важных и трудоемких для верующего процедур.

Теперь о себе. Я человек неверующий. Точнее, я подозреваю, что какие-то высшие силы существуют, и я даже сталкивался с ними в реальной жизни (подробности, с вашего позволения, опущу), но неверующий в систематическом смысле и не соблюдающий всего необходимого для православного христианина. Однако на Пасху тоже беру туесок и двигаюсь в храм в качестве сопровождающего своих более воцерковленных родственников. И лично для себя я рассматриваю происходящее как некий народный обряд, традицию вроде украшения новогодней елки и как повод вздохнуть: ну, надо же, вроде недавно ходили в храм с такими же яйцами, а уже год прошел.

Храм наш районный – не какой-то новодел, а еще дореволюционный. И до революции эта местность была еще даже не вполне Москвой, а скорее тогдашним Замкадьем. И архитектура у храма не традиционно русская, а византийского типа. Раньше служил там пожилой батюшка, в Страстную субботу неутомимо и утром и вечером произносивший зажигательные прочувствованные речи, благословлявший и прихожан и дары с восторгом, и было видно, что ну, вот прямо от души святой отец старается и ликует по случаю великого праздника.

Нынче же служит какой-то молодой парень. Воды на разбрызгивание он не жалел, но слов говорил мало, видно было, что работу выполняет без души, механически. Дьякон делал селфи (!) с тетками в платках, а следом за попом следовали какие-то подозрительные мужички с тазами для яиц и куличей, и для денег. Яйца я в тазик положил, а денег не дал. Вот ей-богу, побоялся доверить пожертвование таким колдырям.

Из репродуктора доносились фрагменты записанной на пленку проповеди, в которой почему-то напирали на обрезание и упоминались «четвероногие и пресмыкающиеся». Но в слова окружающие, как мне показалось, не особо вникали. Все были заняты делом: выбрать место у стола, распаковать и расставить запасы, найти спички, зажечь свечки и потом в обратном порядке все сложить, забрать и уйти.

И я подумал, не сбрасывая со счетов и не исключая из общего ряда и себя самого: мы нуждаемся в каком-то общем коллективном действии, пускай даже смысл его нам не вполне понятен. Пусть это будет елка на Новый год. Пусть это будет сердечко на 14 февраля, пусть это будут носки на 23 февраля и розы на 8 Марта. Куличи на Пасху – такое же объединяющее самых разных людей действо. А впереди еще будет и георгиевская ленточка на 9 Мая.

Нашим метущимся душам, неприкаянному сознанию и стихийному разуму требуются какие-то маяки, какие-то крючки, за которые мы можем зацепиться и придать своему существованию смысл. Сходил ты в воскресенье в церковь, освятил пищевые продукты, оказался в одной очереди и в одной толпе с незнакомыми людьми и почувствовал себя частью чего-то единого и высшего.

После того, как людям сначала приказали верить в коммунизм, а потом коммунизм отменили, им требовалось верить во что-то другое. И людям дали Бога. Но объяснив ни сути, ни смысла. Главное, что «мы русские, и с нами Бог». И что вера наша – лучше других вер. Как сказала одна тётенька в телевизоре, которую я всегда цитирую: «Мы христиане, а они – католики». 

Не обязательно читать Библию и жить по заповедям. Не обязательно соблюдать все обязательства верующего человека. Главное, объявить себя православным и гордиться этим. И под этим лозунгом казнить и миловать, разрешать и накладывать запреты. Верующих – мизер. Но ради защиты их чувств придумали целую репрессивную систему. А под предлогом оскорбления этих чувств можно расправиться вообще с кем угодно. Чувства не требуют доказательств, достаточно просто сообщить, что они грубо задеты. Даром, что половина из всех православных даже не понимает, что празднуют на Пасху, и только один из восьми следует всем обязательствам верующего человека. Я таких, к слову, знаю. Люди они, как правило, спокойные, не злобные и почему-то именно такие люди редко оскорбляются и негодуют.

Интересно, что обо всем этом думает сам Бог. Но Господь пока с ответами не торопится.