«Дело стало точкой кипения, когда невозможно больше терпеть»: в Москве феминистки проведут марш в поддержку сестер Хачатурян

 

 

В Москве шестого июля местные феминистки планируют провести марш в поддержку сестер Хачатурян, обвиняемых в убийстве отца, годами издевавшегося над ними, по предварительному сговору. Одна из организаторок Эмилия Григорян рассказала «МБХ медиа», как дело сестер объединило феминисток и женщин, которые раньше никогда не ассоциировали себя с движением, и как активистки выступают за принятие закона о домашнем насилии.

– Какая у вас цель, и как вы собираетесь ее добиваться?

– Мы добиваемся освобождения Крестины, Ангелины, Марии и принятия закона о домашнем насилии. У нас с организаторками большой план, запланировано много акций, который мы сейчас активно обсуждаем. Думаю, волна спадать не будет, мы работаем огромной инициативной группой: только в Москве почти 300 человек, а еще много городов и стран, в которых активистки поддерживают сестер. Это потрясающе, я никогда не видела такой инициативности, девочки работают и день, и ночь, поэтому я думаю, у нас будет достаточно большая кампания. За все время моей феминистской, активистской деятельности не было такого прецедента, когда такое количество людей объединяется несмотря ни на что и делает колоссальную работу. 

– Почему история сестер Хачатурян стала такой резонансной и вызвала протесты? Не дело Дарьи Анегий, Риты Грачевой.

– Мне кажется, что здесь друг на друга наложилось несколько факторов, в том числе дело Дарьи, к этому давно шло. Дело сестер стало точкой кипения, когда невозможно больше терпеть, оно поражает своей несправедливостью, поэтому, мне кажется, произошло такое объединение сил. К тому же здесь речь идет о несовершеннолетней девушке и двух других, которым едва исполнилось 18 – по сути, дети, которые всю жизнь провели в аду и только таким образом смогли освободиться. У адекватного человека эта история не может не вызвать сочувствия

– Армянская диаспора примет участие в акции?

– Я не могу комментировать за них. У меня есть подозрение, что армянская диаспора не хочет публично поддерживать дискуссию на табуированные в консервативном обществе темы. Иначе придется признать, что это и правда происходило в армянской семье. А это очень болезненно, хоть и необходимо. Тем не менее, многие армяне и армянки выступили в защиту сестер, был пикет в Ереване. Реакция общественности говорит больше, чем любая официальная позиция. 

– Объясните, пожалуйста, удалось ли согласовать мероприятие, какой маршрут.

– Нам не согласовали первоначальный маршрут от Пушкинской площади до проспекта Сахарова и предложили Марьино. Этот вариант мы даже не рассматриваем, поэтому мы предложили альтернативный вариант (от Самотечной площади в сторону Суворовской), который был указан в первоначальном заявлении. Нам ответили только по одному маршруту, но никак не прокомментировали альтернативный. Нас игнорировали в мэрии, ответственные за согласование не отвечали на наши звонки, поэтому сегодня мы подали заявление по альтернативному маршруту. Если не успеем согласовать марш до 6 июля, он будет перенесен на другой день, но 6 июля мы все равно планируем активности, которые будут анонсированы позже.

– Вы связаны с «Группой поддержки сестер», которые утверждают, что марш не состоится?

– «Группа поддержки» не имеет к нам никакого отношения. Честно, мы не знаем, кто администрирует эту группу, мы пытались выйти с ними на связь, начать диалог, но наших активисток блокируют. Все наши действия полностью согласованы с адвокатами сестер, действия группы – нет, они дезинформируют людей, говорят, что адвокаты не поддерживают марш.

– Это группа против феминисткой повестки в поддержке сестер?

– Позиция у них такая: они не хотят политизировать дело сестер, обвиняют нас в том, что мы хотим получить какую-то свою выгоду. То, что они против политизации, говорит о том, что они против изменений в системе. Мы считаем, что случай с сестрами – системная проблема. Если бы у нас был закон о домашнем насилии, это бы вообще не произошло. Нужны системные изменения с акцентом на помощь жертвам. Эти люди занимаются частной проблемой, мы их в этом совершенно не виним, ценим проделанную ими работу. Но в наш адрес начался хейт и обвинения в том, что мы, даже не хочется произносить его имя, «часть банды Михаила Хачатуряна», «получаем деньги» от его племянника Арсена. Это дикость.

Мы работаем над тем, чтобы дело стало резонансным, подключаем СМИ, блогеров, пишем пресс-релизы, статьи. Я лично писала в эту группу, что мы делаем одно дело, что мы готовы объединиться, не хотим расходовать ресурсы на какую-либо вражду, не делим территорию, но администрация не хочет выходить на диалог: меня удалили, забанили. Но я бы не хотела заострять на этом внимание, не хочется, чтобы люди думали, что есть два отдельных лагеря.

– Я видела, что «Мужское государство» планирует провокации на марше. Не переживаете о безопасности активистов и участников марша?

– Скажем так, есть провокаторы из экстремистских патриархальных групп, которые планируют прийти на наш марш и сорвать его. Я больше скажу, мы даже не сомневаемся, что эти ребята придут и попробуют сорвать наши акции, но все наши инициативы полностью лежат в правовой плоскости, мы не нарушаем закон, мы будем просить содействия полиции, а сами акции будем анонсировать среди наших активисток, то есть не публично. 

– Часто провокаторы пытаются сорвать ваши акции или помешать работе?

– Они очень активно пишут угрозы нашим активисткам, мне кажется, с этим должна разбираться полиция и прокуратура, потому что сама администрация «ВКонтакте» не хочет что-либо делать до вмешательства правоохранительных органов. Эти провокаторы провели несогласованную акцию возле суда во время одного из заседаний. Хотелось бы попросить этих провокаторов прочитать закон перед тем, как планировать очередную акцию, может, в следующий раз они не так быстро окажутся в автозаке. 

– Какие цели они преследуют? 

– В каком бы деле ни были феминистки, там будут и экстремисты патриархальных групп. Мы не воспринимаем их угрозы всерьез. Мне кажется, все от незнания. Если бы люди читали закон, знали, что по российскому законодательству значит самооборона, они бы не выходили с плакатами «Убийца должен сидеть». Очевидно, здесь играет гендерный фактор: есть движение женщин, значит, ему нужно противодействовать, что бы это ни значило. 

– Это желание навредить «злобным фемкам»? 

– Конечно, иначе не было бы угроз о расправе в адрес наших активисток, иначе они бы не размещали в своих группах ссылки на страницы наших активисток и не начинали бы травлю. Это детский сад.

– А в полицию вы пробовали обращаться по факту угроз?

– Я знаю частные случаи, когда активистки подавали заявления, но лично я не подавала.

– От Арсена Хачатуряна угрозы тоже поступают?

– Он звонил Алене Поповой. Лично со мной не связывался. 

– После Ивана Голунова чувствовалось некое разочарование, что за одного человека готовы вступиться очень много разных людей, но, как только его освободили, будто забыли о том, что преследуют и других невиновных. У вас есть представление о том, будет ли такой же напор, как в случае с сестрами, в других делах, которых, к сожалению, очень много?

– Я сама выступила за освобождение Ивана, это очень несправедливый случай. Мне кажется, что в этом случае профессиональное сообщество выступило за своего конкретного коллегу. В нашем случае есть огромная социальная группа, половина населения России, которая находится в группе риска – женщины. Думаю, после того, как мы закончим дело сестер, мы будем добиваться принятия закона и на более глобальном уровне будем заниматься этой проблемой. Опять же всегда есть люди, которые занимаются проблемой домашнего насилия – феминистки, правозащитницы. Общественный резонанс получил конкретный случай, но это не значит, что до этого над проблемой никто не работал или не будет после. Я думаю, что будем работать еще больше и еще сплоченнее. 

– Журналистов в нашей стране гораздо меньше, чем женщин. Отсечем тех женщин, до которых не дошла информация, но это все равно много больше профессионального сообщества. Как добиться такого же охвата?

– Конечно, но у журналистов есть голос, средства донести до общественности. У обычной российской женщины нет возможности быть услышанной. Журналистов меньше, но аудитория у них больше. Если три главных бизнес-издания страны объединяются и делают кампанию в поддержку одного человека – это невероятный резонанс, а если три женщины объединятся и сделают кампанию – это будет резонанс среди подруг. Наша аудитория – все женщины, потому что проблема домашнего насилия касается всех женщин. О нашем марше написали много СМИ, у нас очень большая поддержка, каждый день все новые и новые блогеры и знаменитости говорят о сестрах, поэтому марш незамеченным точно не останется.

– Война за закон о домашнем насилии длится уже так долго. Как вам по-человечески хватает сил на активизм?

– Это сложный вопрос. Активистки – тоже люди, которые испытывают выгорание, разные состояния. Но, когда ты веришь в идею, видишь, что все не зря, это придает сил. Что касается долгой муторной войны за закон о домашнем насилии, в любом деле нужен прецедент, и этим прецедентом, я думаю, станет дело сестер. Я в это верю, потому что легко игнорировать активисток, юристок и правозащитниц, но такую массовую кампанию с медийной поддержкой игнорировать нельзя. Повторюсь, что еще никогда вокруг одного дела не объединялись феминистки и женщины, которые даже не ассоциируют себя с феминизмом. Это совершенно уникальный случай.