Девятое заседание по делу «Седьмой студии» длилось более семи часов. Закончила давать свои показания Софья Апфельбаум, высказался Кирилл Серебренников, а прокурор начал читать материалы дела.
«Сложно не уснуть»
К 9.30 коридор четвертого этажа здания Мещанского суда уже был забит слушателями. Посетители активно обсуждали, сколько же сегодня продлится заседание.
—У судьи еще такой голос вкрадчивый. Сложно не уснуть, — говорит одна из слушательниц.
Спустя полчаса всех запускают в зал. На заседание опять не пришли представители Министерства культуры и прокурор Надежда Игнатова. Видимо, обвинители решили ходить по очереди. Судья Ирина Аккуратова, подбирая полы мантии, вбегает в зал и слушание начинается.
К кафедре выходит Софья Апфельбаум и ходатайствует о том, чтобы зачитать один из томов дела, в котором, в основном, приводится переписка.
Безэмоционально прочитав электронные письма Апфельбаум, Аккуратова приглашает ее дать пояснения.
Все также громко и быстро Софья Апфельбаум начинает комментировать свои письма. Большая часть переписки Апфельбаум — это переписка с Евгенией Соколовой, ее помощницей. Софья рассказывает, что основную рутинную работу по «Платформе» осуществляла как раз Соколова.
После этого Апфельбаум рассказывает, что именно Серебренникову было правильно подписать документы, чтобы избежать вопросов касательно авторских прав. Несколько уточняющих вопросов задают защитники, затем наступает очередь стороны обвинения. Прокурор Лавров просит зачитать материалы дела.
— Можно я присяду пока? — спрашивает Апфельбаум, но Аккуратова ее не отпускает.
Еле слышно судья начинает читать положения из приказа, которыми должна была пользоваться Апфельбаум при своей работе.
— Так вы должны были руководствоваться положениями? — спрашивает Лавров.
— Да, — отвечает Софья.
Больше вопросов у прокурора нет. Тем не менее, он традиционно ходатайствует о том, чтобы зачитать показания Апфельбаум, которые она давала во время следствия. Аккуратова спрашивает мнение защитников.
«Ваша честь, я была на всех следственных мероприятиях, заявляю, что никаких противоречий нет. Я не возражаю, противоречий нет», — говорит адвокат Софьи Апфельбаум Ирина Поверинова.
«Я не понимаю, о чем идет речь, поэтому на ваше усмотрение», — говорит Алексей Малобродский.
Аккуратова муторно зачитывает протоколы допроса, затем прокурор спрашивает:
— Вы во время показаний на следствии указываете, что возможность полного контроля за проведением мероприятий отсутствовала. По иному протоколу говорите, что есть положения, где имеются вопросы контроля. Чем объясните эти противоречия? — спрашивает Лавров
– Надо смотреть контекст. Следователь как–то у меня спрашивал, присутствуем ли мы на всех мероприятиях, я сказала, что все их контролировать невозможно, — поясняет Апфельбаум.
— Но тут вопрос касается должностей.
— В десятом году это вообще не могло относиться ко мне. Я имела в виду, что все мероприятия все лично посетить не могут. Физически присутствовать на всех мероприятиях мы не можем. Нам предоставляются записи, отзывы прессы. Но, естественно, физически все видеть своими глазами невозможно.
Зрители начинают жаловаться на духоту и сонливость, Аккуратова по просьбе Повериновой отпускает всех на обед на 30 минут.
«Уважаемый Олег»
Спустя полчаса перед входом в зал начинается аншлаг — пристав, пропуская в зал участников процесса, путает их со слушателями. Отчаявшись разобраться, в зал запускает всех.
К кафедре снова выходит Софья Апфельбаум, отвечает на уточняющие вопросы своего адвоката. Прокурор Лавров со скучающим видом смотрит в телефон. Когда вопросы у Повериновой заканчиваются, со своего места встает Кирилл Серебренников.
— У меня реплика по поводу противоречий, о которых говорил уважаемый Олег… — говорит режиссер.
— Какой уважаемый Олег? — спрашивают защитники и Аккуратова практически в один голос. В ответ на это Серебренников показывает на прокурора.
— Надо говорить «государственный обвинитель»,— поправляют Серебренникова.
— Ну да, уважаемый прокурор. Так вот реплика… — продолжает Серебренников. Аккуратова прерывает его, говорит, что сейчас время вопросов. Серебренников садится.
После этого вопросы начинает задавать сама судья: спрашивает, были ли знакомы Апфельбаум и Масляева, как Софья познакомилась с Малобродским. Закончив отвечать на вопросы судьи, Апфельбаум ходатайствует о приобщении к делу ее переписки с Масляевой.
— Для полноты картины, — объясняет Софья. После того, как документы приобщили, со своего места снова встает Серебренников.
— «Платформа» делалась мною и кураторами заранее. Потом выяснилось, что какие-то проекты мы не можем сделать, но они заменялись, — говорит режиссер. — Меня не спрашивали, мне не задавали ни одного вопроса по «Платформе». Мне не задали ни одного вопроса о характере, о соответствии названий в начале и в конце. В «Стороны света»» вошло другое мероприятие. Мы сбивали проекты в тематические блоки. Внутри есть все мероприятия. Мы все выполнили абсолютно, даже перевыполнили. Но если спросят, я готов прокомментировать все.
Первые тома
Допрос Апфельбаум закончен. Прокурор переходит у оглашению материалов первых пяти томов. Безучастно Лавров читает материалы из первого тома, его прерывает адвокат Ксения Карпинская.
— Вы там постоянно говорите о возбуждениях дел. У вас сколько дел-то? Может статью называть будете?
— Вы это для прессы делаете? — раздраженно отвечает прокурор и невозмутимо возвращается к чтению томов. Через несколько минут Лавров просит перерыв, так как на заседание приехала прокурор Надежда Игнатова.
Судья делает перерыв 10 минут. После него выступает адвокат Юрий Лысенко.
— Хочу обратить внимание, что при исследовании документов нужно полное или частичное исследование документов. Здесь этого нет, поэтому я хочу зачитать несколько переписок из третьего тома, — говорит адвокат. Лысенко просит прочитать переписки Татьяны Жириковой (бухгалтера «Седьмой студии». — «МБХ медиа»). Аккуратова разрешает.
— «Подписать-то надо было за Итина», — начинает читать Лысенко. — «он вообще…», Ваша честь, извините за слово «…охренеет… он не знает, что он подписывает». Вот еще: «Там был займ Итина, который седьмая фирма должна была ему отдать. А теперь нет статьи, под которую денежки-то отдать», — читает Лысенко, — «Я готовила письма бывшей бухгалтерше, потому что у нее печати этих фирм-то».
Закончив, адвокат садится, а прокурор продолжает читать материалы дела. На середине восьмого тома Лысенко прерывает Лаврова.
— Ваша честь, моему подзащитному Юрию Итину не очень хорошо, — говорит защитник.
— Что, скорую вызвать что ли? — не меняясь в лице, спрашивает судья.
— Нет, можно просто, пожалуйста, перерыв пять минут? — спрашивает адвокат.
Аккуратова разрешает, и слушатели практически бегом покидают зал.
— Пускай мы будем полгода сидеть, но это должно быть подробно. Это не оглашение, а изучение! — раздраженно говорит Поверинова. — Сейчас из этого оглашения ничего не понятно.
После перерыва в зале остались только участники и трое слушателей. Прокурор Лавров продолжает невозмутимо читать материалы томов. Стопка рядом с ним продолжает множиться, и, когда он закончил читать 9 том, встает Малобродский
— Ваша честь, а можно перерыв? — спрашивает генпродюсер. — Уже порог восприятия превышен, и у меня болит сердце.
Аккуратова пытается уговорить слушателей «еще на один том», но потом передумывает и откладывает заседание на 30 ноября.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.