Две женщины против системы. Как жена и мать убитого в Цхинвале Инала Джабиева борются с произволом силовиков

В конце августа в Южной Осетии прошел самый массовый митинг за многие годы. Несколько тысяч человек (в республике с населением 53 тысячи) требовали справедливого расследования смерти Инала Джабиева, которого пытали в здании криминальной милиции, и отставки министра внутренних дел и генпрокурора. В деле Джабиева нет никаких подвижек, а экспертиза, сделанная в лаборатории при МИД России, не признала, что он умер после пыток. Жена и мать Инала Джабиева не стали с этим мириться. Уже более 50 дней они стоят в центре Цхинвала с бессрочным протестом.

Перед Новым годом на центральной площади Цхинвала, рядом с фонтаном, установили большую пушистую елку. Обычно в новогоднюю ночь тут собирается много людей, но в этом году к елке пришли только две семьи. В нескольких десятках метров от елки натянут тент, под которым укрываются от холода две женщины — Оксана Сотиева и Майя Джабиева. Женщины вышли на площадь 4 декабря — и с тех пор оттуда не уходят. Они требуют отставки генерального прокурора республики и справедливого наказания для милиционеров, причастных к смерти Инала Джабиева. Оксана Сотиева — его жена, Майя Джабиева — его мать.

Инал Джабиев был задержан сотрудниками милиции 23 августа у себя дома по подозрению в покушении на главу МВД республики Игоря Наниева. Несколько дней Инала Джабиева держали в здании криминальной милиции. О состоянии супруга его жена Оксана узнала только 28 августа, когда труп Джабиева, покрытый гематомами, привезли в республиканскую больницу. Экспертиза, которую провели в России, дала неожиданный результат — что Джабиев умер от абстинентного синдрома, а гематомы на теле — это трупные пятна. Другая экспертиза, проведенная в Цхинвале (копия есть в распоряжении «МБХ медиа»), показала, что смерть наступила из-за долгого нахождения тела в позе «ласточка» (когда руки и ноги связаны вместе за спиной).

Незадолго до смерти Инала Джабиева, в ночь с 17 на 18 августа, в республике было совершено покушение на министра внутренних дел Игоря Наниева — неизвестные обстреляли его машину. После покушения были задержаны 52 человека, в том числе Инал Джабиев. Некоторые из задержанных сейчас выступают свидетелями по делу об убийстве Джабиева и утверждают, что их пытали в милиции — и для Южной Осетии это обычное дело. Но они остались живы.

Родственники Инала Джабиева, которых поддерживают почти все в Южной Осетии, настаивают на возбуждении уголовного дела против отстраненного на время следствия министра внутренних дел Игоря Наниева, а также требуют отставки генпрокурора Урузмага Джагаева и признания второй экспертизы единственно верной. Пока этого не произошло, Оксана Сотиева и Майя Джабиева не собираются уходить с центральной площади Цхинвала.

Пыточный конвейер

О том, что милиция в Южной Осетии пытает людей, было известно давно. Резонансным стало дело Арчила Тутанашвили, гражданина Грузии, который умер в 2018 году после пыток в милиции. «Его поймали на границе, пытали и убили. Задержал его КГБ. Его тело передали родственникам уже забальзамированным и без внутренних органов, и ничего не удалось доказать. Если бы его передали с внутренними органами, Грузия бы это просто так не оставила», — считает Оксана Сотиева.

Здание криминальной милиции, где умер Инал Джабиев, хорошо известно как место, где людей регулярно пытают. «Это двухэтажное здание, маленькое, все, кто в нем находился, обо всем знали. Даже соседи говорили, что когда там кого-то избивали, то даже окна не закрывали, все слышали крики. Когда люди к ним подходили, то им угрожали, что их тоже пристрелят. Мол, не боишься за своего мужа? Он может вечером не вернуться, может в аварию попасть. Ну, люди боялись за свою жизнь. И те там практиковали такое, и никто с них не спрашивал. Они всех так добивают, — рассказала Оксана. — Произвол у нас давно. Если бы Инал не умер, то это и дальше бы продолжалось. Большинство знает, кто именно с Иналом это сделал — потому что с ними делали то же самое. Все знают этих силовиков поименно, они даже лиц не скрывали никогда».

Обещание перед гробом

31 августа утром в Цхинвале на улицу вышла процессия из нескольких десятков человек. Впереди несли деревянный крест с именем, датами рождения и смерти Инала Джабиева. За человеком с крестом шли восемь мужчин, которые несли гроб с телом замученного Джабиева. Остальные в процессии держали в руках цветы, траурные венки и фотографии Инала.

К процессии постоянно присоединялись люди — они несли гроб в сторону центральной площади. Уже на самой площади, куда принесли гроб с телом Инала, собралось около тысячи человек; к ним вышли и представители власти. Президент республики Анатолий Бибилов подошел к гробу и принес соболезнования родственникам, а потом объявил в микрофон, что убийцы Инала будут наказаны по всей строгости закона.

Там, где в последний день лета стоял гроб с телом Инала Джабиева, сидят сегодня его жена и мать — и ждут исполнения обещания Анатолия Бибилова. Оксана одета в черное — она так и не сняла траур по погибшему мужу. Майя на вид — пожилая женщина, хотя ей всего 52 года. После смерти сына она постарела прямо на глазах.

Метадон и трупные пятна

Фотографии тела Инала Джабиева разлетелись по интернету в тот же день, когда стало известно о его смерти. На них отчетливо видно, что тело Джабиева покрыто синяками, на запястьях следы от наручников. Генпрокурор утверждал, что Джабиев умер в больнице, эту же версию подхватили и официальные осетинские СМИ. Но даже в российской экспертизе указано, что смерть наступила в вертикальном положении от сердечной недостаточности. Констатировала смерть скорая помощь, которая приехала на адрес криминальной милиции. Время смерти — 13.52. «Несмотря на это, генпрокурор говорит, что его доставили живым, а скончался он на территории республиканского многопрофильного медицинского центра. Это ложь», — заявила Оксана Сотиева.

По делу было проведено две экспертизы — первую сделали в лаборатории при МИД России, вторую — в Цхинвале. Именно результаты экспертизы вынудили женщин выйти на протест — российские медики пришли к выводу, что Инал Джабиев умер от абстинентного синдрома, сердечная смерть произошла из-за отмены наркотического препарата метадона. Также в экспертизе сказано, что полученные Иналом физические повреждения (их зафиксировано 18) не могли в совокупности привести к смерти.

А вот цхинвальская экспертиза дала совершенно иной результат. Она подтвердила, что в крови есть следы метадона, но привести к смерти он не мог. Смерть наступила вследствие обездвиживания тела в позе «ласточка», которое привело к травматическому токсикозу в результате рабдомиолиза (распада мышц) и острой сердечной недостаточности. Травматический токсикоз (также синдром длительного сдавливания) — это крайне опасный для жизни процесс, когда на фоне длительного сдавливания мышц начинается их распад и выделение токсичных продуктов в кровь. При резком ослаблении давления токсичные вещества разносятся кровью по организму, приводя к почти моментальной смерти. Именно эту экспертизу требуют признать верной родственники Инала Джабиева.

«В крови у него обнаружен метадон, который попал в организм за несколько дней до смерти. Это ни прямо, ни косвенно не могло повлиять на ухудшение состояния Инала, — рассказал журналист и политолог Руслан Тотров, который изучил обе экспертизы — и российскую, и цхинвальскую. — Один из свидетелей, которого били вместе с ним, Николай Цхобребов, рассказывал, что их чем-то обкалывали. Но документальных подтверждений этому нет».

По закону, из-за того, что две экспертизы противоречат друг другу, нужно проводить третью. Где ее проводить — пока неясно. Также неясно, по каким статьям должны судить виновных в смерти Инала Джабиева. После его смерти были задержаны восемь человек, двое из них уже отпущены домой под подписку о невыезде. Как пройдет суд — совершенно непонятно, ведь российская экспертиза исключила телесные повреждения как фактор, повлекший сердечную смерть. Оксана Сотиева же считает, что задержанных надо судить не за превышение должностных полномочий, а за убийство и похищение человека. Инала забрали из дома 23 августа незаконно, оформили задержание только за сутки до его смерти.

«До того как пришел результат экспертизы из Москвы, мы надеялись на обещание президента. Он нам обещал и на похоронах, и до похорон приходил к нам, говорил, что Инала именно убили, забили до смерти, что у нас такого никогда не творилось, что он знает, что забили его в правоохранительных органах. Такие слова он говорил», — вспоминает Оксана Сотиева.

Ситуация с экспертизами, по мнению Оксаны, была предусмотрена прокуратурой заранее — им важна была эта очередность. Местный эксперт Зарина Дзагоева уже начала делать свою экспертизу, но прокуратура результатов не дождалась. На Зарину, по словам Оксаны, оказывали давление, говорили, что нужно оборудование, которого у нее нет, потому она написала ходатайство, чтобы экспертизу провели в другом месте.

На том, чтобы провести экспертизу по делу Инала Джабиева в России, настаивал и президент Анатолий Бибилов, который утверждал, что российские специалисты точно будут беспристрастны.

«Мы честь Инала не продаем»

С Оксаной Сотиевой мы поговорили по телефону, в этот момент она находилась на главной площади Цхинвала. День, рассказала она, был довольно холодный, шел мокрый снег. Несмотря на погоду, к месту пикета пришли около тридцати человек — принесли бутерброды и чай. Оксана раньше никого из них не знала, и такое отношение со стороны незнакомых людей придает ей уверенности.

«Мы с Майей не уходим отсюда с 4 декабря, меняемся. Днем стоит одна, ночью другая, чередуемся», — рассказала она.

У Инала и Оксаны трое детей — старшей дочери восемь, среднему сыну 4 с половиной, а маленькому — год и восемь месяцев: «За ними ухаживает моя мама. Но младший уже сестру мою мамой называет, редко видит меня… Старшая уже все понимает, а мальчики нет. Средний постоянно ждет, что придет папа, спрашивает — когда? Отвечаю, что скоро придет, что на работе он, говорю — папа тебе машинку привезет. Вот так каждый раз… Хорошо, что младший еще не понимает».

Новый год Оксана с мамой Инала тоже встретили на площади. К ним пришли другие родственники и просто неравнодушные люди, чтобы поддержать. «Эти люди не справляли Новый год и не наряжали елку, в знак солидарности с нами», — рассказала Оксана.

А вот президент от елки не отказался — ее установили на той же площади, в двадцати метрах от протестующих женщин. «Поставили ее на фонтане, хотя обычно ставят с краю площади. Но президент приказал, чтобы поставили ближе к центру. Чтобы она ближе к нам стояла. К ней все равно никто не пришел, только две семьи, но они не осетины были, русские. Всегда у нас на Новый год бывает тут около тысячи человек, все выходят, гуляют, тут дают концерты. Спасибо, что хоть концерт рядом с нами не приказали провести», — рассказала Оксана.

От новогоднего концерта президент отказался, а вот праздничные мероприятия, на которые принято приглашать гостей, отменять не стал. Совсем близко к месту пикета Оксаны и Майи находится государственный театр, где в конце декабря выступил государственный ансамбль песни и танца «Симд». На концерт пришел и сам президент. «Пригласил туда гостей из Северной Осетии, правда, все заходили с черного входа. А в начале января уже провели новогодние мероприятия для детей. На них он зашел уже через центральный вход, но в нашу сторону не посмотрел», — сказала Оксана.

Встреч с президентом у Оксаны не было с тех пор, как пришла экспертиза из Москвы. «Он настаивал, чтобы я и Майя к нему пришли, но только без свидетелей. Мы не согласились, потому что каждое наше слово они переворачивают, как им надо. Говорят, что мы всех начальников хотим засадить. У нас требования не менялись — генерального прокурора должны уволить, министра Игоря Наниева привлечь к ответственности — завести уголовное дело, и признать экспертизу, сделанную у нас, единственной действительной», — продолжила Оксана.

К жене и матери Инала Джабиева за время пикета приходили не только сочувствующие, но и «переговощики», которые под разными предлогами убеждали их прекратить пикет: «Приходила министр культуры Жанна Зассеева вместе с женщинами, у которых убили детей в 90-х годах и позже. Ее сына убили в 2004 году грузины, наши враги. Его жестоко пытали, уши ему отрезали, выкололи глаза, тело изуродовали. Говорят, страшно было смотреть на тело, не открывали даже крышку гроба. И вот она говорит моей свекрови, что, мол, у нее тоже убили сына, но она же не вышла на улицу. А я ее спрашиваю — а почему вы не вышли? Вашего сына убили враги, а ее сына — соотечественники. Чувствуете разницу? Свои забили его до смерти».

Приходили на переговоры и из партии «Единая Осетия», обещали стать гарантами справедливого расследования, но Оксана и Майя им не поверили: «Еще генпрокурор прислал ко мне человека, хотел подкупить. Говорил, что оплатит все расходы, касающиеся похорон, что лично купит нам мебель в квартиру, возьмет на себя расходы на детей, вплоть до образования — только бы мы ушли с площади. Я им ответила, что кто-то может и продаст честь своего мужа, но не я. Мы честь Инала не продаем и ни на что не меняем».

Приходили представители власти не только с переговорами, но и с провокациями, что запечатлено на видео, снятое в первые дни протеста. На нем мужчины срывают тент под крики одетой в черное Оксаны. Один из этих мужчин — замминистра внутренних дел Мераб Пухаев, который временно исполняет обязанности отстраненного Игоря Наниева. Ни попытки людей отобрать тент и защитить женщин, ни должность замминистра его не смущают, он запросто исполняет роль, которую в России бы поручили нанятым за деньги провокаторам.

«Да, это Мераб Пухаев пришел и утащил наш тент. В первый день, когда мы вышли с акцией, к нам подходили начальство ОМОНа, сотрудники правоохранительных органов, СОБР, даже сотрудники ИВС. Задействовали всех, кого смогли. Вывели на 30 человек около 200 сотрудников. Они просто стояли рядом, когда мы пытались ставить палатку, Майю оттолкнул начальник ОМОНа, применяли силу и ко мне. Снимали нас на камеру, вынуждали уйти», — вспоминает Оксана.

Политический кризис

Смерть Инала Джабиева погрузила Южную Осетию в политический кризис. По стране прокатилась серия акций протеста, которую поддержали в том числе представители разных политических партий.

«Требованием людей были уголовное преследование министра внутренних дел и немедленная отставка генерального прокурора. Почему он должен нести ответственность за МВД? В Южной Осетии вертикаль отличается от российской. Хотя в Южной Осетии действует УК РФ, силовая пирамида там выстроена так — наверху генеральный прокурор, который фактически держит в подчинении всех силовиков, включая МВД. То есть в этом случае генпрокуратура становится стороной защиты, она защищает собственные интересы. Так что справедливое расследование технически невозможно при порядке, установленном нынешним генпрокурором», — объяснил в разговоре с «МБХ медиа» Руслан Тотров.

В самом начале протеста на площадь в Цхинвале выходило несколько тысяч человек, притом что все население Южной Осетии составляет 53 тысячи человек. Председатель правительства Эрик Пухаев полностью поддержал протестующих и подал в отставку, после чего президент вынужден был объявить о роспуске правительства. Позже 17 депутатов парламента (всего их 34) поддержали протестующих и объявили бойкот, который не закончится, пока не будут выполнены требования людей.

«В Южной Осетии парламент любопытный — там партия власти не имеет даже простого большинства. У “Единой Осетии” меньше половины мандатов. Кворум у них — две трети голосов. И вот 17 депутатов заявляют, что прекращают участие в работе сессий (но не парламента). Не участвуют они для того, чтобы не набирался кворум и нельзя было провести никакое голосование, пока не будет отправлен в отставку генеральный прокурор. Но президент упирается», — рассказал Тотров.

Из-за бойкота Южная Осетия до сих пор не может принять бюджет на 2021 год. «То есть мы имеем довольно нестабильную ситуацию в государстве в целом. Общественное мнение в Южной Осетии сейчас консолидировано — люди не понимают, почему президент упорствует и не отправляет генпрокурора Дзагаева в отставку. Вместо этого власти ищут грузинский след, американский след и так далее», — продолжил Тотров.

Оксана Сотиева тоже не понимает, почему президент бездействует: «Нам говорят, что генпрокурору, мол, жалко, что мы тут мерзнем. Так уйди с должности, что ты к ней прилип? И президент тоже странно нас жалеет. Пусть уволит тогда генпрокурора».

Когда уходит страх

Оксана Сотиева и Майя Джабиева все еще стоят на центральной площади Цхинвала и ждут, когда в деле о смерти Инала Джабиева наступит хоть какая-то ясность. Накануне публикации этого текста двое человек напали на Руслана Тотрова, разбили ему губу и сломали зубы из-за того, что он выступил против решений президента Южной Осетии Анатолия Бибилова. Тотров активно освещает события в республике, в том числе он автор большинства материалов об убийстве Инала Джабиева.

Оксана и Майя за 50 с лишним дней протеста неоднократно сталкивались с угрозами и давлением, но все равно не собираются уходить. «Страшнее того, что с нами случилось, уже, наверное, не будет ничего, — сказала Оксана. — А противостоять надо. Надо что-то делать с этим беззаконием. У меня сыновья растут, я боюсь за них. Если они где-то оступятся, их тоже могут забить до смерти, как и моего мужа».