Пятое заседание по делу “Седьмой студии” превратилось в монолог судьи. Вместо того, чтобы опрашивать Алексея Малобродского, судья Аккуратова пять часов читала электронную переписку генпродюсера. Из нее стало очевидно, что невозможно украсть то, чего попросту не было.
Слушание начинается буднично: традиционно много людей пришли поддержать Софию Апфельбаум, Юрия Итина, Кирилла Серебренникова и Алексея Малобродского. Сегодня на суд пришел солист группы «Звери» Рома Зверь, получивший приз Каннского кинофестиваля за саундтрек к фильму «Лето».
Опоздав на полчаса, в зал вбегает судья Ирина Аккуратова и заседание начинается. Участники — те же, кроме прокурора Лаврова. Сегодня продолжается опрос Алексея Малобродского. Сначала адвокат генерального продюсера Ксения Карпинская спрашивает, кто осуществлял обналичивание денежных средств.
— Кроме Масляевой это делать было некому, — отвечает Малобродский, — Когда мне или моим коллегам приходилось сдавать какие-то наличные участникам проекта или поставщикам, авансовые отчеты мы отдавали Масляевой.
После этого адвокат Карпинская просит посмотреть протокол осмотра компьютера Малобродского, где приложены авансовые отчеты. Аккуратова спрашивает мнения сторон:
— Поддерживаем, — хором говорят подсудимые и их адвокаты.
— Не возражаем, — отвечают представители истца.
«Я прочитаю все»
Аккуратова начинает шуршать бумагами.
— 218, 211, 260… Так…
— Там перечисление писем, которые были осмотрены на компьютере Малобродского, — подсказывает Карпинская.
Нужное письмо оказывается найти очень сложно, поэтому Карпинская предлагает судье Аккуратовой копию, но та начинает читать все письма. Адвокаты просят читать только нужное письмо.
— Я прочитаю все, чтобы потом к этому не возвращаться, — отрезает Аккуратова и погружается в чтение.
Сначала она зачитывает переписку Малобродского и Екатериной Вороновой.
В одном из первых писем Воронова предлагает сократить смету по проекту «Метаморфозы» с 90 тысяч евро до 45.
— Если сократить директора, уменьшить репетиции… сумма составит 41 тысячу евро… Все равно немало, получается миллион… Наверное, надо сокращать еще Кате…
Затем без остановки Аккуратова переходит к деловой переписке Малобродского и Вороновой. Судья вкрадчиво читает письма за конец 2011 года, в которой они договариваются о заработной плате Вороновой. Пока судья читает, Малобродский сидит и что-то записывает на листок бумаги, время от времени покашливая. Параллельно с судьей электронные письма изучает и София Апфельбаум.
— Я работаю с 10 утра, заканчиваю когда как, обычно в 8-9. Заниматься никакими другими проектами помимо «Платформы» я не могу. Прожить на 30 тысяч рублей, при учете того, что 20 мне приходится отдавать за оплату съемной квартиры, не представляется возможным, — читает письма Аккуратова, — Мне представляется приемлемым 50 тысяч рублей.
— Я сожалею, что вам пришлось написать это письмо до того, как я сам смог вам предложить, — читает Аккуратова ответ Малобродского. — Мое предложение художественному руководителю составило 45 тысяч рублей. Ваши 50 это близко, думаю, мы договоримся. Еще раз хочу отметить, что ваша роль в проекте «Платформа» неоценима.
Судья продолжает читать деловую переписку.
— Осталось 100 рублей, еду, чай и кофе покупать не на что. Это все нужно, всем надо репетировать. Интересует вопрос, когда будет зарплата за сентябрь и октябрь…, — продолжает Аккуратова.
Судья читает письма о сметах, гонорарах актерам, счетах, почти не прерываясь. Тема каждого третьего письма: «Про деньги»
В зале царит гробовая тишина, судья говорит настолько тихо, что малейшее шевеление в зале тут же перекрывает ее голос. И это несмотря на то, что на этом заседании Аккуратова начала говорить в микрофон.
Пока судья продолжает читать деловую переписку генерального продюсера «Седьмой студии», прокурор Игнатова сидит, скрестив руки; пострадавшие из Минкульта уткнулись в телефоны и только адвокаты и подсудимые внимательно слушают и параллельно читают электронные письма в своих копиях.
Читая письма, Аккуратова натыкается на отчет о потраченных наличных.
— Вот, это же доказывает, что обналиченные средства зря не идут, — задумчиво говорит адвокат Кирилла Серебренникова Дмитрий Харитонов.
— Я читаю материалы, попрошу не комментировать, — отрезает Аккуратова и продолжает читать.
— Мы не закрываем отчет от Минкульта. Теперь там будет не Апфельбаум, а новый человек, так что вхождения в положения ждать не стоит, — читает судья, — помогите решить вопрос с роялем. Надо куда-то впендить рояль.
Переписку Малобродского и Вороновой с 2011 по 2014 год судья читала около полутора часов. После этого она тут же переходит к письмам Малобродского Юрию Итину за тот же период. Этих писем совсем немного, и вскоре она приступает к переписке генпродюсера с Кириллом Серебренниковым.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
#свободукириллусеребренникову #freekirill #свободурежиссеру фото — Сергей Хазов-Кассиа
«Интимные тайны» Малобродского
Но Аккуратова устает.
— Объявляю перерыв полчаса, — тихо заявляет судья, встает и выбегает из зала.
Приставы выгоняют слушателей.
— Ну, еще не все мои интимные тайны раскрыли, — улыбается Малобродский, выходя из зала суда.
Через 30 минут заседание возобновляется; Рома Зверь зал суда покинул, но вместо него поддержать Серебренникова пришла журналистка Катерина Гордеева, снявшая фильм про дело «Седьмой студии».
Аккуратова снова читает деловые переписки. На это у нее уходит не больше 15 минут, как и на переписку с Софией Апфельбаум и Ниной Масляевой.
— «Платформа» приостанавливает свою работу до января… — быстро читает Аккуратова.
— Ваша честь, прошу обратить внимание, — адвокат Дмитрий Харитонов встает со своего места, — это переписка с некой Галой. Откуда эта информация, это ее личное мнение!
Аккуратова не обращает никакого внимание на восклицание адвоката и продолжает монотонно читать переписку генпродюсера с другими фигурантами дела.
Отчеты, реестры, сметы, бесконечные суммы — вся суть переписок Малободского. Все суммы учтены, а переписки уважительны. В своих письмах Малобродский отчитывается о расходах и просит всех расписывать траты.
Атмосфера в зале — гнетущая и монотонная. Один из журналистов уснул, облокотившись на скамейку.
— Не надо спать, — будит пристав журналиста, тыкая его антенной от рации.
Спустя пять с половиной часов после начала заседания, судья наконец-то заканчивает читать переписку Алексея Малобродского.
— Вы не огласили в одном из писем Войковой приложение с авансовым отчетом, — заявляет адвокат Малобродского Ксения Карпинская.
— Вы хотите, чтобы я это 47-е приложение огласила?
— Дело в том, что его нет в материалах по нумерации.
— Ну как нет-то? Что мне теперь, все приложения читать? — Аккуратова грустно ухмыляется.
— Ну, видимо, у нас нет другого выхода, — заключает адвокат Харитонов.
Судья обреченно выдыхает и начинает читать. София Апфельбаум тихонько оборачивается:
— Где папа? Папа ушел? — озадаченно спрашивает она у своей мамы. В ответ на это женщина успокаивает дочь и говорит, что отец просто сел подальше.
Судья начинает неразборчиво читать одно приложение за другим, перескакивая с цифр на даты, и на их отсутствие.
— Без дат и подписей, — ухмыляется Малобродский. Аккуратова невозмутимо продолжает.
Посреди чтения очередного документа, ее прерывает адвокат Карпинская.
— Ваша честь, у нас процесс на 17 часов назначен, я бы ходатайствовала о переносе заседания.
Аккуратова дочитывает приложение, затем быстро спрашивает, согласны ли адвокаты, прокурор и фигуранты перенести заседание. Уставшие участники процесса соглашаются. Аккуратова быстро проговаривает расписание и назначает дату следующего слушания — 20 ноября. Затем судья взлетает со своего места и быстро уходит из зала.
В течение всего заседания Аккуратова читала переписки Малобродского — о недостатках зарплат, проблемах с гонорарами зарубежным артистам и постоянных проблемах. Сложно представить, что из постоянно недостающих денег Малобродскому, Итину и Апфельбаум возможно было что-то украсть. Очевидным представляется только то, что Малобродский очень болел за студию и старался решить все ее проблемы.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.