Неделю назад мы попросили наших читателей рассказать, как они ушли на нерабочую неделю. Нам пришло 47 очень разных историй о том, как люди выживают в условиях безработицы из-за «самоизоляции» или, наоборот, не прекращают работать вовсе и выплачивают кредиты. Мы отобрали несколько из них. Спойлер: главное — не отчаиваться.
Ирина Канева из города Усинск Республики Коми работала процедурной медсестрой в кабинете забора анализов в частной лаборатории «Арс Медика». Но в январе ввели новый график работы с 7 утра, и Ирина была вынуждена уволиться — с двумя детьми, которых она воспитывает одна, такой режим невозможен.
«С тех пор я подрабатывала профессиональным массажем и искала работу по специальности медсестры с соцпакетом и приемлемым графиком. На детей средств хватало, — рассказывает Ирина. — Но вот настало время COVID-19 и с ним указ Путина о самоизоляции всего населения и закрытии всех организаций и мест, предполагающих большое скопления людей. Я стала совсем безработной мамой двух детей без поддержки, без средств к существованию. Все, что удалось заработать, ушло на оплату съемной квартиры, кредита и остальных платежей. Как быть дальше, не знаю, как и на что кормить детей — тоже».
Александр, артист мужского вокального ансамбля «ДОРОС» Храма Василия Блаженного, рассказал, что остался без работы, когда закрыли музеи.
«Я музыкант, профессиональный церковный певчий. Пытаюсь петь за богослужениями в храмах, работать в доставке, — рассказывает Александр. — Мои платежи банкам, включая ипотеку, более 80 тысяч рублей в месяц. “Сбербанк” отказал мне в кредитных каникулах, так что распоряжение президента о «самоизоляции» выполнить не могу: его же государство у меня отнимет квартиру, если я не буду работать».
Ирина работает на Муромском приборостроительном заводе, который производит, в том числе, капсюли для патронов. На нерабочую неделю сотрудников завода отправили домой, сохранив две трети оклада руководству, а простым рабочим только оклад, хотя обычно их зарплата складывается из оклада и надбавок за вредные условия труда. 13 апреля рабочих вернули на производство.
«Все цеха, которые производят элементы для патронов, вызывали на работу для выполнения крупного госзаказа. Каких-то особых средств защиты, кроме респираторов, которые и так полагаются по технике безопасности, не выдали. Только на проходных соблюдают дистанцирование, — рассказывает Ирина. — Вместо помощи медикам в виде усиленного производства ИВЛ и средств защиты государство продолжает пополнять запасы патронов».
Павел Горячев больше десяти лет работал в ресторанном бизнесе. Последнее место работы — ресторан в центре Москвы, в котором он работал официантом по трудовому договору. Павел рассказал, что с середины марта резко упали продажи и, соответственно, его заработок с чаевых, которые составляли большую часть его зарплаты, примерно 70%.
«В последние дни перед закрытием редко удавалось заработать больше тысячи рублей. После выступления президента, где он заявил о продлении «оплаченной недели» еще на месяц стало просто смешно. Директор написал, что владелец ресторана не выходит на связь, — говорит Павел. — Итог для меня: работы нет, новую работу не найти, подушки безопасности нет, а квартира съемная, благо, арендодатель дал отсрочку».
Елена Жукова из Сыктывкара до начала карантина уволилась со старой работы и нашла новую на фабрике нетканых материалов. Но из-за режима изоляции фабрика приостановила работу, включая прием новых сотрудников.
«Сейчас в городе невозможно пройти медосмотр, поэтому даже в случае положительного ответа от нового работодателя мне бы пришлось ждать конца карантина. Сегодня через госуслуги подам заявление в центр занятости, чтобы встать на учет по безработице».
Уже полтора года семья выплачивает долги за прошлый неудавшийся бизнес, из 24 тысяч заработной платы Елена получала примерно 17 тысяч, этих денег хватало на еду, проезд и детский сад. У мужа Елены производство неоновых вывесок, которое приносит нестабильный доход: сейчас в работе проект по замене неона на крыше торгового центра, а новых заказов нет уже три недели. А 26 марта Елене заблокировали зарплатную карту и весь доход ушел приставам.
«Сейчас мы покупаем только продукты и заправляем машину раз в неделю. Питаемся за счет того, что бизнес мужа съехал с арендованного помещения, теперь бизнес только во “ВКонтакте” и Инстаграме. Я пишу посты, как мы работаем, как ничего нас не возьмет, а сами все в гараж перевезли. Нам врут, и мы врем, — говорит женщина. — Мы с мужем собираем документы на банкротство, потому что веры в то, что сами сможем справиться с долгами, все меньше. Если получу отказ от работодателя и у мужа будут проблемы, придется идти работать санитаркой, сейчас из-за пандемии обещают зарплату от 42 тысяч. У нас были времена гораздо тяжелее, главное в таких ситуациях поддерживать здоровую атмосферу в семье. Не пугать детей неясным будущим, подавая на ужин поджаренный хлеб с вареньем. Его лучше оставить на завтрак, так привычнее. Всегда оставлять деньги на корм коту. Голодный и поэтому очень ласковый кот вызывает у меня чувство стыда за свою жизнь».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.