За несколько лет обыски у активистов и журналистов стали обыденностью. Неожиданное появление людей в форме за порогом ранним утром уже никого не удивляет. «МБХ медиа» рассказывает, почему все чаще силовики используют обыски в качестве дополнительного рычага давления на оппозицию, а перечень изымаемых вещдоков постоянно расширяется.
Хроническая проблема
Только за последний месяц обыски прошли в редакции студенческого издания DOXA и дома у четырех его сотрудников, в квартире главного редактора «Важных историй» Романа Анина, у нескольких координаторов движения «Весна», в офисах региональных штабов Алексея Навального и по месту жительства многих координаторов и активистов.
Основания для проведения обыска подробно описаны в нескольких статьях Уголовно-процессуального кодекса. Так, согласно 182 статье УПК, основанием для проведения таких следственных действий могут считаться подозрения, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, включая предметы, документы и ценности.
При этом закон уточняет — изъятые вещи должны иметь значение для уголовного дела, в рамках которого проходит обыск. Прежде чем предмет будет признан вещдоком, следователь обязан осмотреть его в целях обнаружения следов преступления.
По словам юриста и партнера коллегии адвокатов Pen & Paper Вадима Клювганта, решение о том, что подлежит изъятию в ходе обыска, принимает должностное лицо, которое его проводит.
«Закон написан в расчете на добросовестное его применение, и в нем невозможно предусмотреть и детально регламентировать все возможные ситуации, — поясняет Клювгант. — На практике же зачастую изымается все подчистую, и далеко не только по “политическим” делам. Это хроническая проблема, усугубляющаяся нежеланием судов вникать в доводы жалоб на превышение полномочий и произвол при обысках».
Хотя никакого единого утвержденного перечня предметов, подлежащих обязательному изъятию, не существует, в первую очередь, интерес для правоохранителей представляют электронные носители, с помощью которых можно будет получить доступ к личной информации. Это могут быть компьютеры, ноутбуки, планшеты, мобильные телефоны, жесткие диски, фотоаппараты, флешки и съемные карты памяти. Кроме того, забрать могут любые документы и типографскую продукцию, кредитные карты и деньги.
Ущерб на миллионы
Многочисленные штабы Навального и Фонд по борьбе с коррупцией (ФБК) можно смело назвать лидерами по количеству обысков. Последние пять лет такие следственные действия проходят почти во всех городах России, где есть офисы оппозиционного политика, стабильно несколько раз в год. Суммарно счет идет уже на тысячи — а в датах их проведения путаются уже и сами сотрудники. Особенно массированным атакам структуры, связанные с Навальным, подвергаются в преддверии митингов. Так, например, 15 апреля обыски прошли сразу в нескольких городах России: Пскове, Иркутске, Пензе… В ходе них были изъяты брошюры, агитационные материалы и оргтехника.
Как рассказала «МБХ медиа» журналистка, создательница YouTube-канала «Навальный LIVE» Оксана Баулина, впервые массово изымать технику правоохранители начали 26 марта 2017 года после трансляции антикоррупционных протестов, приуроченных к выходу фильма «Он вам не Димон».
«Тогда у нас вынесли дорогущий звукорежиссерский пульт, который мы брали в аренду. Нам потом пришлось за него платить. При этом не было никаких протоколов изъятия, понятых, хотя есть видео, как какие-то люди выносят мешки и коробки с техникой из офиса. Вернуть это все юристам ФБК не удалось», — рассказывает Баулина.
Два года спустя, уже в 2019 году во время обысков забрали не только компьютеры и камеры, но вынесли и профессиональное световое оборудование для съемок Kino Flo. «Его нам в 2017 году подарил сторонник. Я лично забирала этот свет из “Останкино”. Он пережил много обысков, но потом и его утащили. Забрали даже стойки для света. Какое они могут иметь отношение к следственным действиям? Какая информация может содержаться в алюминиевых штативах? Для меня это загадка», — говорит журналистка.
По ее словам, сумму ущерба, нанесенного за эти годы, невозможно подсчитать. «У этого нет никаких логических объяснений, кроме одного — они хотят нанести максимальный материальный ущерб. Перед Новым годом, когда был очередной обыск, мы шутили, что ментам нужно себе под елочку тоже что-то положить», — говорит Баулина.
14 апреля студенческое издание DOXA сообщило, что в редакции и дома у его четырех сотрудников проходят обыски. В ходе следственных действий была изъята вся техника, которую правоохранители только смогли обнаружить. Оценить материальный ущерб сотрудники DOXA также не могут.
«Всего было шесть обысков. Если с офисом все примерно понятно: там была техника для видео и звука стоимостью приблизительно в 300 тысяч рублей. Ноутбук и телефон, которые остались ночевать в офисе — еще около 100 тысяч рублей. Забрали вообще все: свет, штативы, микрофоны, рекордер и даже дорогие кабели. Остальное подсчитать сложно», — рассказали «МБХ медиа» сотрудники студенческого издания. К примеру, только в квартире редактора журнала Армена Арамяна во время обыска изъяли пять телефонов и один ноутбук.
Несмотря на то, что по закону предметы, которые не были признаны вещдоками, подлежат возвращению владельцу, на деле вернуть имущество удается очень редко. Дальнейшую судьбу изъятого определяет следователь на свое усмотрение, даже в суде его слово будет иметь решающее значение.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.