Уличные акции конца января — начала февраля в России отметились небывалым числом задержаний — более 11 тысяч человек — и особой грубостью силовиков. Протестующим разбивали головы, избивали их дубинками, жестко досматривали перед тем, как поместить в автозак. «МБХ медиа» выяснило, соответствовало ли все происходящее закону и можно ли наказать правоохранителей за применение силы
Как работают законы «О полиции» и «О Национальной гвардии РФ»?
Два этих закона по своим базовым положениям очень схожи. В обоих сказано, что полицейские или росгвардейцы имеют право применять спецсредства –– например, дубинки или электрошокеры, –– всего в нескольких случаях: чтобы отразить нападение, предотвратить преступление, доставить задержанного в отделение, а также в том случае, если он попытается сбежать или нанести вред окружающим или себе. При этом силовики обязаны постараться сначала обойтись без применения силы — так написано в законах.
Запреты на использование спецсредств у полиции и Росгвардии (в структуру последней входит ОМОН) различаются. Если полицейским нельзя с помощью дубинок пресекать незаконные собрания и митинги, то для росгвардейцев такого ограничения нет.
Егор Редин, управляющий партнер юридической компании «Позиция права», считает, что в обоих этих законах прописаны довольно общие формулировки. «Например, пункт “о пресечении преступления или административного правонарушения” можно трактовать по-разному, подстраивая его под необходимости системы. Участие в несогласованном митинге — это правонарушение, которое наказывается по Кодексу об административных нарушениях. Означает ли это, что полицейский или росгвардеец, который бьет дубинкой людей на такой акции, пресекает правонарушение?», –– ставит вопрос Редин в разговоре с «МБХ медиа».
В закон «О полиции» вносилось множество поправок, последняя –– 29 декабря 2020 года. Партнер коллегии адвокатов Pen & Paper и вице-президент Адвокатской палаты города Москвы Вадим Клювгант был соавтором первоначального, принятого в 2011 году закона «О полиции». Он рассказал «МБХ медиа», что новые поправки фактически полностью размыли критерии и правила применения спецсредств, и теперь каждый сотрудник фактически может действовать по своему усмотрению. «Он может исходить из собственных ощущений и представлений о степени опасности действий протестующих», –– объясняет Клювгант.
Член СПЧ Игорь Каляпин в интервью «Новой газете» отметил еще одно важное различие между правами полицейских и росгвардейцев: «Полицейские обязаны представляться, на акциях носить жетоны с номерами, по которым их можно идентифицировать. Войска Росгвардии работают обезличенно, так что и претензии предъявлять сложнее».
Почему силовики работают на акциях так жестко?
Во время январских протестов в Москве и регионах было зафиксировано множество случаев превышения полномочий правоохранителями: взять хотя бы случай с Маргаритой Юдиной, которую росгвардеец просто оттолкнул ногой, потому что она встала у него на пути –– и она получила многочисленные травмы. Издание «Фонтанка» зафиксировало, как сотрудник полиции во время акции вытащил из кобуры табельное оружие и взвел курок; в петербургском главке МВД потом признали, что действия силовика были «обоснованны и законны».
«Предсказуемые последствия того, что закон изменился, заключаются в возросших произволе и жесткости действий сотрудников полиции и Росгвардии против протестующих, необоснованном применении ими силы и спецсредств. При этом в связи с размытостью норм специального закона будет крайне тяжело и добиться привлечения должностных лиц этих органов к ответственности за такие действия, за исключением разве что самых вопиющих случаев совершенно немотивированного применения насилия», –– говорит Вадим Клювгант.
Иван, бывший сотрудник полиции, согласился поговорить с «МБХ медиа» о том, что движет полицейскими, которые применяют насилие во время протестов. Он 4,5 года проработал в полицейском взводе –– отдельном батальоне патрульно-постовой службы, и занимался охраной общественного порядка на массовых мероприятиях. «Нас обучали, что основные приемы самообороны направлены на то, чтобы обезопасить себя и «скрутить» человека, –– рассказывает Иван. –– Есть определенные места, куда запрещено наносить удары, чтобы максимально обезопасить граждан от увечий — шея, суставы, конечности, живот. Лично у меня не было опыта применения перцовых баллонов и электрошокеров, но если вас интересует субъективное мнение – я считаю, что это неоправданно».
Иван считает, что полицейский должен во время работы сохранять хладнокровие, и сравнивает своих коллег со спортсменами, которым тоже нельзя выходить из себя на соревнованиях. Он объясняет неоправданно жестокие действия сотрудников полиции на митингах непрофессионализмом. «Действительно, полицейские часто неоправданно применяют силу. Я вам больше скажу: у полицейских есть учения, там [в роли митингующих] выступают, например, стажеры. Бывало такое, что прилетало даже им. Я думаю, это связано с неопытностью и непрофессионализмом. Ты на службе: по сути, ты не принадлежишь себе, ты представитель закона, власти».
Иван отмечает, что полицейские боятся толпы так же, как толпа – полицейских. «Ты, будучи в форме, со щитом, в панцире, в шлеме и с дубинкой, можешь испытывать страх. Это инстинктивный, животный страх, его испытывает каждый человек. Полицейских на митингах меньше, чем протестующих –– поэтому страх усиливается». Действия ОМОНа и специальных подразделений Иван объяснить не может –– он не знаком с практикой их работы, и не знает, «кого туда набирают».
Есть ли надежда на справедливое возмездие?
«Если в отношении вас неправомерно применили силу, следует обратиться в правоохранительные органы с соответствующим заявлением, –– считает Егор Редин. — Это не гарантирует возбуждение уголовного дела, однако оставлять такое безнаказанным нельзя. Соответствующих дел, разрешенных в пользу потерпевших не так много, но они есть».
Редин приводит в пример 2017 год, когда Александра Зыкова, координатора костромского штаба Алексея Навального во время шествия ударил полицейский в штатском. Позже за это Зыкову присудили компенсацию в размере 35 тысяч рублей. А в 2010 году «жемчужный прапорщик» Бойко во время протестов «Стратегии 31» в Петербурге схватил участника за волосы и ударил дубинкой по голове. Его судили и приговорили к трем с половиной годам условно.
«Во-первых, важно хотя бы пытаться привлечь сотрудников к ответственности. Во-вторых, если вы решили добиваться справедливости до конца, только после всех пройденных инстанций в РФ можно подавать жалобу в Европейский суд по правам человека», –– добавляет Редин.
Вадим Клювгант тоже вспоминает, что случаи наказания полицейских за неправомерное применение силы были, но ничтожно мало. «Система не склонна сдавать своих. Например, ни одного полицейского не удалось привлечь к ответственности за насилие во время событий на Болотной в 2012 году, хотя и избиений, и заявлений о них было много», –– напоминает адвокат.
В 2019 году было несколько громких случаев применения насилия росгвардейцами по отношению к участникам протестов. Попытки расследовать их не увенчались успехом. Даже резонансные инциденты — как, например, в случае с Дарьей Сосновской, которую росгвардеец ударил в живот на московской акции 10 августа. Она обратилась во все возможные инстанции, однако во всех из них получила отказ в возбуждении уголовного дела; в результате ей пришлось обратиться в ЕСПЧ. В аналогичных заявлениях было отказано было и Дмитрию Файто, который был задержан и избит после московской акции 3 августа.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.