in Сюжеты

«Они узаконили пытки»: репортаж с приговора пензенским фигурантам дела «Сети»

Арман Сагынбаев, Дмитрий Пчелинцев, Максим Кульков, Василий Кусков и Илья Шакурский. Фото: Максим Буданов / Коммерсантъ

 

 

Дело «Сети» длилось два года, а приговор огласили за полчаса. Мотивировочную часть судьи читать не стали, просто назвали сроки заключения. В зале не было слез: все были шокированы. А вот фигуранты дела, кажется, нисколько не удивились.

 

До оглашения

За два часа до приговора, в девять утра, у Пензенского областного суда собрались родные и близкие ребят из «Сети» и активисты. Большинство вслед за родителями пошли на задний двор суда. Там хотя бы через решетку родители и журналисты смогли увидеть фигурантов.

Активисты взяли с собой колонку и, как и планировали, включили песню «Все пройдет» группы «Порнофильмы». Она уже стала своеобразным гимном поездки в Пензу.

Ребят выводили из автозака по одному. Каждого встречали песней и криками: «Свободу!» Фигуранты не выглядели подавленными: приветствовали свою «группу поддержки», улыбались. Мне не удалось дождаться Дмитрия Пчелинцева — его привезли на отдельной машине из другого СИЗО позже, чем остальных. Активисты после суда рассказали, что он увидел толпу на заднем дворе за воротами и показал всем «козу».

На вход в здание суда еще за час до начала оглашения уже выстроилась очередь. На входе досматривали особенно серьезно и долго, а желающих попасть внутрь было много. Люди продолжали проходить через рамки, когда судьи уже начали зачитывать приговор.

Я постаралась пройти ближе к дверям зала, где проходило оглашение. Этот зал самый большой во всем областном суде, но и в него все желающие не могли поместиться. 

Минут за 15 до начала двери открылись, и к прессе, которая уже толпилась у дверей, вышла пресс-секретарь суда. Она сказала, что журналистам отведут место, где обычно сидят присяжные, и предупредила, что судей снимать нельзя.

За пять минут до начала журналистов пустили в зал, но и здесь места всем едва хватило: «за бортом» чуть было не остался журналист издания «7×7» Евгений Малышев, который следил за всем процессом по делу «Сети» в Пензе. Пришлось встать плотно, как только могли.

 

Чтение цифр

Ровно в 11:00 трое судей Приволжского окружного военного суда начали оглашать приговор. Они начали с постановления о прекращении уголовного дела о покушении на поджог военкомата в 2011 году (часть 3 статьи 30 и часть 2 статьи 167 УК) в отношении Дмитрия Пчелинцева. Об этом просил прокурор, и судьи решили закрыть дело за отсутствием состава преступления.

А дальше начались сроки. Все тем же спокойным, монотонным голосом судьи сказали, что огласят только вводную и резолютивную части приговора. Так же спокойно они начали перечислять цифры. 

 

Зал замер после первого срока: 18 лет Дмитрию Пчелинцеву. Так все и простояли около получаса, пока судьи оглашали приговор. Как только судьи замолчали, зал взорвался криками «позор!». «Держитесь, мы с вами», — крикнул кто-то из зала. «Нет, это мы с вами», — ответил Дмитрий Пчелинцев.

 

Слезы и песни

 

Чуть позже стало понятно, что кричат и в холле суда. В толпе активистов сложно было разглядеть плачущих родственников и друзей фигурантов дела.

 

Совсем скоро большая часть собравшихся ушла снова на задний двор, чтобы увидеть, как ребят увозят из суда обратно в СИЗО. Среди оставшихся в холле я увидела правозащитника Льва Пономарева, который приехал из Москвы на оглашение. Пономарев был сильно подавлен: он поддерживал фигурантов все время, пока шло дело. Приговор его явно шокировал. 

Конечно, никто не надеялся, что ребят отпустят, но такие сроки не ожидал услышать никто. Надеялись, что судьи дадут хотя бы немного меньше, чем просило обвинение. Но оказалось иначе.

На заднем дворе суда стояла серая «Газель», которая перегораживала весь обзор. Увидеть, как увозят ребят, было невозможно. Но собравшиеся не спешили расходиться: одни играли на барабанах, другие скандировали кричалки, третьи пели. «Этим приговором они узаконили пытки», — громко сказал кто-то в толпе. За собравшимися следили силовики в масках.

Когда песни кончились, стала отчетливой эмоция, которая все это время преобладала среди пришедших — отчаяние. Никто и не пытался сказать что-то приободряющее. Было совершенно непонятно, что делать дальше. Когда уехала  и “Газель”, родственники и близкие фигурантов начали медленно расходиться. 

 

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.