В Новочеркасске больной раком протоиерей Андрей Немыкин застрелился из наградного пистолета, полученного за боевые заслуги в Чечне. В предсмертной записке он объяснил, что больше не способен терпеть боль. «МБХ Медиа» выяснило у врача-онколога РОНЦ им. Н. Н. Блохина Игоря Долгополова, почему священник не получал обезболивание и что сейчас происходит с доступом больных к наркотическим анальгетикам.
1 апреля Андрей Немыкин застрелился во дворе своего дома в Новочеркасске. Жена обнаружила его в полном облачении, с медалями и орденами, которыми он был награжден за участие в боевых действиях в Чечне.
По словам пресс-секретаря Донской епархии, у Немыкина были сильные боли в спине, из-за которых он с трудом ходил и принимал серьезные обезболивающие препараты. Также он испытывал проблемы из-за контузии, полученной в Чечне. Самоубийство Немыкина епархия считает ошибкой и непростительным смертным грехом, из-за которого Немыкин лишен возможности покаяния, отпевания и поминания на литургии. «Этот поступок является вопиющей ошибкой покойного батюшки, хотя и совершен он был в минуту отчаяния, в состоянии тяжелейших внутренних переживаний и боли», — объяснил пресс-секретарь.
Андрей Немыкин был бывшим руководителем отдела по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями Ростовской-на-Дону епархии. Также он был настоятелем храма святого Дмитрия Донского и духовником Южного Округа войск Национальной Гвардии России.
Похожий резонансный случай произошел в 2014 году с контр-адмиралом Вячеславом Апанасенко. Он выстрелил себе в голову из наградного пистолета ПСМ и в предсмертной записке обвинил в своей смерти «Минздрав и правительство». Контр-адмирал болел раком поджелудочной железы, и его семья не успела собрать нужное количество подписей на рецепте для получения обезболивающего.
Контр-адмирал погиб не зря. После этого случая и еще нескольких похожих самоубийств, в 2015 году был принят закон «О наркотических средствах и психотропных веществах», который упростил выписку наркотических обезболивающих онкобольным. Благодаря нововведениям, лечащий врач получил право выписки обезболивающих, увеличилось количество выдаваемых на руки препаратов и сроки действия рецепта.
Спустя год Сергей Собянин заявлял, что в Москве обезболивающими обеспечены почти 100% онкологических больных. Росздравнадзор утверждал, что число жалоб на обеспечение препаратами сократилось в 1,4 раза, а проблемы с возникающими жалобами решались в течение суток.
Игорь Долгополов — врач-онколог РОНЦ им. Н. Н. Блохина — подтверждает, что позитивные сдвиги в теме обезболивания есть. «Стало лучше за последние три-четыре года. За счет закона? Нет, за счет того, что наладилась закупка и поставка препаратов до потребителя. Появились люди, которые в бизнесе заинтересованы», — комментирует онколог.
Но, по словам врача, многие прежние проблемы остались нерешенными. Например, вопрос чрезмерной бюрократизации: «У нас было шесть журналов, а стало десять, чтобы выдать лекарства. МВД говорит — заполняйте эти бумаги, министерство здравоохранения — эти бумаги, а страховая — эти бумаги». Долгополов считает, что врач должен без волокиты выписывать рецепт, отдавать больному, а после, если к врачу возникают претензии, — нужно решать их в индивидуальном порядке, а не заведомо подозревать врачей в пособничестве наркоманам.
Долгополов считает, что из-за закона больные могут не переживать по поводу рецептов, но у них появились новые трудности. «Врачу стало легче выписывать, а получать [больному] — сложнее. Аптеки теперь не хотят связываться с наркотиками, потому что им надо иметь двери железные, сигнализацию. Они никогда не отобьют расходы на содержание и лицензии наркотических средств. Поэтому теперь больному выписали, а поехать купить — негде», — говорит врач. К примеру, в Москве есть всего несколько десятков аптек, в которых продают опиоиды. Для покупки нужного препарата вам, скорее всего, придется отправиться на другой конец города.
По словам Долгополова, ситуация в Москве выигрышно отличается от ситуации в регионах: люди, которые живут в области, не получают адекватного обезболивания. Если в Москве организована хосписная служба, которая следит за больными, то в окрестностях мелких городов и деревень может даже не быть аптеки, обладающей лицензией на продажу нужных обезболивающих.
«Почему вы думаете, что если издать закон с послаблениями, то больным будет лучше? Пока во главе угла стоит милиционер и чиновник, а не больной. Раньше можно было препаратов на пять дней [выписывать], сейчас на семь. Но насколько это гуманнее?» — заключает Долгополов.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.