Признание облегчает наказание? Когда стоит признавать вину в суде

В сознании людей, которые следят за политическими делами, закрепилось убеждение, что признавать вину и идти на «особый порядок» нельзя — срок будет все равно большой, а обжаловать вину человек уже не сможет.

Вопреки этому мнению, есть случаи, когда вину признавать все же стоит. Признание редко влияет на срок напрямую, но благодаря нему можно добиться более мягкой статьи, а значит более мягкого приговора. Вместе с экспертами разбираемся, что такое особый порядок и в какой момент его стоит брать.

 

Зачем нужен «особый порядок»?

Особый порядок означает, что обвиняемый полностью признал свою вину. В таком случае суд не рассматривает доказательства, а обращает внимание только на характеристики фигуранта дела. В итоге процесс сводится к определению вида и размера наказания, а обжаловать свою виновность осужденный потом не сможет. При этом назначенный судом срок не может превышать две трети от максимального наказания, предусмотренного соответствующей статьей УК. Кроме того, особый порядок применяется только для статей, где максимальное наказание не превышает десяти лет лишения свободы.

Не стоит путать признание вины со сделкой со следствием. В отличие от сделки со следствием, обвиняемый, который признал вину и согласился на рассмотрение его дела без изучения доказательств, не обязан сотрудничать со следствием и давать дополнительные показания.

Бывают и исключения, когда, несмотря на признание вины, дело рассматривается в общем порядке. К примеру, один из обвиняемых по делу «Сети» Юлий Бояршинов признался в преступлении, но давать показания сотрудникам ФСБ против остальных фигурантов отказался — из-за этого дело в отношении Юлия рассматривают в общем порядке.

«Особый порядок в том или ином варианте существует практически во всех юрисдикциях. В советской модели он существовал только для совсем не тяжких преступлений. В постсоветской России его введение было неизбежно, потому что это инструмент, который позволяет существенно экономить расходы на судебную систему. Это экономит и время, и усилия», — рассказал «МБХ медиа» ассоциированный профессор социологии права имени С.А. Муромцева, директор по исследованиям Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Кирилл Титаев.

В России в 2019 году снизилось количество людей, которым выносили приговор в особом порядке. По данным из доклада председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева, который опубликовал РБК, в 2019 году, за последние девять месяцев 2019 года 57% дел российские суды рассмотрели в особом порядке. Это на 10% меньше, чем за такой же период 2017 года, и на 12% меньше, чем за последние девять месяцев 2018 года.

Но есть и случаи, когда не оговорить себя очень сложно, к примеру, когда человека пытают. Самое известное дело, фигуранты которого говорили, что признались в терроризме под пытками — дело «Сети». По версии следствия, в «террористическое сообщество» «Сеть» с ячейками в Санкт-Петербурге и Пензе входили 11 анархистов и антифашистов. Большинство из них дали признательные показания, а потом заявили, что сотрудники ФСБ били их током и избивали. Слова фигурантов о насилии суд счел не относящимися к делу. Основным доказательством существования террористического сообщества до сих пор остаются признательные показания.

Как он влияет на приговор?

Кирилл и его коллега Михаил Поздняков в 2012 году провели исследование и выявили, что особый порядок никак не влияет на срок лишения свободы. К такому выводу они пришли, когда проанализировали выборку из 2650 приговоров по самым массовым статьям УК в России: часть 1 статьи 111 УК (нанесение тяжких телесных повреждений), пункт «в» части 1 статьи 158 УК (кража с причинением потерпевшему значительного ущерба) и часть 1 статьи 228 УК (незаконный оборот наркотических средств без цели сбыта): сроки у тех, кто признал вину, не отличались от сроков у тех, чьи дела рассматривали в общем порядке.

«Потом на всех делах за 2009-2013 годы эту же гипотезу проверял мой коллега Дмитрий Скугаревский. Он нашел “скидку”, но она измеряется единицами процентов. То есть при среднем сроке по статье в, предположим, три года реального лишения свободы, скидка за особый порядок будет измеряться одним-двумя месяцами. Она существует, но в высшей степени скромна», — сказал Кирилл Титаев.

В то же время адвокат Леонид Соловьев, который начал защищать фигуранта «московского дела» Данила Беглеца уже после приговора, вынесенного в особом порядке, рассказал, что обычно после признания вины людям действительно дают более мягкое наказание.

«Ситуация с Беглецом — из ряда вон выходящая, потому что люди, которые даже не признают вину по 318 статье УК (применение насилия к представителю власти), получают не больше полутора лет условно. (Беглецу дали два года колонии. — «МБХ медиа»). Здесь же с точки зрения закона они укладываются в две трети от максимального срока, но при этом из практики этот случай кардинально выбивается. Обычно дают и меньше, и условно. Единственным логическим объяснением мне кажется желание сотрудников Росгвардии показать, что если что, то их обидчики всегда будут наказаны», — объяснил Соловьев.

Данила Беглеца приговорили к двум годам колонии за то, что он схватил полицейского за запястье левой руки, «сильно сдавив, одернул ее в сторону, тем самым причинив представителю власти физическую боль». По этой же, 318 статье УК еще один фигурант «московского дела», не признавший вину, Никита Чирцов получил всего год колонии — он «толкнул полицейского двумя руками в область грудной клетки и плеча, тем самым причинив ему боль».

Адвокат «Правозащиты Открытки» Сергей Бадамшин сказал, что однозначного ответа нет — каждый случай индивидуальный: «На практике все смешалось. Иногда даже получается, что люди, которые пошли в особом порядке, либо по «досудебке» (досудебное соглашение о сотрудничестве со следствием. — «МБХ медиа»), получают столько же либо даже больше».

 

Почему люди в России обычно признают вину?

По словам профессора социологии права Титаева, часто особый порядок в России берут люди, которые хотят побыстрее уехать из СИЗО в колонию: «Часто условия жизни в российских СИЗО существенно тяжелее, чем в колонии. Кроме того, следственные изоляторы в России есть только в крупных городах, поэтому, если в вашем городе нет СИЗО, то на суд вас возят в местный изолятор временного содержания при отделе внутренних дел. Условия в ИВС, как правило, еще хуже, чем в СИЗО, к тому же в изоляторе временного содержания подсудимый не может находиться больше десяти дней в месяц. Если вы идете на особый порядок, то ваше дело будет рассмотрено в один прием. Если же нет, то вас увезут обратно в СИЗО на 20 дней, а потом опять привезут на десять дней в ИВС. И конвоирование, и пребывание в ИВС — это, как правило, очень травмирующий опыт для подсудимых. Все это создает серьезные стимулы к избранию особого порядка».

«Для некоторых обвиняемых бывает важна гарантия, что они не получат больше какого-то определенного срока. Это обычно происходит из-за семейной ситуации или чего-то еще», — рассказал адвокат Соловьев.

При этом, как сказал Титаев, у следствия нет особого смысла давить на обвиняемых и требовать, чтоб те дали признательные показания, особенно с тем уровнем оправдательных приговоров, которые есть в российских судах.

Соловьев с ним согласен: «Если это (давление со стороны следствия с требованием признать вину. — «МБХ медиа») происходит, то только в том случае, судя по абсолютному большинству дел, где я с таким сталкивался, когда у следователя или, чаще всего, оперативников нет возможности иным путем закрепиться. Если есть бесспорные доказательства, которые в нашем суде пройдут, то им будет все равно на позицию обвиняемого». Поэтому, если от обвиняемого требуют признания вины, то он, наоборот, не должен соглашаться.

«Каждый случай индивидуальный. Если человек осознанно признает вину и раскаивается, то идет в особом порядке», — сказал адвокат Бадамшин.

 

В каких случаях стоит признавать вину?

Признавать вину стоит тогда, когда шансов доказать невиновность нет, при этом у следствия есть неопровержимые доказательства вины. По словам Титаева, особый порядок может повлиять на квалификацию преступления, то есть человеку могут вменить более мягкую статью. В таком случае и приговор будет мягче.

«Условно, если вы украли бутылку дорогого коньяка в магазине под камерами, и эта запись есть, из нее следует, что вы пытаетесь эту бутылку украсть, то в таком случае ваша задача — быстро признавать вину, соглашаться на особый порядок, пытаться выторговать более легкую квалификацию, то есть в том случае, если вы знаете, что есть нерушимые доказательства вашей виновности и отстаивание невиновности абсурдно», — объяснил Титаев.

Адвокат Соловьев соглашается с Титаевым и добавляет: «Признавать вину, просить особый порядок лучше, когда дело поступает в суд — когда закончено следствие, все уже понятно становится».