Митинг «За Осетию без “Электроцинка» прошел в субботу второго марта в московском парке «Сокольники». Организатор протестной акции Бэла Ходова призвала московских осетин и уроженцев республики выступить за закрытие завода «Электроцинк», который отравляет республиканскую столицу, город Владикавказ. На митинге побывала и я, корреспондентка «МБХ медиа», уроженка Северной Осетии.
Первые три попытки согласовать митинг не увенчались успехом: на Пушкинской площади, в Пушкинском сквере, у офиса компании УГМК, владельца завода. Мероприятие согласовали в гайд-парке в «Сокольниках». Это асфальтированный, совершенно голый участок, который мэрия часто предлагает протестующим. На митинг дали два часа: с 13 до 15. К двум люди только собрались. Мне как землячке предложили горячий кофе и конфеты.
На входе на огороженную территорию установлены рамки металлоискателей. Гайд-парк «оцепили» шесть сотрудников полиции, возле нас стоял их «бобик». Со мной зашел молодой человек, у которого обнаружили нож, судя по всему перочинный, его пришлось оставить у входа.
Организатора митинга Бэлу Ходову блюстители порядка остановили на входе, отсняли все ее плакаты «для отчетности», изучили флаг Северной Осетии.
— А что, действительно завод — убийца? — спрашивает полицейский.
— У нас люди умирают от онкологии, это разве не убийство? Мои младшие брат и сестра лежат в могиле в сорокалетнем возрасте, — говорит Бэла.
— Теперь на камеру представьтесь, я вам разъясняю: плакаты должны использоваться только по теме митинга, экстремистских плакатов быть не должно, мы вас официально предупреждаем.
Жительница Москвы, сотрудница комитета “Гражданское содействие” Ирена Подольская пришла в «Сокольники» поддержать Осетию.
«Как я могла не прийти? Над нами одно небо. Радищев писал: “Звери алчные, пиявицы ненасытные, что мы человеку оставляем и чего отнять не можем? Воздух, да, один только воздух”. Радищев ошибся, — говорит Ирена. — Сейчас уже и воздуха не оставляют, губят Россию!».
Осетины и сочувствующие им выстроились в одну линию, вооружившись плакатами «Осетия — второй Чернобыль», «Остановить уничтожение осетинского народа!» и бело-красно-желтым осетинским флагом с гербом республики — барсом.
Активистка Софья Русова напомнила о пожаре на заводе «Электроцинк» 21 октября 2018 года, в декабре завод пообещали полностью закрыть по решению главы республики Вячеслава Битарова и президента УГМК Искандара Махмудова.
«”Электроцинк” — завод-убийца, отравитель, который принес раковые болезни, бесплодие и массу других болезней в Северную Осетию. То, что завод согласились закрыть, не означает, что мы не можем больше вести о нем публичный диалог. Люди до сих пор фиксируют выбросы вредных веществ. Мы требуем от власти соблюдения 42 статьи Конституции, гарантирующей право на чистую окружающую среду и достоверную информацию о ней, требуем рекультивации почв во Владикавказе и пригородах, требуем провести полноценные исследования почвы, воздуха, водных ресурсов, в том числе реки Терек», — начала зачитывать резолюцию митинга Русова. Документ адресован Владимиру Путину, Дмитрию Медведеву, министру здравоохранения Веронике Скворцовой, главе республики Вячеславу Битарову.
Активистка рассказала, что независимым членам правительственной комиссии по решению проблемы с заводом не пускают на его территорию, не дают проинспектировать предприятие.
Следующим выступил лидер фан-клуба «Аланские барсы», активист из РСО-Алания Дмитрий Рейсих, он рассказал, что несколько его родственников умерли от онкологических заболеваний, и он связывает это именно с «Электроцинком». Рейсих считает, что закрытие завода это еще не победа, необходима рекультивация почв, чтобы во Владикавказе можно было жить спокойно, поэтому протесты прекращать нельзя.
«Осетины всего мира должны консолидироваться в борьбе с этой проблемой, потому что родина в опасности», — говорит Дмитрий.
Бывший премьер-министр Южной Осетии, а ныне председатель общественной организации «Гражданская инициатива» Олег Тезиев предложил перепрофилировать завод, покончить с химией на Кавказе.
— Пока это дело не дойдет до осетинского стола, до осетинских пирогов, пока не поднимут тост, проблема не дойдет до всех жителей Северной Осетии, — предположил Тезиев.
— Скажите, пожалуйста, когда нам сесть за стол? Когда поднять тост? — спросил активист Вячеслав Дзуцати.
— Вчера.
— Мне обещали, что сегодня здесь будет, — смеется Рейсих.
— Давайте 8 марта будем за женщин, а 10 в 18 часов каждый у себя дома поднимет этот тост, запустим флешмоб.
— Это называется молитва по соглашению.
Бэла рассказала мне, что сын раньше не одобрял ее общественную деятельность, беспокоился, а старший брат, если узнает о сегодняшнем митинге, будет, мягко говоря, очень недоволен. Во Владикавказе к инициативе Бэлы некоторые отнеслись скептически, мол, пиар на уже решенной проблеме, ведь завод обещают закрыть. Но организатор в том, что «Электроцинк» закроют, сомневается.
«Мне, конечно, писали, что я пиарюсь, пытаюсь сделать себе имя, конечно, я с пониманием отношусь к этим людям и не обижаюсь, но не собрать митинг я не могла: я устала хоронить своих родных и близких, мои брат и сестра похоронены в 41 и 46, ситуация с экологией в республике чудовищная, — рассказывает Бэла Ходова. — Я живу в Москве с 17 лет, работаю в “Союзмультфильме” уже 43-й год, но Осетия — мой дом, моя любимая отчизна, все мои родные и близкие живут там, а я теряю их одного за другим».
В митинге участвовали около 30 человек, организаторы рады и такому количеству людей. Но больше организовывать протестные мероприятия Бэла не собирается, говорит, не хватит сил.
«Мне говорили: “Почему я должен выходить в Москве, когда в Осетии никто не выходит?”. Это гражданская позиция, личный выбор каждого. Осетины даже к себе безразличны, удивительно, что вообще собрались. Я очень рада».
Отдали ли тому парню нож, я не заметила. Все стремительно покинули площадку. Собравшиеся поблагодарили полицейских «за охрану». Одна из активисток, Любовь, сказала: «Главное, мы не кричали “Путин — вор”, хотя хотелось, мне хотелось».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.