Преображенский районный суд Москвы вынес приговор пожарным по делу о халатности: сотрудники МЧС Ширлин и Барсуков, как полагает следствие, виновны в гибели восьми своих сослуживцев на пожаре, который случился в 2016 году на складе пластмассовых товаров. Им назначили условные сроки, но представители потерпевших будут обжаловать приговор и добиваться реальных.
«То, что приговор обвинительный, устраивает мою подзащитную, но ожидали все-таки, что будет реальный срок, поэтому подзащитная намерена обжаловать приговор, чтобы заменили условный срок на реальный», – сообщила «МБХ медиа» Оксана Опаренко, представитель потерпевшей Ларисы Лисеенко. Муж Ларисы, пожарный Роман Георгиев, погиб: упал вместе с обвалившейся крышей и сгорел заживо. Пожар унес жизни еще семерых сотрудников МЧС – Александра Юрчиков, Алексея Акимова, Павла Андрюшкина, Николая Голубева, Сергея Синелобова, Павла Макарочкина и Александра Коренцова.
Трагедия, о которой идет речь, произошла в 2016 году. В современной российской истории пожаротушения это третий массовый случай гибели пожарных, после трагедии в гостинице «Ленинград» в 1991 году, и на лесном пожаре в Туве в 2012. 22 сентября на Амурской улице в московском районе Гольяново загорелся склад, в котором хранились товары из пластмассы – ритуальные венки и пластиковые цветы. Сноп искр, летящих с потолка, увидела сотрудница склада, тогда она предположила, что дело в проводке. Первая машина МЧС прибыла на место через 9 минут после сообщения о возгорании. Через час пожару был присвоен второй по сложности ранг (всего их шесть), на место стянулось подкрепление, приехал весь офицерский состав МЧС. Тушением пожара занималось триста человек. Пожар тушили около 14 часов, закончили – к утру.
Через три часа после начала возгорания руководство по тушению взял на себя начальник управления пожарно-спасательных сил главного управления ведомства по Москве полковник внутренней службы Дмитрий Ширлин. С происшествием работал и его заместитель Сергей Барсуков, он взял на себя руководство штабом.
Здание было разделено на несколько участков, один из которых был на крыше. К моменту, когда Ширлин отправил туда нескольких пожарных, крыша горела не менее двух часов и уже дважды обрушилась. Согласно материалам уголовного дела, разведка перед отправкой пожарных на крышу, не проводилась, но руководство все же решилось на этот шаг, чтобы не допустить взрыва ядовитого аммиака.
Когда крыша начала окончательно обваливаться, всем пожарным поступил приказ покинуть помещение. Всем, кроме тех, что находились на крыше. По официальной версии, в 20.53 восемь пожарных провалились вниз, хотя позже отец одного из погибших говорил, что часы у его сына остановились в 20.33. Они просили о помощи по рации – хотели, чтобы коллеги лили на них воду, своей у них не было. Но к этому моменту и снаружи вода уже закончилась. Все они сгорели заживо.
Следственный комитет возбудил уголовное дело по ч.3, ст. 293 УК РФ – о халатности. В ходе следствия проводилась экспертиза, которая установила, что пожарных вообще не должно было быть на крыше: руководителей предупреждали о ее неустойчивости, а воды из-за слабого давления с самого начала было мало. По версии следствия, Ширлину и Барсукову не удалось грамотно оценить обстановку, прежде чем посылать на крышу пожарных: они должны были отозвать подчиненных, но вместо этого отправили на крышу подкрепление.
Защита Ширлина объясняла, чем такое решение было мотивировано: Ширлин хотел предотвратить взрыв аммиака на холодильной станции. Однако, по версии адвокатов потерпевших, компрессорная с аммиаком вообще не пострадала в ходе пожара, ожидаемого взрыва аммиака не случилось. Кроме того, пожар произошел вечером, на складе не было никого из рабочих, и по этой причине посылать пожарных на обрушавшуюся крышу также не было необходимости.
Дело заводили, потом возвращали в прокуратуру, затем снова возобновляли. 13 апреля вынесли условный приговор: Ширлин получил пять лет условно, а Барсуков – четыре года. У обоих есть и испытательные сроки – 6 и 5 лет соответственно. Ширлину нельзя занимать должности, связанные с обеспечением деятельности государственной противопожарной службы в течение трех лет, Барсукову – нельзя работать в пожарной службе в течение трех лет. Сам Ширлин называл произошедшее «трагической случайностью», ссылаясь на свой опыт: к моменту пожара 22 сентября он уже 27 раз был руководителем процесса тушения.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.