В одном из самых крупных вузов России Высшей школе экономики сейчас «реорганизуют» маленькое отделение Факультета гуманитарных наук — школу культурологии. На каждом потоке учится всего два-три десятка человек, но именно это отделение стало «козлом отпущения» для университетской администрации. После участия студентов и преподавателей в московских протестах прошлого лета университет пытается смыть с себя клеймо «оппозиционного гнезда» и увольняет преподавателей, высказывающихся публично по политическим вопросам. Таня Ускова поговорила с бывшими преподавателями, выпускниками и студентами школы об отчитывании на общих собраниях, угрозах увольнением и о том, почему «реорганизация» отделения означает его уничтожение и цензурирование академической мысли в России.
6 июля Высшая школа экономики сняла с должности академического руководителя образовательной программы «Культурология» доцента Ольгу Рогинскую из-за поста в фейсбуке, в котором она рассказала о предстоящих сокращениях на программе. По ее словам, сейчас планируется сокращение больше двадцати преподавательских ставок — 7 в Школе культурологии и 15 в Школе философии, и слияние обеих программ в одну. Снятие Рогинской с должности, по ее словам, объяснили вынесением непроверенной информации в публичное пространство. «Назвали это “акцией” в моем исполнении», — рассказала Рогинская «МБХ медиа».
На самом деле, давление на преподавателей, высказывающихся публично по политическим вопросам, началось в Высшей школе экономики и на самой образовательной программе гораздо раньше: в ноябре-декабре прошлого года. Тогда в «МБХ медиа» обратилась преподавательница школы культурологии и двое преподавателей школы философии.
Один из них — Виктор Горбатов. Летом 2019 года он был задержан во время московских протестов. В июне этого года он сообщил о планируемых сокращениях на факультете, тех же 22 ставках. Горбатов заявил, что вместе с другими преподавателями попал в список «неблагонадежных» сотрудников, которые попадут под сокращение — об этом ему сообщили коллеги. Горбатов сказал, что ему советовали «не высовываться»: «Если я не внемлю, то к концу учебного года меня может не оказаться больше в Вышке». В декабре он говорил «МБХ медиа» о том, что другие преподаватели передают ему, чтобы он прекратил высказываться на политические темы в фейсбуке — иначе ему не продлят контракт (запись имеется в распоряжении редакции). В администрации НИУ ВШЭ заявили, что никаких списков «неблагонадежных» сотрудников не ведется, и что никаких кадровых решений еще не принято.
Горбатов еще работает в Высшей школе экономики через полгода после начала конфликта. А Элла Россман — преподавательница программы «Культурология» — из-за давления на сотрудников в декабре 2019 года была вынуждена уйти. По ее словам, она уволилась после одного из собраний программы, на котором руководитель программы Виталий Куренной отчитывал людей, подписывавших открытые письма и публично высказывающих свои позиции в отношении университета и политики.
«20 декабря 2019 года состоялось собрание школы культурологии. Я, так как была приглашенным преподавателем на почасовой ставке, была там впервые и не знала, что происходит. Видела только, что в принципе с Вышкой происходит какая-то дичь — например, что из университета выгнали DOXA. Я не знала, что подобное происходит с культурологией, и поэтому на собрание шла с полной уверенностью, что мы там будем обсуждать рабочие вопросы, — рассказывает Элла Россман. — Но мы вообще не обсуждали рабочие вопросы. Потому что на этом собрании Виталий Куренной по сути ругал тех, кто подписывает какие-то открытые письма, пишет посты в соцсетях, которые ему кажутся политическими или связаны с политикой, и это все происходило в уничижительных абсолютно тонах, очень агрессивно по отношению к тем людям, которые на самом деле обеспечивают авторитетность и публикации Школы культурологии — тем людям, которые сейчас ушли».
«Ради свободы»: как DOXA провела презентацию на Дне Вышки несмотря на запрет
Каждый год в начале сентября НИУ ВШЭ...
По словам Россман, основное внимание уделялось преподавателям, которые были инициаторами письма с критикой решения этической комиссии по делу Гасана Гусейнова. Гусейнов, филолог и профессор факультета гуманитарных наук, заявил, что русский язык «низведен до уровня клоаки», это вызвало скандал в российских СМИ и после этого этическая комиссия ВШЭ обвинила его в нанесении репутационного ущерба вузу.
Все это произошло на фоне большой дискуссии о том, можно ли университету высказываться на тему политики или нет — а сама дискуссия возникла после того, как выяснилось, что в московских протестах летом 2019 года участвовало большое количество студентов Высшей школы экономики. В их числе фигурант «московского дела» Егор Жуков, студент НИУ ВШЭ, получивший три года условно за призывы к экстремизму.
Илья Кукулин, доцент и преподаватель Школы культурологии НИУ ВШЭ, подтвердил «МБХ медиа», что основное давление оказывалось на сотрудников программы, подписавших открытое письмо протеста против решения этической комиссии по Гусейнову. Он был одним из инициаторов письма.
«Для нас было важно не защитить Гусейнова персонально, а поспорить с правом этической комиссии посягать на академические свободы Вышки и с самим тоном и формулировками, в которых был выдержан этот документ», — объяснил Кукулин «МБХ медиа» свое тогдашнее решение подписать письмо.
Университет vs. политика: как Высшая школа экономики оказалась в центре политического кризиса
Егора Жукова, арестованного по делу о «массовых...
По словам Кукулина, многие не сочли возможным выступить в защиту академических свобод и права преподавателей на свободное высказывание, потому что боялись давления администрации. Среди тех, кто все же счел возможным выступить против решения Этической комиссии, было несколько сотрудников образовательной программы «Культурология».
Илья Кукулин говорит, что давление«подписанты» почувствовали еще в ноябре — декабре 2019 года.
«На том собрании было не только давление, была и полемика, — вспоминает Элла Россман. — Но из-за того, что началась полемика, Куренной совсем разозлился и начал очень резко высказываться. Например, в отношении меня. Мол, «“Россман строчит статьи на «Эхо Москвы»». Я эту цитату навсегда запомню, хотя я никогда не писала для “Эха Москвы”. Еще он заявил, что из-за нас, из-за наших открытых писем чуть не посадили Егора Жукова».
«Я вышла с этого собрания в диком шоке. Я не ожидала, что будет уже такое прямое давление на людей», — добавляет Элла Россман.
Элла говорит, что позже поняла из комментариев других коллег, что до этого у части преподавателей были и другие подобные встречи — в том числе с ректоратом. «Я поняла, что тех, кто подписывал письмо с критикой решения этической комиссии вызывали на беседу к ректору и проректору. И на этой беседе им прямо говорили, что такие люди не нужны университету, что не надо этим заниматься, иначе будет хуже», — говорит Россман. Информацию о проведении подобной беседы в ноябре 2019 года «МБХ медиа» подтвердил и Илья Кукулин.
Бывшая преподавательница уверена, что Виталий Куренной не был инициатором давления. «Он просто присоединился к администрации, видимо, боясь потерять собственное место», — добавляет Россман.
По словам Эллы Россман, после этого она приняла решение уволиться.
«Когда я уходила, я хотела обнародовать информацию, потому что мне казалось, что это необходимо, чтобы спасти ситуацию. Потому что все молчат, ничего не происходит, — говорит Элла. — Но мои коллеги очень попросили этого не делать, потому что там есть люди в очень сложной ситуации. И они надеялись, видимо, что можно как-то договориться с Куренным, чтобы он перестал на них давить, в общем, найти какое-то взаимопонимание. Но я уже тогда поняла, что это ложная идея».
Почти сразу после собрания, говорит Россман, на корпоративную почту ей и другим сотрудникам школы пришло письмо от руководителя программы Виталия Куренного.
«Куренной, видимо, узнал, что я хотела озвучить эту историю, и прислал по общей рассылке письмо с угрозами, — рассказывает Элла. — В письме он не только описывал, что произошло на предыдущих встречах — с ректоратом и на собрании школы, — но и писал угрозы своим коллегам и сотрудникам: что если они хоть где-то расскажут о давлении, которое на них оказывалось, то, цитирую, воздух свободы для них “моментально испарится”».
«То письмо мы тоже восприняли как завуалированную угрозу в наш с Марией Львовной адрес», — признает Кукулин.
7 июля Илья Кукулин и его супруга, Мария Майофис, также преподавательница программы, сообщили, что восприняли недавнее выступление Виталия Куренного на объединенном заседании Школ культурологии и философии как намек на свое будущее увольнение, и поблагодарили коллег и студентов за многолетнее сотрудничество. Как сообщает Кукулин, судя по переговорам, которые ведут с ним ответственные лица из НИУ ВШЭ, им с Майофис будут предложены другие позиции, но решение об их устранении из Школы культурологии уже, очевидно, принято, иначе бы эти переговоры не велись.
О сокращениях, по его словам, стало известно еще в феврале.
«Был совершенно не понятен ни масштаб сокращений, ни их основания. Никаких заявлений администрации по этому поводу не было. Были намеки — например, на одном из совещаний школы культурологии Виталий Куренной заявил, что такие «индивидуалистические ценности» как публикационные рейтинги и рейтинги студентов для преподавателей будут иметь гораздо меньше роли в условиях в условиях реорганизации Вышки. А будет иметь значение, кто из преподавателей включится в проектную деятельность», а что это такое, было толком непонятно».
По словам Кукулина, среди преподавателей Факультета гуманитарных наук ходили слухи о том, что одни из критериев сохранения преподавателей на факультете будет их “лояльность”, при этом не было понятно, имелась в виду политическая “благонадежность” или просто отсутствие критических выступлений в адрес руководства ВУЗа. «Пока то, что происходит, подтверждает опасения, которые зародились у меня тогда в соответствии с этими слухами», — добавляет Кукулин.
«Это безусловно, цензура преподавателей Высшей школы, — говорит Элла Россман. — Это не связано ни с какими публикациями или другими показателями “эффективности”, тем более, что люди, которые уходят, у них с ними все хорошо. Это явно цензурирование выражения свободного мнения в публичной сфере».
Получить оперативный комментарий администрации НИУ ВШЭ «МБХ медиа» не удалось.
Александра Талавер — одна из выпускниц программы.
«Не только по моему ощущению, но и по ощущению многих других выпускников, происходящее сейчас не является просто еще одним этапом в жизни школы, но ее реальным концом. В том числе потому, что уходят преподаватели, которые были в ней с самого основания и организовывали большое количество курсов», — признает она.
Александра считает, что подобная реорганизация школы культурологии — это следствие не только новой направленности на «оптимизацию» университета, но и желание стать «менее идеологически заметной».
«Когда мы учились, у Вышки была очень сильная репутация либерального гнезда или «пятой колонны». Тот же 2011-2012 год, мне кажется, неслучайно изменил поведение некоторых коллег, — говорит Александра, которая тогда училась на программе. — Вышка теперь как будто пытается отмыться от этого оппозиционного клейма и стать более удобным университетом для государственной системы».
Алла Гутникова, студентка 3 курса программы «Культурология», говорит, что хотя на бюрократическом языке этот процесс называется реорганизацией или оптимизацией, происходящее означает, что Школы культурологии больше нет.
«Три года преподаватели Школы культурологии учили нас называть вещи своими именами и иметь мужество пользоваться собственным умом. И мне особенно больно, что студентов лишают в этом случае субъектности и открытого диалога, — говорит Алла. — Мы узнаем информацию об изменениях из медиа и социальных сетей, часто она противоречива».
Алла говорит, что Школа культурологии очень маленькая, все друг друга знают и чувствуют себя одной семьей. Это действительно так: профильных преподавателей на странице Школы культурологии сейчас всего 29 человек. Семерых из них, по словам Ольги Рогинской, могут сократить — по их собственным подозрениям, из-за публичных высказываний.
«Я не до конца понимаю новые правила, может быть, меня теперь отчислят за ущерб деловой репутации вуза, — говорит Алла, подразумевая разговор с “МБХ медиа”. — Но Школа культурологии — это не четыре стены и не строка в дипломе, а сообщество преподавателей и студентов. Я не знаю, ради кого мне возвращаться в университет осенью».
Уже после публикации материала пресс-служба ВШЭ прислала «ответ» на запрос «МБХ медиа», в котором виртуозно не ответила практически ни на один вопрос редакции. Приводим комментарий университета целиком:
«В данный момент происходит реорганизация трех факультетов, а не только программы «Культурология». Ученый совет еще осенью 2019 года принял решение о реорганизации этих факультетов, а на заседании 26 июня члены совета одобрили изменения, касающиеся внутренней организации факультетов. Подробности этих решений были публичны и преподаватели могли узнать информацию на сайте ВШЭ. Руководители ВШЭ в течение 2020 года проводили серию встреч с коллективом факультетов, которые пройдут реорганизацию.
Новая Программа развития ВШЭ предполагает создание на месте существующих департаментов и школ, которые занимались исключительно кадровым развитием, но не имели собственных ресурсов для развития исследовательских проектов, «сетки» больших проектов и научно-исследовательских и проектных подразделений, объединяющих сотрудников ВШЭ на основе общей исследовательской повестки.
В процессе реорганизации будет сокращена часть преподавательских ставок, введены ставки научных сотрудников. Согласно концепции единого контракта научно-педагогических работников ВШЭ, научные сотрудники в обязательном порядке преподают, а коллеги, занимающие ставки преподавателей – ведут научную работу. Кроме того, факультет гуманитарных наук переходит к стандартному для других факультетов ВШЭ соотношению преподавательских ставок и числа студентов. Речь не идет о сокращении конкретных сотрудников, изменится структура ставок.
Вышка принимает сотрудников на ставки научно-педагогических работников на конкурсной основе, открытый конкурс проводится 2 раза в год. При приеме на работу определяющими факторами будут профессионализм, академический потенциал, соответствие требованиям проектного университета, которым в рамках новой программы развития до 2030 года становится Вышка».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.