Бывшая политзаключенная Зара Муртазалиева уже больше семи лет живет в Париже, куда она переехала, освободившись из мордовской колонии, где провела восемь с половиной лет. В интервью «МБХ медиа» Муртазалиева рассказала, как Франция переживает пандемию и объясняет, что для отсидевших срок в российской тюрьме, карантин — сильно облегченная версия изоляции от общества.
— Расскажи, как теперь проходит твоя жизнь в Париже. Это называется во Франции карантин или самоизоляция?
— У нас это называется карантином. День протекает незаметно, я смогла наладить темп жизни: у меня получается выйти на пробежку вокруг дома. Если я не бегаю на улице, то я занимаюсь дома спортом в течении 40-50 минут. В магазин я стараюсь ходить раз в неделю и закупаться по возможности на долгое время, чтобы лишний раз не стоять в очереди и не находиться среди людей.У меня много работы, потому что я пишу и работаю в качестве фрилансера, я смотрю фильмы, читаю и очень много разговариваю по телефону с родными и близкими. Так как сейчас все встречи по работе, с друзьями и с семьей перенесены в cкайп, то, соответственно, на общение стало уходить очень много времени. Я этому только рада. В самом начале карантина я записалась на онлайн-курсы, что тоже требует времени и внимания. А еще я по-честному ленюсь и делаю это от души. Не хочется работать — откладываю, хочется спать до обеда — сплю. Когда еще у нас будет такая возможность?
— Что ты можешь делать, куда выходить? Какие документы выдают вам городские власти?
— Мы можем ходить за покупками в ближайший магазин, в аптеку, заниматься спортом недалеко от дома, выгуливать домашних животных, приглядывать за родителями если они есть. У нас закрыто все, кроме аптек, магазинов и почтового отделения. Но на почте сокращены часы работы. Для передвижения по городу нам необходимо специальное разрешение, которое можно скачать на всех административных сайтах без каких-либо проблем. Нам даже в почтовые ящики эти разрешения клали.
— Ты сейчас, понятное дело, не ходишь на работу, как раньше. Будут ли тебе платить зарплату?
— Нам на работе (Зара работает в большом торговом центре. — «МБХ медиа») обещали выплачивать до 70% заработной платы и платить нам будут до того момента, пока мы вновь не выйдем на работу. Сколько это будет продолжаться, мы пока не знаем. Президент Франции пообещал, что можно будет заморозить какие-то выплаты по кредитам, но кредитов у меня нет, так что в эти пункты я особо не вникала.
«Карантин — дело привычки»
— Ты просидела восемь с половиной лет в российской тюрьме и в колонии. Пригодились ли тебе сейчас навыки выживания в тюрьме или этот карантин в Париже ничем не напоминает жизнь за решеткой в России?
— Для тех, кто отбывал наказание в российских тюрьмах (в 2005 году Мосгорсуд приговорил Зару Муртазалиеву к 9 годам колонии за подготовку теракта в ТЦ «Охотный ряд» в Москве; Верховный суд снизил срок на полгода; российские правозащитники, Amnesty International и даже Рамзан Кадыров заявляли о ее невиновности. — «МБХ медиа») карантин — это сильно облегченная версия изоляции от общества.
Глядя на своих знакомых, друзей и родственников, я понимаю, что в отличие от них, я не испытываю чувства дискомфорта из-за ограничения свободы передвижения. Возможно, карантин — это дело привычки. Очень надеюсь, что тюремные навыки выживания никому и никогда не пригодятся, но места лишения свободы воспитывают в человеке терпение и умение сосредотачиваться на деталях. Вот об этом пришлось вспомнить и сказать себе: «Зара, все хорошо, мы этот квест уже проходили в более жестких условиях. В отличие от колонии, сейчас у тебя есть хорошая медицина под рукой, удобства, средство связи с внешним миром, душ, возможность смотреть фильмы, тебя никто не бьет и можно пить кофе с утра.Это же почти рай на земле, наберись терпения и успокойся».
Я так и сделала.
Однако я понимаю, что карантин для кого-то может стать серьезным испытанием, так как у всех людей разный уровень стрессоустойчивости, у всех разная психика, у кого-то она более хрупкая, чем у меня. Я уже не говорю о людях с различными фобиями, когда кто-то боится остаться в замкнутом пространстве или испытывает навязчивые страхи, мысли о суициде, например. А есть же много одиноких людей преклонного возраста, которым просто некому позвонить. Все они сейчас входят в уязвимую группу. А тем, кто пережил российскую тюрьму, карантин не страшен.
— Доверяют ли французы своему президенту? Одобряют ли действия властей?
— Рейтинг Эмманюэля Макрона подскочил на 13 пунктов, 46% респондентов положительно оценивают меры, предпринятые президентом в разгар пандемии. Рейтинг нашего премьер-министра подскочил аж на 7 пунктов. Я разговаривала с французами, с продавцами в соседних магазинах, с друзьями и знакомыми. Когда все только начиналось, французы реагировали, как и большинство граждан во всем мире: подшучивали, смеялись, считали, что СМИ раздувают панику на ровном месте. По мере распространения вируса по Европе и соответственно, росту количества заразившихся (во Франции больше всего погибших от коронавируса в Европе после Испании и Италии: почти 9 тысяч умерших и 98 тысяч больных на 07.04.20. — «МБХ медиа»), настроения в обществе менялись и люди стали более серьезно относиться к поступающей информации. В целом, как мне кажется, к действиям властей относятся положительно, но есть серьезные беспокойства у предпринимателей и бизнесменов. Те, кто владеет частным бизнесом, не уверены, что справятся с последствиями пандемии.
«Свободных мест в больницах нет»
— А французская медицина справляется? Тебе что-то об этом известно?
— Моя близкая подруга работает психологом в доме престарелых. Она говорит, что, например, до всей этой истории с коронавирусом на дневную смену заступало около 20 человек, а сейчас только пять-шесть. Люди не приходят на работу, потому что боятся заразиться. В доме престарелых есть пожилые люди, которые заражены и они находятся в специальных боксах, но их никуда не забирают и не могут забрать, так как свободных мест в больницах просто нет. С ее слов, в доме престарелых нет тех же масок и перчаток, их просто не хватает.
Пару дней назад, я отправляла теплые слова в адрес своего лечащего врача, чтобы как-то подбодрить ее и ее коллег, так как им сейчас очень тяжело. Врач перезвонила мне и плакала, была очень тронута вниманием с моей стороны. Она пожаловалась, что не видела семью почти неделю, так как спать приходится по два-три часа и дома она фактически не бывает.
— Есть ли среди твоих знакомых заразившиеся COVID-19?
— К сожалению, круг сужается и среди знакомых, и среди друзей стали появляться те, кто заразился или уже переболел вирусом. Недавно в сети появился видеоролик моего друга, журналиста Ахмеда Сусуева. Он находился в больнице с диагнозом коронавирус, но слава богу выздоровел и его уже выписали. Сегодня я узнала, что в реанимации от коронавируса умер родной брат моего друга, ему было 36 лет. Все осложняется тем, что родственники не могут навестить родных и близких, а врачи не успевают отвечать на звонки и держать в курсе, сообщать о том, в каком состоянии находится тот или иной пациент.
— Можно ли в магазинах купить продукты, как раньше?
Продукты купить можно. Никаких перебоев, по крайней мере, в магазинах по-соседству с моим домом нет. Полки заполнились, люди перестали сносить все, что видят, и скупать тонну туалетной бумаги. Странное ощущение, какой-то внутренний диссонанс вызывают у меня очереди перед супермаркетами. Как будто ты просматриваешь хронику советских лет или послевоенного периода: люди с сумками, тележками на расстоянии двух метров прячут лица за масками или шарфами. Французы очень общительные и веселые люди, а тут огромная молчаливая очередь, растянувшаяся на целую улицу.
«Жертвы насилия боятся звонить психологам»
— Работают ли доставки продуктов, книг?
— Если говорить о еде, то работают, но с каждым днем выбора все меньше и меньше, ну и, конечно, люди стали проводить больше времени дома, а значит, есть возможность готовить чаще. Заказывала на дом книги, еду, косметику и даже зарядку от айфона. Доставка работает, но если раньше все привозили через пару-тройку дней, то сейчас этот процесс растянулся на неделю.
— Работают ли банки?
— В банк я во время карантина не ходила, так как у каждого из нас стоят приложения на телефоне и никаких проблем с поступлением денег или переводами пока нет. Мне от моего банка La Poste пришло сообщение, что я могу связаться со специальным ассистентом по телефону и урегулировать любые вопросы, если они у меня возникнут.
— Стали люди чаще обращаться к психологам?
— Во Франции резко увеличилось число случаев домашнего насилия, аж на 30% процентов. Нам об этом сообщил глава МИД Кристоф Кастанер. В одном только Париже цифра выросла на 36%, но Кастанер пообещал, что они введут новые меры и сделают так, чтобы в случае подобных проблем можно было обратиться за помощью, придя прямо в аптеку.
А вот с психологами все ровно наоборот: после введения карантина количество обращений и анонимных звонков в различные службы резко сократилось. Но это связано не с улучшением общей ситуации, а напротив, жертвы насилия боятся звонить в присутствии тех, кто их обижает. Одним словом, все это очень тревожно, но более ясную картину, я думаю, мы получим чуть позже, в том числе и по суицидам. Просто сейчас все сосредоточены на статистике смертности от коронавируса.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.