В Рязани — центре области, в которой в годы политических репрессий было отправлено на принудительные работы, сослано и расстреляно более 36 тыс. человек, нет памятного знака этим людям. Региональные и городские власти перекладывают решение вопроса друг на друга, общественники не в силах собрать необходимые для разработки проекта, изготовления и установки памятника 5 млн рублей.
Могила за Стеной памяти
Бронзовая птица в руке, сжатой в кулак — такой эскиз памятника жертвам политических репрессий выбрали по итогам проведенного в 2015 году конкурса. Четыре года назад конкурс проводился не общественниками или «иноагентскими» НКО, а Рязанской администрацией при непосредственном участии регионального министерства социальной защиты населения и областной комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политрепрессий. Выбрали и место установки: небольшой сквер на пересечении Старообрядческого проезда, улиц Халтурина и Спортивной, неподалеку от Стены памяти жертв террора, которая отделяет проезжую часть от Старообрядческого и Скорбященского кладбищ.
Сейчас это обычная городская улица, на которой расположено кафе, красно-зеленая «Пятерочка», новый жилой комплекс «Чайка». В 1930-х годах за стеной, по воспоминаниям старожилов, слышалась стрельба. В 1937-1938 гг., под одним из домов на территории закрытой старообрядческой церкви тайно хоронили расстрелянных. В самих двух домах жили семьи сотрудников НКВД, и в 1991 году сын сотрудника показал рязанским «мемориальцам» место погребения — по сути, склад тел. Останки расстрелянных и сейчас покоятся за стеной памяти в братской могиле. Именно поэтому для установки памятного знака было выбрано место в 200 метрах от этого массового захоронения. И потомки репрессированных, члены рязанского «Мемориала», общественной организации инвалидов—жертв политических репрессий, Преображенского православного братства, скульпторы и краеведы поверили, что памятник совсем скоро появится. Если не через год, то к 100-летию с начала «красного террора» уж точно. Но этого не случилось. В Рязани появился памятник Дзержинскому и Аллея Росгвардии, вскоре появится и памятник этой силовой структуре, а пострадавшим от массовых сфабрикованных дел памятника как не было, так и нет.
Цена вопроса
В сентябре 2018-го региональное отделение Общероссийской благотворительной организации инвалидов—жертв политических репрессий объявила о сборе средств на изготовление и установку памятника. По приблизительным подсчетам, на все работы потребуется 5 млн руб., но добровольцам необходимо было собрать чуть больше 1,5 млн — треть суммы. Предполагалось, что остальную сумму в равных долях внесут муниципалитеты региона и города, такое обещание было опубликовано в «приправительственной» газете Рязанской области. Но уже спустя полгода региональные чиновники «взяли обратно» свое обещание и не заложили в бюджет средства на памятник жертвам террора. Из городского бюджета выделили несколько сотен тысяч, но в октябре 2019 года забрали деньги с целевого счета.
— На самом деле история с памятником началась гораздо раньше, еще в начале «правления» предыдущего губернатора Ковалева, — утверждает председатель регионального отделения Общероссийской благотворительной организации инвалидов—жертв политических репрессий Сергей Попов. — Нам говорили: у вас есть кладбище лагеря НКВД — так называемое «Немецкое кладбище». На нем захоронены останки немецких военнопленных и тела с признаками насильственной смерти, которые были найдены при рытье котлованов под новые дома близ Лазаревского кладбища. Но «Немецкое кладбище» находится на самой окраине города, за промзоной, туда не каждый сможет доехать самостоятельно.
К тому же, «Немецкое кладбище» лишь частично можно назвать местом памяти жертв политрепрессий: на его территории покоятся советские солдаты, сначала попавшие в немецкий плен, затем — за это «преступление» — в лагерь НКВД №178-454, также военнопленные немцы, румыны, венгры, поляки. Ухаживают за мемориальным комплексом члены Немецкого народного союза по уходу за могилами жертв войны и Польского совета охраны памятников борьбы и мученичества.
По словам Попова, больше 10 лет их организация, также рязанское отделение общества «Мемориал», члены Преображенского православного братства пытаются доказать, что памятник жертвам нужен в городе, а не «на выселках». Чтобы каждый желающий мог беспрепятственно приехать на это место, принести цветы, провести традиционную акцию «Молитва памяти. Возвращение имен». Обычно горадминистрация отправляет желающих почтить память на другую окраину — к памятнику Советско-польской дружбы в городской поселок Приокский. Это неудобно и нелогично: связи между советско-польской дружбой и репрессированными в те времена нет никакой.
Председатель признанного иноагентом Рязанского историко-просветительного и правозащитного общества «Мемориал» Андрей Блинушов не понимает, почему до сих пор нет обещанного властями памятника.
— Были обещания выделить средства на сооружение памятника — между прочим, в полном соответствии с действующей «Концепцией государственной политики по увековечиванию памяти жертв политических репрессий». Но вот сменяются чиновники в областном и городском аппарате и оказывается, что обещанные средства на создание памятника в бюджеты области и города не закладывали. Что обещаний, данных детям жертв политических репрессий — при свидетелях, в официальных кабинетах, — вроде бы и не было. Что вся областная пресса, сообщившая о строительстве регионального памятника в 2019 году, будто бы ошиблась. Не хотелось бы думать, что все это делается намеренно, — пояснил он, надеясь, что все происходящее — только чиновничье невнимание к проблеме.
«Хорошо, хоть камень увидели»
Пока рязанским общественникам удалось установить закладной камень на месте будущего памятника, который открыли 30 октября, в День памяти жертв политрепрессий. Событию предшествовала длительная «чиновничья волокита», и до последнего инициаторы не знали, состоится ли открытие. Рязанская администрация выделила на этот день автобус, и чуть более двух десятков стариков — тех, кто помнит аресты родителей, или родился в ссылках — привезли к закладному камню. Большинство из них просто стояло на ветру, под мокрым снегом, глядя в одну точку, некоторые вытирали глаза платком. Попов постарался их обнадежить: мол, через год-другой памятник обязательно будет. И по рядам стариков пошел шепоток: «Ну, до этого точно не доживем!», «Хорошо, хоть закладной камень увидели, может, кто-то и доведет дело до конца».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.