Митинг во Владикавказе не был спонтанным — известный в Осетии общественный деятель Вадим Чельдиев заранее призывал народ выйти на улицу и задать вопросы властям. Вопросов накопилось много — как быть тем, кто потерял работу, долго ли продлится изоляция, как вообще жить дальше. Люди не услышали ответов, но увидели спину уходящего главы республики Вячеслава Битарова и толпы силовиков. Несколько десятков человек было задержано, некоторые уже вышли на свободу. Один из задержанных на акции рассказал «Юг. МБХ медиа» о том, что происходило на площади Свободы, как полицейские отнеслись к протестующим, чего хотели люди и зачем им вообще понадобилось призывать власть к ответу.
Я приехал на улицу Плиева где-то в половине 12-го. Людей было немного, в основном все наблюдали, переговаривались между собой. На улицу уже были подтянуты сотрудники полиции, начали приезжать автобусы. Было много сотрудников ДПС, они перекрыли дорогу. Сотрудники в гражданском подходили к тем, кто вел съемку, и требовали удалить запись. Несколько человек забрали. При мне к одной женщине подошел человек в гражданском, они поспорили, а потом ее забрали в отдел. Я думаю, это были опера — они давали наводку, потом подходили сотрудники полиции и забирали.
Решение двинуться в сторону площади приняли коллективно, не было какого-то лидера, который всех позвал. Рамиса Чиркинова (один из организаторов сбора — прим. автора) тогда уже забрали. На улице Плиева уже стоял автобус, он был пустой — все понимали, что он там для того, чтобы загнать туда людей. Все поняли, что ловить там нечего, идти в сторону площади Свободы было просто логично. Народу к тому моменту было уже достаточно.
По дороге к площади Свободы уже начало нарастать недовольство. На подступах к площади пытались собрать кордон, поставили металлические ограждения, но толпа их легко преодолела. На площади же толпа не встретила никакого сопротивления и потому постепенно успокоилась. Все ждали Вячеслава Битарова, чтобы задать вопросы.
У Битарова не получилось организовать нормальный разговор. Он вышел без микрофона. Люди долго возмущались, минут 40 с ним общались только отдельные люди, которые могли подойти вплотную. Остальные ничего не слышали, они требовали дать ему микрофон. Битаров договорился с активистами о создании инициативной группы, которая зайдет в здание правительства для обсуждения вопросов, которые всех беспокоят, после чего ушел. Для большинства его уход выглядел как бегство.
Сотрудников полиции становилось больше, но никто не обращал на них внимания. Поверь, ноль эмоций было, они никого не пугали. Мы же об Осетии говорим, тут у каждого второго кто-то из знакомых работает в полиции, в ОМОНе. Треть населения Осетии работает в силовых структурах. Народ узнавал друг друга, стояли, общались между собой. Изменилось все только тогда, когда передним кордоном поставили приезжих. Говорили, что они были из Ростова, Пятигорска, Кабардино-Балкарии и Ингушетии, но точно никто не знает.
Ближе к пяти часам уже все подустали, половина людей ушла. На площади был СОБР, ОМОН, по обе стороны от Дома правительства стояли отряды человек по сто. Они явно ждали команды. Около часа начальники ходили и пытались согласовать, как они будут вытеснять людей с площади — я видел, как они буквально на пальцах это показывали. В итоге дали команду выстроить оцепление и начать оттеснять людей.
Тогда молодые парни начали подходить и спорить с силовиками, до этого никаких агрессивных действий ни с одной из сторон не было. Они говорили — что вы делаете? Против своего народа зачем идете? Кого вы защищаете? Вот такая была дискуссия. У тех, кто остался, накопилась усталость и злость. Были там и нетрезвые люди, которые агрессивно выражались. А еще был момент, когда люди стояли очень тесно к силовикам. Ребята, которые со мной сидели, просто стояли у кордона, их давлением выкидывало в сторону сотрудников полиции. Наверное, они могли это оценить как агрессию и пустить в ход щиты и дубинки. Хотя до этого Скоков (глава МВД — “МБХ медиа”) четко сказал — не использовать спецсредства. Он говорил это громко, в рупор.
Меня задержали максимально вежливо и аккуратно. Почему задерживают, объяснить не могли, они ничего не знали сами. В отделении долго не могли начать составлять документы. К сожалению или к счастью, у нас в республике первый раз столкнулись с тем, чтобы людей привозить в полицию с митинга. Они не понимали, как по нам работать. Ходили, спрашивали, у кого есть образец документов. Часа полтора мы просто стояли и ждали, только потом написали объяснительные. Полицейские просматривали записи с камер дома правительства, съемку вели и сами сотрудники. Вот на съемках они нас искали и определяли, кто как себя вел.
Со мной привезли 15 человек, среди них не было ни одного, кто дрался или кидал камни. Это были люди, которые стояли впереди и разговаривали с полицией, поворачивались к народу и призывали успокоиться. Просто их удобно было выхватить. В основном выхватывали люди в гражданском.
Ощущения страха из-за того, что нас задержали, не было вообще. Была непонятка, но все в основном молодые, многим это казалось романтикой. Обстановка в самом отделении была даже располагающая: нас встретили очень хорошо, спрашивали, как мы. Вообще, по общению и интересу к нам, создалось впечатление, что они прекрасно понимают, за что люди вышли. Думаю, они в какой-то степени сожалели, что не были там, что находятся по другую сторону конфликта.
Судья с каждым из нас разговаривал спокойно. Было ощущение, что это классный руководитель, который дает наставления своим воспитанникам. Никакого напряжения после суда тоже не появилось, все понимали, что ничего такого серьезного не будет — предупреждение, штраф, трое суток. Свои не пойдут против своих, мы так думаем, мы все на одной волне.
Люди ведь не просто так вышли на площадь. Было очень много вопросов, каждый пришел со своей проблемой. Это и самоизоляция, и потеря работы, и нехватка средств, страх голода. Людей интересовало, как дальше жить, что делать сейчас, что будет потом? Все в неведении. Среди моих знакомых многие остались без работы, они в тяжелом положении. Это ими и движет.
Те, кто работает в силовых структурах — у них все нормально. У нас с ними много было дискуссий. Мы говорили им — вы же понимаете, что вы не теряете работу, вам даже подняли зарплату, в отличие от учителей. А другим людям что делать? Многие не работают на бюджете, кто-то вообще никак не оформлен, у них нет социальной защиты.
Вадим Чельдиев действительно был вдохновителем для многих. Он реально умеет хорошо говорить, и его не хватало на площади, он бы мог выстроить конструктивный диалог с властями. Чельдиев не вчера же появился: он давно записывал свои видео, люди его слушали, смотрели. Он очень красиво выражается на родном языке, что не может не подкупать. Он был оперным певцом, уже несколько лет организовывал благотворительные кампании — развозили деткам музыкальные инструменты, потом магазин появился, куда люди привозили вещи, а нуждающиеся приходили и забирали их. Это хорошие дела, поэтому к Чельдиеву доверительное отношение.
В 2018 году был митинг против «Электроцинка», это большой завод, вредное производство. Там было тогда 500 человек, брали в оцепление, все ждали Битарова. Он, конечно, вышел, он всегда выходит к людям, и Чельдиев с ним поговорил. Все доверились ему и все прошло хорошо, «Электроцинк» был потом закрыт. И 80 процентов людей пришли сейчас на площадь благодаря ему, из патриотических чувств, за свой народ. К Чельдиеву серьезно относятся — его освобождение было одним из главных требований к правительству. Если бы Чельдиев был на этом митинге, все бы хорошо прошло.
Вообще я думаю, что люди бы разошлись сами, не надо было никого оттеснять. Уже начинало темнеть, никаких магазинов открытых — никто не взял с собой воды, еды. Оставались только молодые лбы, но и они бы ушли.
Вряд ли митинг повторится. То, что произошло, было для всех хорошим уроком — нужно было задать вопросы, донести свои требования. Дальше уже что-то делать излишне. К тому же уже начали помощь оказывать нуждающимся, и это хороший знак.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.