Из всех безусловно впечатляющих, а порой и шокирующих аспектов этой истории с ДВОРЦОМ, почему-то наименьшее впечатление производят на меня какие-то не вмещающиеся в оперативное пространство сознания денежные суммы. Эти числа мне кажутся настолько запредельными, настолько не от мира сего, настолько не имеющими отношения к той версии реальности, каковая доступна моему обывательскому воображению, что я даже не понимаю, много это или мало. Эти мещанские категории кажутся совершенно неуместными и даже оскорбительными по отношению к этим величественным, как Египетские пирамиды или Колосс Родосский, числам.
И вообще никакие количественные характеристики, никакие кубометры и «площадя» не особенно впечатлили. Видимо, это дефект моего воображения.
Давно известно, что черти обитают в деталях. Вот детали, конечно, и поражают.
Сразу всего и не упомнишь, но мне запомнилась, например, отдельная комната для игрушечных автомобильчиков. Эта чарующая душу деталь выскочила прямо из комиксов про Бэтмена и его гротескных антагонистов-злодеев. Есть что-то в этом такое — то ли трогательное, то ли страшное.
Не могла, конечно, оставить равнодушным и «комната для грязи», что бы это в данном конкретном случае ни значило.
И я прямо почти буквально услышал рядом с собой негромкий, но отчетливый голос экскурсовода, произносящего со специфической, профессионально вкрадчивой интонацией:
«А это комната для грязи,
Откуда вылезают в князи».
Кстати, когда реальный или гипотетический обладатель этих палат каменных только-только заступил на свой первый срок, еще не успев проявить всей широты и глубины своей сложной противоречивой натуры и не успев еще самому погрузиться с головой в пучину неожиданной власти, а лишь осторожно трогая ее босой ногой, уже тогда прозвучала чья-то шутка про то, что «из Штази в князи».
Да и вообще, «комната для грязи» — а если уж быть последовательными в этом направлении, то, можно сказать, что и «дворец для грязи», — имеет хороший шанс на многие годы стать более чем продуктивной метафорой, емко описывающей некоторые очень важные и очень заметные стороны отечественной истории первой четверти ХХI столетия.
Ну, а еще вкус! Вкус, почти столь же непостижимый и настолько же выходящий за пределы человеческого воображения, как и числовые выражения денежных сумм, потраченных на все это великолепие. Вкус и стиль, по отношению к которым даже невозможно применить привычные для нас и часто выручающие нас в трудных случаях механизмы иронической деконструкции.
Да нет! Какая тут ирония! Какая пародия, если нам наглядно явлено несомненное Величие, недоступное нашим, хоть и выстраданным эстетическим опытом человечества, но все равно, как выясняется, убогим и ограниченным представлениям о красоте и уродстве.
Мы, конечно, имеем дело с Величием, венчающим неведомую нашему скудному пониманию шкалу иных каких-то ценностей, иной какой-то красоты, умом которую хрен поймешь, а можно в нее лишь верить, как сказано было много лет тому назад одним царским дипломатом по совсем, впрочем, иному поводу.
Вся эта эстетика не возникла на ровном месте, из ничего. Эта эстетика, включающая комнаты для машинок, для стрижки собак, для ползанья по полу, для ковыряния в носу, для пускания мыльных пузырей, ну и для грязи само собой, имеет очень твердые, очень внушительные и очень непоколебимые основания. Она на все сто процентов лишена рефлексии, а потому непобедима.
Все эти неподвластные уму красоты родились, как из пены морской, из сопровождаемых обильной поллюцией ночных грез пубертатного подростка, выросшего в «хрущевской» двушке на окраине большого города.
Если же серьезно, то я всегда считал и продолжаю считать, что люди, наделенные такими представлениями о прекрасном, не просто небезобидны. Они серьезно опасны для окружающей среды. Для людей, для культуры, для мира.
Это, конечно, было понятно и раньше, до этих видеосюжетов с дворцами и комнатами для грязи. Но даже очевидное нуждается в постоянных подтверждениях и напоминаниях.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.