В начале было очень красивое и очень знакомое слово — «Союз». От него пахло нафталином бабушкиных нарядов и конфетами, которые она дарила по праздникам. После ужасов девяностых всем ужас как хотелось праздников. И один уже тогда старый президент договорился с другим молодым еще тогда президентом, что они этот праздник устроят. Первый хотел красиво уйти, второму хотелось надолго прийти. Полагаю, что в глубине души молодой президент видел себя на месте старого в качестве его наследника, и Союзное государство России и Белоруссии было в некотором смысле проектом присоединения России к Белоруссии, как это ни смешно сегодня звучит.
Сейчас об этом как-то неприлично вспоминать. Но когда-то Лукашенко был кумиром российских левых, патриотов, консерваторов и бог еще знает кого в этой части политического спектра. И он вовсе не выглядел таким карикатурным тираном, как сегодня. Он был молод и здоров, физически и психически. Он и сейчас сложнее, чем его изображают, а тогда на фоне дряхлеющего Ельцина и в интерьере руин российской экономики он смотрелся гигантом мысли и даже потенциальным отцом новой нелиберальной российской демократии. Но ему не повезло, Ельцин уступил трон другому молодому и здоровому президенту, разрушив красивую мечту Лукашенко.
В развитии проекта Союзного государства возникла длительная пауза. Обоим президентам по разным причинам он не был особенно нужен. Точнее, Путину совсем был не нужен, а Лукашенко был нужен как повод и механизм получения экономических преференций, на которые белорусская экономика подсаживалась постепенно как на иглу. Идея Союзного государства напоминала красивую бутылку, из которой давно выпили дорогое вино, но выбросить не решились и поставили на сервант вместо вазы. Так продолжалось до тех пор, пока в Москве не решились залить в эти старые меха новое молодое вино.
К концу нулевых молодой российский президент постарел и стал задумываться о дизайне собственного исторического памятника. Идея предшественника пришлась ему по вкусу, но он ее модернизировал в духе времени. Теперь Союзное государство России и Белоруссии стало рассматриваться не как способ объединения, а как форма поглощения Россией Белоруссии. Идея Союзного государства была вписана в контекст общего неоимперского проекта Кремля.
Для Лукашенко настали новые времена. Такое Союзное государство ему даром было не надо. Но даром никто ничего уже не предлагал. Москва умело выкручивала Минску руки, увязывая теперь все льготы с продвижением в деле интеграции России и Белоруссии.
За каждый скормленный Лукашенко экономический витамин Кремль требовал массу мелких политических услуг.
Дело усугубилось еще и тем, что в какой-то момент на все это сверху наложилась внутрироссийская проблематика — Кремль решил, что создание Союзного государства может разрешить конституционный кризис, связанный с ограничением сроков пребывания Путина в должности президента. Давление на Лукашенко в связи с этим многократно возросло.
Лукашенко держался неплохо, демонстрируя политический эквилибр высочайшего класса. Чем больше на него давили, тем больше он огрызался. В некотором смысле его поведение вполне вписывалось в новые стандарты межгендерных отношений, когда согласие на оплаченный партнером обед не означает согласия на близкие отношения. Лукашенко принимал обед, даже просил добавки, но от близких отношений уклонялся. Более того, с какого-то момента он стал оскорблять партнера и приглашать за стол посторонних, не выпуская при этом из рук меню и продолжая заказывать блюда. В конце концов, партнерам пришлось решить свою проблему самостоятельно, изменив собственную Конституцию, и их интерес к поглощению Белоруссии несколько остыл.
Кто консультирует Кремль по «делу Навального»: Пашаев или Добровинский?
Судя по интенсивной пропагандистской артподготовке и...
Надо же такому случиться, что именно в этот момент Лукашенко поскользнулся на канате и сорвался из-под купола вниз на арену бушующего Колизея, где никто не горит желанием поднять палец вверх. Он не справился с вроде бы элементарной задачкой — формальными перевыборами. Лукашенко часто сравнивают с Путиным. И тот, и другой очевидно не являются демократическими лидерами, но Путин, тем не менее, еще ни разу не был в ситуации, когда большинство проголосовало бы против него. Можно спорить, насколько демократичной была процедура выборов, как сильно отфотошоплен результат и так далее, но технически Путин до сих пор выборы выигрывал. А Лукашенко проиграл абсолютно недемократические выборы и вынужден был рисовать фантастический результат «от фонаря», чем и подтолкнул страну к революции.
С Сочи начинается новый, завершающий этап эволюции идеи Союзного государства России и Белоруссии. Объединение похоронено, формальное поглощение больше никому не нужно — дорого и чревато безумными рисками в отношениях с Западом, и так уже донельзя испорченных. Теперь интерес Кремля состоит в одном: получить как можно больше лакомых кусков, заплатив за это разумную цену.
Это не аншлюс, а понятийное освоение территории мафиозными методами, иными словами — заглот, то есть выборочное заглатывание всего того, что раньше Лукашенко не выпускал из своего рта.
Как писал классик, у Лукашенко большое горе — революция — прекрасный повод поторговаться…
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.