12 января известный церковный публицист и миссионер протодиакон Андрей Кураев подал главе Русской православной церкви патриарху Кириллу апелляцию на приговор московского епархиального суда, постановившего лишить его священного сана.
«Я думаю, что надо оспорить решение церковного суда. И это не ради себя, а ради правды, ради других людей, ради осаживания тех, кто самим стилем своей жизни годами оскорблял мои религиозные чувства», — написал в фейсбуке, объясняя свои намерения, Кураев за несколько дней до этого.
29 декабря 2020 года церковный суд признал миссионера подлежащим извержению из священного сана на заседании, которое состоялось за закрытыми дверями и без участия самого обвиняемого. Впрочем, такой формат оказался вынужденным: протодиакон отказался явиться на него, мотивировав это тем, что, несмотря на его многократные требования, так и не получил объяснения от патриархии, в каких именно нарушениях он будет обвиняться, а значит, оказался лишен возможности подготовиться к собственной защите.
Тогда в коротком коммюнике, опубликованном на сайте Московской городской епархии, указывалось, что причиной столь жесткого приговора — а извержение из сана в церковном праве принято считать высшей мерой наказания — стала запись протодиакона в «Живом журнале», содержащая «оскорбительную характеристику» умершего ранее от коронавируса настоятеля Богоявленского кафедрального собора города Москвы протоиерея Александра Агейкина.
Впрочем, как следует из текста приговора, опубликованного значительно позже, лишь 5 января, в реальности причиной гонений стали многократные публикации протодиакона, содержавшие критику украинской политики патриарха и обвинения ряда высших церковных иерархов в гомосексуальности.
Секретный пункт
Кураев — профессор Московской духовной академии, главного учебного заведения РПЦ, и некогда активный сторонник патриарха Кирилла — уже не первый год остается практически единственным клириком, открыто выступающим с независимой позицией по многим церковным вопросам. Его мнение нередко идет вразрез с официальной позицией РПЦ.
В своих интервью ранее он не раз признавался, что не исключает возможных прещений, то есть церковного дисциплинарного наказания, со стороны священноначалия за свою деятельность. Тем не менее, запрет в служении, а после и судебное разбирательство против протодиакона вызвали настоящий скандал.
21 апреля 2020 года, будучи уже заштатным клириком Московской епархии (то есть не получающим зарплату и лишь номинально приписанным к одному из храмов города) Кураев опубликовал в своем блоге текст, в котором назвал выступавшего против введения карантина в столичных церквях и погибшего от COVID-19 настоятеля одного из главных соборов Москвы Агейкина «тупым карьеристом, сделавшим карьеру в сфере ВИП-сервиса».
Кураев хорошо знал Агейкина и последние годы был с ним в весьма натянутых отношениях. На следующий день диакон удалил сообщение и принес извинения вдове священника, но было уже поздно. 29 апреля своим указом патриарх, совмещающий посты главы РПЦ и ее московской епархии, временно запретил в служении миссионера: «До принятия решения епархиальным церковным судом по рассмотрении упомянутых деяний».
Эпизод с Агейкиным долгое время оставался единственным публичным основанием для такого запрета, а обвинения некоторых архиереев РПЦ в гомосексуальности со стороны Кураева отсутствовали в официальных документах патриархии.
Однако в опубликованном тексте судебного решения именно «неоднократные утверждения, не подкрепленные неопровержимыми фактами, о принадлежности живых или почивших архиереев к числу мужеложников» заняли одно из центральных мест.
Сложности процесса
Высказывания на эту скользкую тему и правда регулярно появлялись в социальных сетях протодиакона. Как правило, такие публикации опирались на письменные и устные свидетельства клириков и мирян, подвергшихся домогательствам.
Судя по всему, именно они и вызвали беспрецедентно жесткий приговор. В своей апелляции, текст которой доступен публично, на претензии священноначалия протодиакон ответил обвинителям: «Чтобы представить “неопровержимые факты”, надо провести следствие. Суд должен доказать, что представленные мною свидетельства “опровержимы”. Для этого он должен был бы провести свое следствие с вызовом и допросом потерпевших. Но за все 8 месяцев своей работы суд даже не пробовал узнать у меня их имена и контакты. Опубликованные мною письма пострадавших были вполне достаточны, чтобы суд начал свое следствие. Но суд уклонился от исполнения этой своей обязанности». И указал на многочисленные процессуальные недостатки того, как проходило разбирательство его дела.
Система современного церковного судопроизводства не устанавливает строгой процедуры, каким образом такое разбирательство должно производиться, а сама система церковных канонов представляет собой сложный корпус правил, созданных на протяжении многих веков существования церкви и часто затруднительных для толкования. Насколько запись в блоге и даже упомянутые материалы, опубликованные протодиаконом о епископате, достаточны для извержения из сана — открытый вопрос. Кроме того, неизвестно, сможет ли протодиакон добиться пересмотра дела, в случае если приговор московского епархиального суда будет подтвержден патриархом.
Ранее в интервью греческому изданию Кураев заявил, что «не исключает подачи апелляции к Вселенскому патриарху». «Суть обвинения и протокольные нарушения в ходе этого судебного процесса, полагаю, дают мне право на такую апелляцию, а патриарху — возможность для позитивного ответа на нее», — заявил он тогда.
Но РПЦ не признает за Вселенским (Константинопольским) патриархом права третейского судьи и апелляционной инстанции по отношению к национальным автокефальным, то есть независимым церквям, одной из которых является и русская. «Позиция Московского патриархата основана на том, что он полностью независим от внешних инстанций и Вселенский патриарх не может вмешиваться в его дела», — отметил церковный публицист и филолог Андрей Десницкий.
Учитывая, что в настоящее время Московская патриархия разорвала евхаристическое общение с Константинополем — после того как тот признал независимость ее бывших украинских епархий — такая апелляция могла бы стать серьезным дипломатическим вызовом и прецедентом для РПЦ.
Инстанцией, предшествующей утверждению приговора, по «Положению о церковном суде Русской Православной Церкви», принятом в 2000 году, является так называемый Общецерковный суд. Но поскольку «Положение» предусматривает, что в ряде случаев подача жалобы в Общецерковный суд возможна только при наличии повторного решения епархиального суда по тому же делу, Кураев рассчитывает на то, что его дело перед тем, как отправиться на стол патриарху, будет рассмотрено повторно. А стало быть об обращении к Вселенскому патриарху пока речи не идет.
В любом случае, Десницкий видит в скандале с осуждением протодиакона знаковый эпизод для современной церкви: «История получилась такой яркой, потому что отец Андрей очень яркий человек. Но эта судьба постигла многих, кто связал свою судьбу с Московской патриархией, а потом оказался не нужен, потому что они не чиновники, а люди самостоятельно мыслящие, — сказал филолог. — Просто не все из них столь публичны и известны. Как мы различаем страну Россию, с ее культурой и историей, и правительство России с администрацией президента, также стоит различать и Церковь с большой буквы и церковные институты. Последним сейчас нужны послушные исполнители».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.