На днях вокруг московского парка «Лосиный остров» разразился скандал: зоозащитники заявили об отстреле браконьерами десяти пятнистых оленей. Администрация парка подтвердила гибель лишь трех животных, причем в результате нападения бродячих собак. Эксперт Московского городского общества защиты природы, один из создателей Красной книги Москвы и парка «Лосиный остров» Борис Самойлов рассказал «МБХ медиа», почему версия администрации звучит более правдоподобно и зачем нужно резко сократить поголовье оленей.
— Администрация «Лосиного острова» заявила, что в гибели оленей виноваты бродячие собаки, а зоозащитники утверждают, что браконьеры, произошел незаконный отстрел. К какой версии склоняетесь вы?
— Мне точно не известны причины их гибели. Но могу сказать, что мы этих оленей сюда выпускали в 70-е годы прошлого века, и с тех пор, когда случались многоснежные зимы (как в нынешнем году), у нас всегда какие-то особи погибали именно из-за нападений бродячих собак. Это закономерно, потому что в таком глубоком снегу олени не могут убежать, и становятся абсолютно беспомощными — просто плавают в снегу. Даже если небольшая группа бездомных собак появляется, то они не могут удержаться — они же все-таки активные хищники по своей природе — и этих оленей убивают. Чаще всего им перегрызают горло, или вскрывают брюшину. Это было у нас каждую многоснежную зиму без исключения. Так что если и в этом году это произошло, то это закономерно.
— В «Лосином острове» большая популяция бродячих собак?
— В городской части, насколько мне известно, их нет. Слава богу, и в Измайловском лесу, и в московской части «Лосиного острова» всех вывели. Перестали их подкармливать. А если их не подкармливают зимой, они, естественно, уходят — туда, где есть, например, магазины.
А вот в загородной части, где частные дома, эти собаки пробавляются как могут. И у них, кстати, просыпаются волчьи инстинкты. Когда собака одна, она не нападает ни на людей, ни тем более на оленей. А если они сбиваются в стаю, то тут их поведение резко меняется: тут уже и олени, и иногда даже лосихи-самки становятся их добычей. Так что если там какая-то кучка собак собралась — штук семь-восемь — то олени, конечно, обречены.
— Были ли до этого какие-то вопиющие факты браконьерства именно в «Лосином острове»?
— Нет, мне об этом неизвестно. Ну а если они и были бы, то мы бы со своей стороны даже не возражали против того, чтобы часть оленей изъяли из популяции. Их там больше допустимого примерно в десять раз, и от этого очень сильно страдает лес. Там полностью уничтожен подрост сосны, подрост дуба. То есть олени не дают расти ни хвойным деревьям, ни ценным породам лиственных деревьев. Их [животных] численность надо регулировать, а это сейчас прекратили, потому что все решения, к сожалению, принимают дилетанты. Все профессионалы разошлись.
— Расскажите подробнее, почему так вышло?
— Раньше у нас здесь, в «Лосином острове», была служба — лесники, егеря — и поэтому четко знали, сколько на этой площади допустимо содержать лосей, оленей, косуль, кабанов. Каждый год по осени проводились учеты, и, когда выпадал первый снег, производился отстрел этих копытных, чтобы их численность не превышала тот показатель, который губителен для леса — как в охотхозяйстве. В 2010-е годы в России, к сожалению, ликвидировали министерство лесного хозяйства, упразднили должность лесника, и лес, по сути, оказался брошен на произвол судьбы. Потому у нас сейчас и пожары — по пять миллионов гектаров в год сгорает [в целом в России]— и наводнения после этого. Это все результаты вот таких непродуманных изменений системы лесного хозяйства, которая раньше у нас была одной из лучших в мире.
В результате этого такое положение и сложилось. Сейчас эти лоси, кабаны и олени [на территории Лосиного острова] размножаются без ограничений. А так как в последнее десятилетие были очень теплые благоприятные зимы, весь молодняк сохранился, ну и произошел резкий скачок численности. В результате у нас сейчас очень сильные повреждения подроста деревьев, ну и сами животные страдают, потому что им нечего есть. Если кабанов можно подкормить, то лось подкормку не берет, а молодых сосен уже ни одной штуки нет. У нас больше 100 квадратных километров национальный парк, и на всей этой площади нет ни одной молодой сосны — все они съедены лосями. То же самое с подростом дуба, рябины… То есть здесь ситуация требует кардинальных изменений, причем срочных, иначе мы и лес погубим, и животных этих бедных копытных не сбережем, потому что они и мельчают, и голодают.
— Приводятся данные, что в «Лосином острове» сейчас больше 150 особей пятнистых оленей. Это число соответствует действительности?
— Я сам не считал их. Когда у нас была егерская служба, мы считали. Егерь на своем обходе знал в лицо этих оленей. А сейчас приходят раз в год, где-то что-то посчитают — если дирекция парка называет эту цифру, то, видимо, она близка к тому, что есть. Хотя олени же все на подкормке искусственной сидят на биостанции, их посчитать просто. А вот лось бегает по всему лесу, ищет и доедает последние дубки.
В свое время у нас был предел допустимой численности пятнистого оленя в «Лосином острове» — 30-35 голов. Больше нельзя было ни в коем случае. Если 36 — то мы уже одного обязательно отстреливали. В природе, например, даже в самых благоприятных условиях на Дальнем Востоке, откуда эти олени завезены — там на тысячу гектаров максимальная численность, допустимая в заповедниках и национальных парках — одна особь. А у нас в «Лосином острове» всего десять тысяч гектаров, то есть здесь по природным характеристикам должно быть всего 10-12 особей.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.