Председатель Мосгорсуда Ольга Егорова в интервью «Интерфаксу» раскритиковала работу следствия: «Следователи, увы, разучились собирать и анализировать доказательства». Егоровой пришло выступить в роли «Капитана Очевидность» в связи с тем, что, за полгода работы судов присяжных на уровне районных судов, из 11 вынесенных приговоров шесть оказались оправдательными.
Жаль, что статья 159 УК РФ («мошенничество») не подсудна суду присяжных, иначе фигуранты «театрального дела» наверняка бы выбрали присяжных заседателей. И «судьям факта» пришлось бы оценивать доказательства, которые в течение года собирали следователи, чтобы подтвердить вину режиссера Кирилла Серебренникова, бывшего генпродюсера «Седьмой студии» Алексея Малобродского и бывшего гендиректора «Седьмой студии» Юрия Итина в хищениях из госбюджета.
А доказательства, надо сказать, вполне специфические. Так, например, в последние дни заседаний по «театральному делу» в Мещанском суде случилась настоящая сенсация.
Отвод прокурору
Сенсация, которую мало кто заметил. Прокурор Лавров, как всегда оглашал материалы дела. Он начал их оглашать, после того, как трое обвиняемых дали показания, а четвертый — бывший гендиректор «Седьмой студии» Юрий Итин — отложил их на потом, решив выступить после прокуроров и допроса всех свидетелей.
Прокурор Лавров читал том за томом, иногда его останавливал Алексей Малобродский или Софья Апфельбаум, когда им было важно, чтобы он не просто перечислял названия документа, а зачитывал их содержание, как это, например, было с оперативными справками ФСБ. В одной из справок, например, говорилось, что Малобродский может воздействовать на следствие, в другой — что режиссер Дмитрий Брусникин «может быть осведомлен об обстоятельствах совершенного преступления в части выдачи АНО «Седьмая студия» уже демонстрировавшихся в других театрах спектаклей под видом премьерных в рамках реализации проекта “Платформа”».
Слушатели, как всегда на последних заседаниях, почти засыпали, убаюканные перечислением номеров договоров и транзакций, их покой был прерван тихим, но твердым голосом адвоката Ксении Карпинский. Она просила гособвинителя остановиться, когда он огласил договор, якобы подписанный Алексеем Малобродским и ИП Синельникова.
Этот самый договор фигурирует в обвинительном заключении как доказательство вины Малобродского в мошенничестве.
«Я прошу провести почерковедческую экспертизу подписи Алексея Малобродского под этим договором, — заявила адвокат Карпинская. — Мы считаем, что это доказательство должно быть проверено. Мы и на следствии просили провести почерковедческую экспертизу. Следователь нам отказал. А теперь прокурор продолжает предъявлять этот договор как доказательство».
Судья Аккуратова посмотрела на Ксению Карпинскую с большой тоской и удивлением: «Сейчас не время заявлять ходатайства». Адвокат возразила: «Ходатайство можно заявлять на любой стадии процесса, тем более, что договор оглашен гособвинителем, а Малобродский не признает свою подпись. Значит, нужно ее проверить». И обратилась к прокурору: «Мы заявляем, что это недостоверное доказательство. А вы настаиваете, что это подпись Малобродского?»
Прокурор, как будто бы не слушая и не слыша адвоката, продолжал: «Я буду читать все».
И тогда адвокат Карпинская заявила отвод прокурору Лаврову.
Судья Аккуратова в отводе прокурора отказала.
И прокурор Лавров продолжил читать тома дела и дошел до договора, якобы подписанного Валерием Синельниковым и Юрием Итиным.
Юрий Итин и его адвокат молча слушали прокурора.
Что не так с этими договорами, и почему так возмущается адвокат Ксения Карпинская?
1 миллион 600 тысяч рублей
В распоряжении «МБХ медиа» имеются договоры от 1 сентября 2011 года. Один из них подписан Валерием Синельниковым и якобы Алексеем Малобродским. Другой — Валерием Синельниковым и якобы Юрием Итиным.
Оба договора касаются одной и той же постановки — концерта «Арии». Сумма, которая прописана в договорах и предназначена Синельникову — 1 миллион 600 тысяч рублей.
Алексей Малобродский говорит, что никогда не подписывал подобный договор. Он настаивает, что впервые увидел Синельникова в сентябре 2011 года, когда Юрий Итин его с ним познакомил.
Кроме того, подпись на договоре не похожа на его подпись. Она ее даже не имитирует. Проект «Ария» продюсировал сам Малобродский, и он хорошо помнит все детали его организации. Синельников никакого отношения к этому проекту не имел.
Может быть, и договор Юрия Итина с Синельниковым по поводу этого проекта также фиктивный?
Почему ни следователи, ни прокурор не хотят проводит почерковедческую экспертизу хотя бы подписи Малобродского?
Оба договора найдены на обыске у Нины Масляевой. Она свои показания еще не давала, и очевидно, что на допросе в суде адвокаты будут спрашивать ее об этих договорах, тем более что Синельников — ее давний знакомый, их связывают более чем дружеские отношения: в суде прозвучало, что Масляева подарила Синельникову автомобиль.
Почерковедческая экспертиза была не нужна следствию, не нужна она и гособвинению. Если ее проведут, и выяснится, что на документе поддельная подпись Малобродского, то получится, что в обвинительном заключении содержится подложный документ. А это значит, под сомнение будет поставлено все обвинительное заключение.
Легко догадаться, что это не нужно обвинению.
Но почему это не нужно судье?
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.