В России, если ты мусульманин, тебя могут преследовать спецслужбы. Особенно пристально следят за русскими мусульманами, особенно — принявшими ислам в тюрьме. Рассказываем, как такого мусульманина обвиняют в терроризме и преследуют за то, что он с семьей уехал в Египет, где изучал арабский язык и Коран.
Уроженец Лангепаса Ханты-Мансийского автономного округа Дмитрий Пальшин — русский по национальности. В 2011 году сел в колонию на 2,5 года за драку. Во время отсидки Дмитрий принял ислам. Уже на свободе познакомился в интернете со своей будущей женой Раметой Шанковой из Кабардино-Балкарии. В феврале 2015 года у пары родилась дочь.
Супруги хотели выучить арабский язык и Коран, и в 2015 году поехали в Каир. Дмитрий учился в мечети Дар уль-Хадис аль-Фуркан. В Египте Рамета родила еще двоих детей. Муж каждый день учился, помогал ей или ездил по делам — разбирался с документами, получал деньги от друзей и родственников из России в местных банках: устроиться на работу из-за учебы он не мог, рассказала Рамета «МБХ медиа».
«Знакомые мужа из Лангепаса рекомендовали шейха Мухаммада ибн Ибрахима, им понравилось, как устроено обучение, — рассказывает Рамета. — Для обучения нет определенного промежутка времени, мы хотели побыть там, пока не возьмем язык и фундамент. Конечно, нам очень понравилось жить в Каире, удобнее, когда вокруг большинство мусульмане».
В 2016–2017 году пара оформила миграционную карту через знакомых. Никаких проблем с документами не было, пока Дмитрий не отправил посылку в Россию и не предъявил документы службе безопасности аэропорта. Тогда выяснилось, что регистрация фальшивая, их обманули. Дмитрия, Рамету и троих их маленьких детей поместили в спецприемник в аэропорте Каира. А через 28 дней депортировали в Россию.
«Нам сказали, что столько времени держали, потому что проверяли нас на причастность к терроризму. Претензий к нам не было. Выяснили, что и к подделке прописки мы не были причастны и нас обманули. Нам разрешили купить билет, и 9 марта мы были уже в Москве».
Проблемы начались сразу же. В Москве семью встретила ФСБ, пару опрашивали о целях пребывания в Египте, осматривали технику. В Кабардино-Балкарии, где живет семья Раметы, за полгода семью несколько раз допрашивали и обыскивали дом.
«Местные ФСБшники вывели нас из самолета и допрашивали до поздней ночи. Спрашивали об учебе, паспортах, знакомстве с мужем. Объяснили, что проверяют нас, потому что мы отсутствовали в России несколько лет, сказали, это их обязанность. К моим родителям они приезжали с обысками каждые полгода, когда мы были в Египте. Но мы не приезжали только потому, что билеты были очень дорогие. Мы жили в очень бедном районе, лететь домой для нас было очень затратно».
У семьи изъяли технику, проверяли ее месяц, но ничего не нашли. Потом пришлось пройти полиграф, и во время допроса Пальшина спрашивали, как он относится к Исламскому государству (запрещенная в России террористическая организация), но тоже ничего не обнаружили. На время Дмитрия оставили в покое.
«Мы, конечно слышали об ИГИЛ, но относимся к нему крайне отрицательно, потому что у нас в исламе такие секты — заблудшие, искажающие ислам люди, которые наносят самый больший вред мусульманам. Из-за них гоняют нас, невиновных, — рассказывает Рамета. — Потом нам сказали, что все правдиво, все нормально, никаких претензий нет, и мы спокойно жили три месяца у моих родителей в Кабардино-Балкарии. Потом неожиданно рано утром с ХМАО приехал ОМОН, окружили дом, вошли с автоматами и увели мужа».
Так 26 июня 2019 года семья узнала, что на Дмитрия завели уголовное дело по статьям об участии в незаконном вооруженном формировании и терроризме (ч. 2 ст. 208 и ч. 2 ст. 205.5). Дом снова обыскали, ничего не нашли. Суд по мере пресечения арестовал Пальшина, через полтора месяца в местном СИЗО его этапировали в Нижневартовск. Уже больше года Дмитрий под арестом.
Все доказательства вины строятся на рапорте оперативного сотрудника о том, что Дмитрий якобы исповедует радикальные течения ислама, и бухгалтерской экспертизе, которая при этом подтверждает, что Пальшин лично получал деньги в египетских банках. Во время обысков в доме родителей Раметы в деле появился тайный свидетель из Грозного с подписью «Малыш», хотя семья в Грозном никогда не была и постоянно проживала в ХМАО, а в Кабардино-Балкарии только навещала родственников. Этот свидетель дал показания на два абзаца, которые сводятся к следующему: «В 2016–2017 годах я находился на территории Сирийской Арабской Республики, где встречал многих людей, с которыми принимал участие в том числе в боевых действиях». Свидетель утверждает, что Дмитрия называли Халид и ему достоверно известно, что Пальшин причастен к незаконным вооруженным формированиях (НВФ).
В материалах дела так и сказано: «в неустановленное время в период с 20 апреля 2015 года по февраль 2019 года Пальшин вступил в НВФ и при неустановленных обстоятельствах приехал из Египта в Сирию, под руководством неустановленного лица участвовал в боевых действиях с оружием в руках, а потом снова в неустановленное время вернулся в Египет». Сам Дмитрий в своих показаниях говорит, что никогда в Сирии не был и все время был с семьей в Египте.
«Он у меня на глазах каждый день был, никогда не отсутствовал, только если документы на детей делать, он уезжал в Александрию утром и приезжал под вечер, — объясняет Рамета. — У меня все три беременности были сложные, делали кесарево. Средняя дочь и младший сын родились подряд, сын был на ИВЛ, совсем не дышал, беременность проходила на лекарствах. Муж на уроки ходил, как только приходил, занимался детьми, помогал во всем».
Помимо террористических статей Пальшина обвиняют в экономическом преступлении: якобы он незаконно получал детские пособия на младших детей, оформив доверенность на свою мать, которая занималась оформлением выплат. При этом соцзащита все заявления приняла и была уведомлена о том, что дети находятся не в России. Следствие трактует эти действия как мошенничество по предварительному сговору. Всего с 2015 по 2019 год семья получила большой список разных пособий на 505 тысяч рублей.
«Все обвинение строится на том, что он неожиданно русский парень и принял религию ислам, — объясняет адвокат Дмитрия Дим Юнусов. — История из ряда вон выходящая. Когда я им задаю вопрос: «Ну как вы себе представляете, у него ребенок есть, он уехал в Египет, и там еще двое родились. И как он в это время мог находиться в Сирии и в Ираке?» — «Так он с женой и с ребенком поехал, они там забеременели, вернулись в Египет, родили», — «И что, потом опять поехали?» — «А потом опять поехали». Неужели вот такое качество следователей у нас? Они понимают, что если сейчас прекратить дело, придет конец всему руководству, поэтому они в отместку начинают 159 (статью 159 “мошенничество». — “МБХ медиа”) расследовать, провели бухгалтерскую экспертизу, и она говорит, что он был в Египте в это время».
Слабая доказательная база — обычное дело в преследовании за терроризм. Как рассказал «МБХ медиа» председатель Кабардино-Балкарского регионального правозащитного центра Валерий Хатажуков, к этому списку обычно добавляются признательные показания.
«Рапорт, секретный свидетель, показания выбивают. То, что нет конкретики, вполне нормально в таких обвинениях. Только признательные показания видно, каким образом могли быть взяты, это обычно характерно, — говорит Хатажуков. — По данным нашего МВД, больше сотни человек объявлены в розыск и находятся в Сирии. Только по нашим данным, десятки человек из этого списка никогда не были в Сирии».
Правозащитник ПЦ «Мемориал» и директор АНО КПЦ «Помощь» («Ёрдам») Бахром Хамроев объясняет, что русским, принявшим ислам, силовики обычно уделяют особенно пристальное внимание. Их преследуют жестче, чем «коренных» мусульман, говорит правозащитник.
«Новообращенных русских мусульман российская власть ставит перед выбором: отречься от ислама и быть православным, в противном случае их ликвидируют как диверсантов, либо фабрикуют дело и сажают на длительные сроки, — говорит Хамроев. — В России, если русский принял ислам, рушится вся его карьера и он становится объектом преследования спецслужб. Власть не оставляет никакого шанса для этой категории людей жить и работать спокойно в России».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.