В судебном процессе по «театральному делу», который, казалось, уверенно двигался к финалу, произошел резкий поворот. Гособвинение попросило суд признать недопустимой вторую экспертизу по делу из-за якобы предвзятости экспертов, которые ее проводили: профессора театроведения Видмантаса Силюнаса и директора МХТ имени Чехова Марины Андрейкиной. Отсутствие независимости у экспертов прокурор Михаил Резниченко обосновал тем, что еще на стадии следствия Силюнас обращался в Басманный суд с поручительством за Софью Апфельбаум, был ранее знаком с Кириллом Серебренниковым, а Марина Андрейкина публиковала в журнале «Театр» статью о проекте «Платформа».
Завтра, 18 декабря судья Олеся Менделеева примет решение проводить или нет новую экспертизу и процесс пойдет по «новому кругу».
О желании гособвинения опорочить вторую экспертизу, назначенную еще весной этого года судьей Ириной Аккуратовой, первой судьей по этому делу, стало понятно в ходе допросов свидетелей защиты. Прокурор Резниченко, а вслед за ним и судья Олеся Менделеева, спрашивали у них, знаком ли Силюнас с Серебренниковым, могла ли Андрейкина быть знакома с ним и другими фигурантами дела.
Так, например, 6 декабря судья Менделеева спросила свидетеля защиты, художественного руководителя РАМТ Алексея Бородина, обсуждал ли он с Видмантасом Силюнасом дело «Седьмой студии». Свидетель ответил, что обсуждал, как и со многими другими, поскольку «не встречал ни одного человека, который бы не относился предельно сочувственно к этому делу». Эти слова Бородина, как и, впрочем, абсолютно безобидный ответ художественного руководителя театра имени Пушкина Евгения Писарева на вопрос прокурора, мог ли Силюнас преподавать на курсе, который Серебренников вел в школе-студии МХАТ, прокурор Резниченко скрупулезно фиксировал. И вот в понедельник, 16 декабря заявил ходатайство, основываясь на показаниях свидетелей защиты. В частности, слова Писарева якобы убедили прокурора в отсутствии независимости у Силюнаса, когда он писал экспертизу по делу.
Театральные авторитеты — за подсудимых
Вторая экспертиза, напомню, была в пользу подсудимых: Согласно ее заключению, фигуранты «театрального дела» деньги не только не похитили и, как утверждало обвинение, «распорядились по собственному усмотрению», а благодаря дополнительным, негосударственным средствам, можно сказать, сэкономили. Это выглядело как оправдание. И для обвинения это стало серьезным поражением. Оно готовилось к реваншу. Тем более, что более двух недель защита представляла своих свидетелей и для внимательного наблюдателя вновь, как и на первом процессе, становилось понятно, что никакого состава преступления нет.
Впрочем, состав преступления было трудно обнаружить и при допросах свидетелей обвинения, поскольку они говорили в основном об обналичивании денег, о получении процентов обнальными фирмами, имеющими отношение исключительно к бухгалтеру Масляевой.
Защита представила суду несколько десятков своих свидетелей, большинство из них работали в «Седьмой студии»: продюсеры, артисты, кураторы. Они подробно рассказали суду, как все было устроено на «Платформе». Было понятно, как там получали деньги, как оборудовалось сценическое пространство, как ставились спектакли. Другие свидетели, а защита вызвала нескольких руководителей театра первого ряда — генерального директора Большого театра Владимира Урина, худрука театра РАМТ Алексея Бородина, главного режиссера театра Пушкина Евгения Писарева, директоров двух московских театров, руководителей театральных фестивалей — все они высоко оценили значение «Платформы» и характеризовали подсудимых как профессионалов своего дела и порядочных людей.
Каждый из свидетелей заявил, что не верит в обвинения, предъявленные Серебренникову и другим.
Вызывала сторона защиты и сотрудников Минкульта, имевших в разное время отношение к проекту «Платформа». Три сотрудницы рассказали о давлении следователей на них и частично отказались от своих первоначальных показаний, объяснив, что оговаривали себя и Апфельбаум из-за страха оказаться в числе обвиняемых по делу. Помощница Софьи Апфельбаум Евгения Павлюченкова заявила, что ее допрашивали не только следователи СК, но и сотрудники ФСБ.
Защита обратилась к суду с ходатайством вызвать на процесс следователей, поскольку есть несколько протоколов допросов разных свидетелей, которые вызывают большие сомнения в их достоверности: протоколы двух свидетелей идентичны, повторяются целые абзацы, в деле также есть два протокола свидетеля Синельникова, составленные в одно и то же время, но с разным содержанием. Будет ли теперь судья допрашивать следователей, непонятно.
Линия разделения
Заседание суда в понедельник стало не только самым драматичным на повторном процессе, оно очень четко показало линию разделения, которую обозначил этот процесс. Гособвинение противостоит не только защите и фигурантам дела, а по сути всему театральному цеху, который защищает проект «Платформа».
По тем вопросам, которые прокуроры задают свидетелям защиты — известным в России и в мире руководителям театров, — создается ощущение, что они никому из них не доверяют, подозревая их в желании «обелить» подсудимых и спасти от наказания за преступление. Прокуроры забывают, что большинство свидетелей — авторитетные, заслуженные люди в мире театра и вряд ли бы они стали давать ложные показания под присягой.
«Нарушение прав» прокурора
Прокурорам не нравятся показания свидетелей защиты, потому что они полностью ломают их концепцию, что подсудимые похитили деньги, а не потратили их на гонорары, на оборудование и реквизит. При этом у гособвинения нет никаких прямых доказательств похищения денег и нет никаких доказательств, как этими деньгами обвиняемые распорядились. Их можно понять: единственное, что им остается в таком случае, это порочить свидетелей защиты. Да еще и экспертов, которые вынесли заключение в пользу защиты.
Надо было видеть, как возмутился прокурор Резниченко, когда адвокат Ксения Карпинская заявила ходатайство об оглашении опроса полномочного посла России в Ватикане Александра Авдеева. Адвокат Карпинская ездила в Рим, встретилась и поговорила с Авдеевым.
Это абсолютно законное действие и, как правило, такие адвокатские опросы в суде оглашают. Но прокурор Резниченко заявил, что оглашение опроса нарушает 6 статью Европейской конвенции по правам человека, где говорится о праве обвиняемого допрашивать свидетелей.
При этом Резниченко говорил не о том, что при опросе Авдеева было нарушено право кого-то из обвиняемых, он говорил, что было нарушено право прокуроров задать вопрос свидетелю. Это было бы смешно, если бы не было грустно, потому что, конечно, 6 статья Европейской конвенции по правам человека ничего не говорит о нарушении прав прокурора.
«Никогда не поверю в обвинения в их адрес»
Странно, что судья в очередной раз встала на сторону госообвинения и отказала защите. В том же заседании она согласилась приобщить переписку прокуроров со следователями к материалам дела, хотя отказывалась приобщать переписку Алексея Малобродского с теми же следователями, но по другому поводу.
Опрос Александра Авдеева, который был министром культуры России с мая 2008 по май 2012 года и стоял у истоков проекта «Платформа», чрезвычайно важен для этого судебного процесса. Авдеев — непосредственный и очень авторитетный свидетель событий. Опрос взят адвокатом Карпинской с соблюдением всех процессуальных тонкостей и под видеозапись.
Вот что, в частности, говорил бывший министр культуры Александр Авдеев (публикуем протокол опроса с некоторыми сокращениями).
— Знаете ли вы обвиняемых по уголовному делу: Серебренникова К.С., Малобродского А.А., Апфельбаум С.М., Итина Ю.К. Имеются ли у вас основания для их оговора или неприязненного отношения?
— Я знаю Серебренникова Кирилла Семеновича и Апфельбаум Софью Михайловну лично. Остальных лично не знаю. Оснований для оговора нет.
— Что вам известно о проекте «Платформа»? Когда и в связи с чем было получено распоряжение Президента Российской Федерации о подготовке проекта «Платформа»?
— Проект «Платформа» был впервые упомянут Серебренниковым на встрече художественных руководителей основных российских театров с президентом Медведевым, среди прочего говорили о важной проблеме привлечении в театр молодежного зрителя. Театральные деятели с горечью говорили, что молодежь редко посещает классику, молодежный зритель, к сожалению, предпочитает эстрадные спектакли и музыкальные концерты, теряя интерес к драматическому театру, причиной этому является специфика формирования культуры и интеллекта людей, связанной с внедрением интернета и информационных потоков. Начиная с девяностых годов формирование интеллекта поколения 90-х шло не на базе семьи, школы и культуры, гражданского общества, а в основном через информационные потоки интернета. Отсюда ослабление восприятия нравственных ценностей, смыслов жизни и жизненных приоритетов. Говоря о роли театра в воспитании молодежи, Серебренников отмечал необходимость подобрать такие новые театральные формулы и приемы, которые смогут привлечь молодежь в зрительные залы и погрузить их в богатство национальной и мировой театральной культуры. Эти выводы поддержали руководители всех российских театров, собравшихся у Президента.
— Участвовали ли вы в мероприятиях проекта «Платформа»?
— Я был на открытии, выступал с приветственной речью. Отмечаю, что речь идет не о рядовом событии, а важном эксперименте для всего театрального дела страны. Его итогом должен был стать возврат молодежного зрителя в российский театр и разработка новых форм и методики, позволяющие это сделать.
— Как вы считаете, были ли выделенные денежные средства в размере 210 миллионов рублей адекватной суммой?
— Это стоимость одного спектакля в Большом театре с декорациями и костюмами или создание одного-двух художественных фильмов.
— Интересовались ли вы ходом реализации проекта «Платформа»?
— Я интересовался, однако в мае 2012 я прекратил работать в должности министра культуры и перешел на работу в МИД. Я отслеживал ход постановок спектакля «Сон в летнюю ночь», «Отморозки», «История солдата» с Викторией Исаковой в главной роли.
— Что для Министерства культуры РФ являлось критерием целевого использования денежных средств, выделенных для реализации проекта «Платформа»?
— Выпуск и показ мероприятий.
— Были ли достигнуты цели, для которых проводился проект «Платформа»? Как вы оцениваете результаты работы проекта «Платформа» за 3 года?
— С момента начала реализации проекта «Платформа» до моего ухода с должности министра культуры (8 месяцев) я был полностью удовлетворен работой «Платформы». В дальнейшем итоговую оценку дало Министерство культуры в 2014 году, в лице врио министра Г.П. Ивлева, о том, что задачи, поставленные инициаторами проекта, можно считать решенными.
— Как можете охарактеризовать Серебренникова К.С. и Апфельбаум С.М.?
— Считаю Кирилла Семеновича Серебренникова и Софью Михайловну Апфельбаум исключительно порядочными людьми, зная их лично и по работе, никогда не поверю в обвинения в их адрес, они не только известные деятели культуры, но и подвижники своего дела, которым нужно помогать и их беречь.
***
И вот еще одно противостояние, которое обозначилось на этом процессе: в понедельник, когда суд отказался огласить опрос экс-министра Авдеева, в суде выступил бывший министр культуры Михаил Швыдкой (руководил Минкультом в 2000-2004 гг. — «МБХ медиа»). Он заявил, что «Платформа» была важным и своевременным проектом». Таким образом, два экс-министра культуры высказались в защиту проекта «Платформа» и фигурантов «театрального дела», тогда, как нынешнее Министерство культуры продолжает настаивать на ущербе в 133 миллиона рублей.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.