30 января Владимир Путин поручил собственной администрации создать единую государственную базу жертв политических репрессий. Для многих это стало неожиданностью, потому что раньше государство, наоборот, строило препятствия тем, кто изучал эту тему. Возможно ли создать такую базу? Кого нужно привлечь к ее созданию? Все ли архивы доступны? Мы задали эти и другие вопросы двум историкам, которые уже давно собирают списки репрессированных.
Сергей Прудовский, историк, партнер Музея истории ГУЛАГа
То, что Путин постановил создать такую базу, — это, конечно, неожиданность. Технически создать такую базу вполне возможно. Другое дело, что организационно это возможно только при привлечении общественности к этой работе. Есть общественные организации, которые много лет этим занимаются, создают подобные базы. Если их не привлекут, то это будет неизвестно что. Да и вообще тогда непонятно, будет это или нет.
В первую очередь, я говорю о «Мемориале». Они еще много лет назад выходили с подобным предложением и настаивали на том, что такую базу должно собирать государство, потому что государство эти репрессии осуществляло. Тогда это предложение не прошло, и «Мемориал» сам занимается создание этой базы. Там уже больше трех миллионов человек.
Нужно привлекать и региональных активистов, которые создают местные книги памяти. Тогда это будет реальная работа. Если не сделать этого, то все зароют в песок и чем-нибудь обязательно объяснят.
Непонятно, как база будет формироваться. Например, есть категория людей, которые были осуждены протоколами особого совещания. Насколько мне известно, база по протоколам особого совещания, которая включает в себя очень краткие данные о людях и приговорах, создавалась ФСБ в 2006-2007 году. Официально они это опровергают. Также у них должна быть база не жертв репрессий, а архивных уголовных дел. Ее наличие они тоже отрицают.
Центральный архив ФСБ, как правило, доступен для исследователей, с этим, в основном, проблем нет. В регионах пытаются ставить препятствия для ознакомления с этими делами не родственникам. Это противоречит закону, и, если им немного объяснить, что они нарушают закон, то они соглашаются и все-таки дают ознакомиться не только родственникам. Часто в таких делах необоснованно закрывают некоторые документы, но это уже другая тема.
Гораздо хуже ситуация с личными делами заключенных в МВД. До них добраться очень тяжело. Даже архивные справки из карточек заключенных в МВД стараются не выдавать.
Екатерина Мишина, координатор проекта «Открытый список»
Сама идея создания единой базы данных жертв политических репрессий не нова. Еще в начале 2000-х эта тема становилась лидирующей на конференциях с участием общественных организаций, историков-архивистов, которые уже участвовали в создании различных книг памяти в регионах. Но разные коллективы так и не пришли к единому мнению, кто должен входить в эту базу данных и как она должна выглядеть.
Совершенно очевидно, что такая работа невозможна без привлечения специалистов из архивов МВД и ФСБ, основных хранителей информации о репрессированных. В них хранятся следственные дела, лагерные документы, документы о высланных, спецпереселенцах, раскулаченных.
Вполне логично, что такая идея появляется сейчас. Еще в 2015 году была принята концепция государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий, в марте 2019 года она продлена. Правда, сложно сказать, что она действительно работает и привести примеры каких-то реальных действий, которые она повлекла за собой. Одно из положений этой концепции — как раз создание единой информационной системы для музейно-мемориальной сети.
Без организаций, которые уже провели большую работу на этом поле, не обойтись. Это, конечно же, «Мемориал», благодаря которому известны уже три миллиона имен. Это, безусловно, Музей истории ГУЛАГа, который сейчас является единственной государственной организацией, чья деятельность направлена не только на увековечение памяти жертв репрессий, но и поиск и выявление остатков лагерей ГУЛАГа.
Сложно сказать, будет ли это поручение президента выполнено. Требуется согласование очень многих вопросов и привлечение самых разных организаций. Тут могут быть проблемы и по юридическим, и по политическим вопросам. Тот же «Мемориал» сейчас признан иностранным агентом. Довольно сложно представить сотрудничество государственных структур и структуры с таким ярлыком. Если же все это будет преодолено, то в ближайшем будущем мы можем получить не только общую базу с персональными данными репрессированных, но и открытый доступ к ведомственным архивам.
30 января Путин поручил Администрации президента «совместно с Росархивом, ФСБ, МВД и ФСИН рассмотреть вопрос о создании единой базы данных жертв политических репрессий и представить соответствующие предложения». Ответственными он назначил первого заместителя руководителя Администрации президента Сергея Кириенко, директора ФСБ Александра Бортникова, министра внутренних дел Владимира Колокольцева и других. Выполнить поручение они должны до 1 октября этого года.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.