Летевшая на отдых с подругой пассажирка самолета «Уральских авиалиний», который после отказа двигателей на взлете удачно приземлился на кукурузное поле в Подмосковье, рассказала «Урал. МБХ медиа» об аварийной посадке и о том, что, по ее мнению, с самолетном что-то было не так с самого начала. По ее просьбе мы не называем ее настоящего имени.
— В какой части самолета вы сидели? Это как-то повлияло на то, что удалось избежать травм?
— Примерно в середине самолета. Пострадавшие, насколько я поняла, в основном в начале и в конце самолета, что не удивительно: хвост мотало, а на нос пришелся удар.
— Когда вообще вам и другим пассажирам стало понятно, что с самолетом что-то не так?
— Еще при взлете. Сейчас основная версия, что в двигатели попала стая птиц. При этом самолет уже на взлете не мог нормально работать. Каждый, кто часто летает, помнит наверняка, что самолет сначала стоит, набирает обороты, затем резко стартует, набирает скорости, после чего взлетает на равномерно увеличивающейся скорости. В нашем случае при взлете было ощущение, будто у самолета не хватает сил еще на самом этом разгоне: как-то тяжело очень шло все. Кроме того, при самой попытке оторваться мы пару раз коснулись шасси земли. Это были не сильные удары, и все-таки мы взлетели, потом приземлились, коснулись земли, опять взлетели. Пару раз это точно было. Кроме того, в самолете постоянно было какое-то странное гудение, звук был очень не характерный для взлета. От него уже было очень странно.
Раз мы не могли нормально взлететь, это уже говорит о том, что чего-то не хватало в самом самолете, и птицы тут явно не при чем. Я видела видео с дачи показаний некоторыми пассажирами, которые говорят, что еще когда шел взлет, двигатель просто искрил. Это когда мы даже не на высоте еще были. Когда сломался правый двигатель, его было слышно. Мы поднялись в высоту, этот гул буквально сразу начался и секунд через 20 были звуки такие, как будто заводится двигатель. По-моему, сам пилот тоже говорил уже, что пытался его завести, потому что ситуация такая же, как когда вы заводите автомобильный двигатель, а он глохнет. Только тут во время прекращения мотора был какой-то грохот.
— Вы сидели у окна? Что чувствовали в тот момент, когда самолет шел вниз?
— Я была у окна. Для меня было удивительно, что даже при всех этих звуках мы продолжали набирать высоту. В какой-то момент было видно, что мы поворачиваем немного направо и подумала, что, скорее всего, на одном двигателе мы худо-бедно доскребем назад до аэропорта, но этот поворот длился всего несколько секунд. После этого высота начала заметно снижаться. Пассажиры в это время замерли. Все понимали, что что-то не то. Когда я увидела, что мы реально приближаемся к земле, я сказала подруге, что самолет падает и мы вцепились в кресла. Сразу после этого произошел первый удар.
— Вы подумали, что вы сейчас погибните?
— Да, когда мы соприкоснулись с землей и пока самолет трясло при торможении, я ожидала, что это лишь самое начало, а дальше будет разворот событий. Я не понимала, куда мы приземлились, на что, перевернется ли самолет, развалится ли он.
— Насколько тяжело было приходить в себя после случившегося?
— Могу сказать, что у меня по-прежнему родственники переживают даже сильнее, чем я сама. Я очень долго работала в сфере, где мне по должности нужно было эвакуировать людей при взрывах. Конечно, мне было страшно, но у меня, что ли, инструкция в голове, поэтому меня научили сохранять спокойствие. Понятно, что все могло закончится катастрофически или куда более неприятно, чем закончилось, но об стенку головой не бьюсь.
— А экипаж что-то комментировал, как-то объяснял, почему самолет назад приземляется и так далее?
— Нет, нам вообще ничего не говорили. И когда мы уже приземлялись на кукурузное поле, мы только с ударом о землю поняли, что самолет садится. Никакой информации для нас не было. Разве что, бортпроводники, которые физически были рядом с пассажирами, могли что-то говорить, но на весь салон ничего не объявлялось.
Кто-то говорит, что мигали огоньки. Честно, не знаю даже, что там на самом деле мигало. В принципе это такое время, когда буквально за 2 минуты все произошло. Я лично никаких огоньков не заметила.
— С какого момента бортпроводники вообще начали как-то с вами работать?
— Они ничего не говорили даже после того, как самолет уже приземлился на поле. Не было никакой информации. Но после остановки очень быстро началась эвакуация. Только мы остановились, тут же открывались двери, надувались трапы. Был молодой человек в числе бортпроводников, который руководил всем процессом. Пассажиры не хватались за свой багаж. Эвакуировали всех за несколько минут. Нам сразу говорили, чтобы мы выходили как можно быстрее из самолета. Двигатель дымился, была вероятность пожара и взрыва самолета. В итоге все нормально, багаж людям возвращают.
— Как люди реагировали?
— Конечно, люди сильно волновались. Тем более, в самолете было много детей. Но тем не менее никто не верещал.
— Какие травмы у людей были?
— Я думаю, что если бы нас хоть как-то предупредили о том, что не нужно заводить панику, то люди могли бы заранее сгруппироваться, и тогда бы травм было меньше. Не все пассажиры осознавали, что сейчас будет столкновение с землей, и в результате люди получили в основном лицевые травмы: самолет эконом-уровня, расстояния между сиденьями маленькие, и многие ударились о впереди стоящие сиденья. Были разбиты носы, губы, одна девушка ухо порвала. Раны и ссадины у людей на лицах сильные были. Кажется, у одной пассажирки черепно-мозговая травма. Уверена, что это случилось именно при ударе о землю.
Конечно, в целом люди остались живы-здоровы, и очень хорошо, что все хотя бы так закончилось. Когда мы шли по кукурузному полю, через 300 метров была трасса, где нас впоследствии забирали, а за ней уже было другое поле — очень жесткое. На нашем была рыхлая земля, в ней можно даже по щиколотку проваливаться. И сама кукуруза амортизировала все эти удары, от этого и затормозили быстро, как мне кажется. А рядом более жесткая стриженная трава и мы по ней бы уже «очень хорошо» прокатились, и жертвы бы наверняка были. Тормозной путь был бы больше, самолет бы сломался. Конечно, тут нельзя не отметить профессиональную работу пилота, выбравшего удачное место для посадки. По статистике такие истории обычно заканчиваются намного хуже.
— После того, как вы вышли из самолета и стало понятно, что все относительно хорошо закончилось, как долго пришлось ждать, пока за вами приедут? Как вообще происходил трансфер людей в аэропорт и больницы?
— Нам сразу обозначили местом встречи как раз дорогу в 300 метрах от самолета. У самолета очень быстро оказались машины скорой помощи, МЧС, медицины катастроф, пожарные машины. Но вывозили нас с поля долго. Самолет упал где-то в 6:15, а в аэропорт нас повезли через 2 с лишним часа только. Конечно, детей и тех, кто был без обуви или легко одет, сажали в машины скорой помощи, давали пледы и так далее. В итоге машины с мигалками увезли нас в аэропорт.
— Какие настроения были у людей в эти часы между посадкой самолета и отъездом в аэропорт?
— Люди с самого начала стали фотографировать самолет и все, что вокруг происходит. Настроение было приподнятое на фоне тех ожиданий, которые у многих были при падении. Ну и то, что никто не погиб, не было рядом какой-то горы трупов, людей с переломами, конечно, помогло быстро приходить в себя. Был стресс, многие обнимались, плакали, разговаривали с родственниками по телефону. Конечно, у отдельных людей стресс чувствовался даже когда мы уже в автобус садились и в аэропорт приехали.
Кстати, с сожалением вынуждена отметить, что в аэропорту «Жуковский» совершенно не налажена система приема людей в таких вот стихийных ситуациях. Сотрудники были к нам откровенно равнодушны.
— Почему вы не согласились лететь в Крым вчера, ведь были предложены альтернативные варианты?
— Да, я думала о том, чтобы полететь вчера же, но по двум причинам мы все же решили пока забрать деньги за билеты: во-первых, моя подруга, которая и так с волнением летает на самолетах, не захотела в тот же день снова лететь. Кроме того, нет уверенности, что нам бы туда быстро прислали багаж, а без него нет никакого смысла лететь. В итоге нам, правда, багаж вернули к седьмому часу вечера, но мы уже не нацелены были на то, чтобы лететь в тот день.
В итоге мы забрали деньги за билеты — 27 000 рублей в обе стороны. Это были одни из самых дешевых вариантов в августе. В аэропорту представитель «Уральских авиалиний» сразу же выдавал наличные деньги всем пассажирам, кто не пожелал лететь после того, что случилось.
— Как вам кажется, вы сможете теперь спокойно садиться в самолет?
— Мне всегда нравилось летать самолетом. Конечно, я неизбежно буду думать об этой ситуации, но не уверена, что будет страх.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.