У поселка Поварово в Солнечногорском городском округе Подмосковья в 2019 году началось строительство мусорного полигона и котельной, которая должна сжигать непригодные для захоронения отходы. Корреспондент «МБХ Медиа» вместе с местными активистами съездил туда и посмотрел, как сейчас выглядит будущая свалка твердых бытовых отходов, а сейчас — полулегальная вырубка соснового леса.
Пепел, угли и ОВОС
Когда мы идем по бывшему поваровскому лесу, мои ботинки погружаются в сантиметровый слой пепла и угля. Рядом дымится сразу несколько куч веток. Солнце заволакивают тучи, начинается град и поднимается самый темный туман, какой я только видел. Я забираюсь на возвышение, оглядываю вырубку и из-за дымки мне кажется, что на площади размером с шесть-семь футбольных полей уже сложены серые горы из песка и прессованного мусора. В этот день я увижу, как одна из самых больших воробьевских свалок пережевала законсервированный бункер, несколько близлежащих деревень и лес размером с Измайловский парк.
Пока мы едем к полигону, активисты рассказывают, как изменилась их жизнь после первой официальной встречи с администрацией поселка, на которой им сообщили о планах по строительству свалки в километре от их домов. Рассказывают, как их дети играют машинками в вывоз мусора с полигона и как они провели немногие теплые дни лета, пытаясь остановить незаконный лесоповал. Александра, активистка из Поварово, шутит про планы встретить на полигоне Новый год. По пути мы проезжаем поселок люкс-класса Гринвич. Он стоит прямо напротив Энтузиаста — СНТ, которое вместе с Поварово, Новинками, Задорино и Белавино образует кольцо населенных пунктов в непосредственной близости от будущего полигона.
Работы в этой местности начались полгода назад. С тех пор активисты приезжают на полигон каждые две недели, пытаясь остановить незаконные работы и получить от рабочих проектную документацию, или хотя бы разрешение на вырубку леса. Все это время их поездки заканчиваются приездом полиции, которая собирает с рабочих объяснения.
Сначала в Поварово хотели построить завод по переработке отходов. Такие сооружения не так сильно вредят окружающей среде и на выходе производят различное дешевое сырье. После того, как чиновники внезапно обнаружили, что хоронить отходы больше негде, а на постройку завода нет времени и денег, было решено сократить переработку до 10% от всего объема отходов, а остальное захоранивать и сжигать. Жители, которые следили за историей проекта, моментально превратились в активистов, которые борются против свалки. Сперва их не пустили на общественные слушания. Затем отказались предоставлять проектную документацию. Когда активисты обратились в суд с требованием прекратить строительство из-за потенциального вреда от свалки для жителей округа, они получили единственный документ, который хоть как-то описывает будущий полигон: ОВОС — оценка воздействия на окружающую среду. Этот документ, подготовленный самими строителями, описывает малую часть того, что в итоге будет на месте нынешних черных полей. Все, что известно об этой свалке, мы знаем именно оттуда. Активисты рассказывают, что во время суда представитель полигона просила об отсрочке заседания. У адвоката, который представляет полигон, банально не было времени ознакомиться с документами. Активисты предполагают, что документацию готовили в спешке, хотя она должна быть на руках у проектировщика еще перед началом работ.
Ракетное кольцо — под мусор
Строящийся полигон займет около 140 гектаров. Сейчас тут вырубают лес и строят забор, который закроет будущую гигантскую свалку от посторонних глаз.
Калиткой, ведущей в лес на окраине Энтузиаста, уже почти не пользуются местные жители. Через минуту ходьбы по сосновой чаще группа оказывается на огромном поле, заваленном древесиной. Сюда еще не начали свозить мусор, но нам все равно приходится обходить холмы из непригодной для продажи древесины, корней и хвойных веток. «Они продают здесь все, что можно продать», — рассказывает мне один из активистов. Другой добавляет, что несколько месяцев назад рабочие рассказывали им, что по документам вырубают сухостой. В этот момент одна из активисток встает на пень, рядом с которым лежит длинный сосновый ствол. «Это, по-вашему, сухостой?» — спрашивает она. Если не считать того, что большая часть дерева уже лежит на земле, оно выглядит абсолютно здоровым.
Периодически мы проходим мимо еще дымящихся холмов из углей. «Вечером они и эти кучи сожгут», — указывает Александра на уже оставшиеся позади свалки леса. Она добавляет, что по ночам в Энтузиасте бывает тяжело дышать из-за дыма, который приходит с этого и других полей строящегося полигона ТБО. В какой-то момент я останавливаюсь перед разрытым подземным тоннелем. Он затоплен, местами на бетонных стенах видны остатки проводки, а сам я стою на разрушенной вентиляционной шахте. «Здесь же раньше проходило ракетное кольцо вокруг Москвы», — отвечает на мой вопрос один из членов группы, — «они (администрация стройки. — «МБХ медиа») до сих пор ссылаются на то, что это земли Минобороны». Действительно, через несколько часов, во время звонка в полицию, члена общественной палаты Солнечногорска активиста Василия Маркина перенаправят в военную прокуратуру. При этом, как говорит Маркин, земля бывшей ракетной части была передана городскому округу еще в 2006 году.
Мы приходим в городок строителей: несколько блоков бело-синего цвета, пара палаток, большое количество техники и построенные на месте навесы, под которые сложили готовые к установке в стену материалы. Возле городка еще одна вырубка, чуть меньше той, по которой мы шли. В отличие от первой, на эту документы у рабочих будут — позже они предоставят их полиции.
«Мы ППС, мы передадим»
Группа активистов, видимо, застала рабочих во время обеда. В палатках так и остались чайники, кружки и даже какая-то еда, когда лагерь обезлюдел. Буквально за первый час, который мы провели там, большая часть техники разъехалась, а рабочие, на половине из которых была форма «Транснефти», убежали от камер в дальние палатки. На просьбы активистов позвать начальство немногие оставшиеся не реагировали. Когда Василий Маркин дозвонился до дежурной части местного ОВД, ему заявили, что не могут выехать. Первый раз, бросив трубку, полиция не приезжала около двух часов. Мы спрятались в брошенную палатку и стали ждать правоохранителей, к которым еще утром отправился один из активистов, чтобы заранее написать заявление о незаконной вырубке. Когда выяснилось, что полиция уже едет, из административного блока вышел прораб и сотрудники местного ЧОП. Мужчина предложил собравшимся чай и погреться в приехавшем автобусе — однако активисты побоялись, что автобус их просто увезет в неизвестном направлении. Где-то через час после этого на горизонте появился бело-синий внедорожник полиции. Сотрудники пробыли на объекте около получаса. Полицейские проверили документы, записали объяснения нескольких активистов, за закрытыми дверьми переговорили о чем-то с прорабом и уехали. «Мы ППС, мы передадим, будут разбираться», — сказал на прощание полицейский. После уже обыденного для активистов ритуала, группа двинулась обратно.
Через три года, когда будет достроен полигон и «факел», дома жителей Поварово и соседних СНТ, как сегодня дома клинчан, живущих у Алексинского карьера, наполнит сероводород, свалочный газ и жить там будет невозможно. Поваровская свалка станет одной из 39 зарегистрированных таких объектов под Москвой, на который будут свозить столичный мусор, и третьей — в Солнечногорском округе. Дело только в том, что площадь полигона под Солнечногорском в семь раз больше того, что под Клином.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.