«Календарь побоев». От чего спасает женщин кризисная инициатива «Марем»

За последние полгода кризисная волонтерская инициатива «Марем» получила около 150 обращений от женщин, просящих помощи. Помогать стало сложнее – после нападения на квартиру, где укрывалась от преследования чеченка Халимат Тарамова, волонтеры лишились постоянного жилья для тех, кому нужно срочное укрытие. Но женщинам все так же нужна помощь, они все так же бегут – от побоев, преследования, насилия, угрозы смерти. Этот текст – история четырех женщин, с которыми работали волонтеры «Марем» за минувший год.

Амина ломает чемодан

Сначала Амина написала одной из наших волонтерок и сказала, что муж ее избивает. Уйти от него она не могла – упорно отказывалась, потому что по исламу не может покинуть мужа без развода. Позже она написала снова – только сказала, что муж ее «толкал». После регулярных «толчков» Амина все же решилась уйти – собрала чемодан, вышла на улицу и вызвала такси. Муж погнался за ней, но на помощь пришли соседи. Муж не сумел затащить Амину обратно в дом и от злости швырнул ее чемодан в сторону такси. Чемодан сломался – с ним, сломанным, она и приехала в нашу квартиру.

Амина была беременна. Муж ее избивал – получалось неплохо, потому что он был боксером. Первый случай насилия произошел уже через неделю после замужества. Муж постоянно допрашивал Амину – мог разбудить ее ночью, требуя пояснений, мол, кто этот человек, записанный в твоем телефоне. Он очень изводил ее тем, что не давал ей спать. Через короткое время она уже не могла никуда выйти из квартиры, а потом даже из комнаты – только под присмотром мужа.

Амина была (и остается) очень соблюдающей мусульманкой. И даже после того, как муж ей, беременной, разбил голову об стену в кровь – она не ушла от него. Муж тогда не вызвал скорую, но заботливо протер Амине рану и убрал кровь. Скоро у нее случился выкидыш – но муж объяснил это тем, что Амина ведет себя неправильно, и это ей наказание.

Решить проблему с мужем Амина старалась по исламу, и когда он в очередной раз побил ее, позвала валия (в исламе – опекун девушки, который выдает ее замуж вместо родителей), чтобы он помог. Валий сказал мужу, что бить нехорошо – и муж его послушал. Он начал притирать Амиру всем корпусом к стене, сильно зажимать и плевать ей на голову. Ведь это было уже не избиение.

Уже в нашей квартире Амина все равно продолжала настаивать, что развод с мужем надо провести правильно, по исламу. Но даже имам отказался делать это – он решил, что женщина все придумала. К тому же к нему явился супруг, который даже плакал, поясняя, что он ее просто так никогда не обижал. А параллельно следил за ней – и выследил, не без помощи имама, который просто передал ему не только новый телефон самой Амины, но и телефоны волонтеров, которые были с ней рядом.

С помощью волонтеров, юристов и помощников со стороны исламской уммы удалось доказать, что со стороны мужа были много раз нарушены условия брака, и оснований для развода достаточно. Амине наконец дали разрешение на развод – хотя и с отсрочкой, вдруг она передумает. Амина не передумала. Недавно она написала нам, что живет спокойно и родила здорового ребенка.

София не говорит маме

У Софии двое детей, она работает сиделкой в Махачкале. Работа тяжелая – подопечные у Софии обычно пожилые, не ходячие, им нужен постоянный присмотр. А мыть их, переворачивать, одевать – для этого нужна еще и физическая сила и крепкое здоровье. Дети с Софией не живут – они дома у ее матери, в горном дагестанском селе. София исправно отправляет своей матери деньги, но домой приезжает редко.

В кризисную квартиру «Марем» София попала, когда у нее возникли проблемы со здоровьем, и работодатель ее выгнал, потому что никому не нужна больная сиделка. София обратилась за помощью к бесплатному психологу – а он уже связался с волонтерами «Марем» и попросил приютить эту женщину. Было непонятно, почему она не поедет к своей матери в село. Ясно стало только потом.

В квартиру София пришла почти без вещей и совсем без денег – но зато принесла с собой чуду, дагестанские лепешки с начинкой, на которые потратила последнюю тысячу рублей. Она была очень дерганой и шумной – и все время норовила петь. Еще она была помешана на чистоте и все время убиралась в квартире. Даже в четыре утра она мыла и мыла. Когда она уехала из квартиры, мы еще долго находили там маленькие кусочки мыла. За несколько недель она смылила четыре больших бруска только для уборки ванной комнаты.

София с юности хотела быть именно певицей и продолжала надеяться, что это у нее непременно получится. Пока не получалось – она искала работу сиделки, но ей поступали крайне сомнительные предложения. Например, жить с мужчиной и готовить ему, притом что он совсем не выглядел больным.  

Найти работу в горном селе, где живет мать, София бы не смогла. Но это было не главной причиной, по которой она не могла уехать домой. Мать свою София боялась и никак не могла ее разочаровать.

Когда София была еще маленькой, соседка пришла к ним в дом и попросила девочку сходить за хлебом. София взяла деньги и пошла в магазин, хотя мать ей запрещала это делать. По дороге в магазин девочка потеряла деньги. Она искала их до вечера, но вернулась домой ни с чем. Мать ее сильно избила чем-то вроде хлыста (София точно не запомнила тот предмет). Руки после этого болели так, что на уроках София не могла писать.

С тех пор София исправно отправляла матери деньги и никогда не говорила, что у нее проблемы с работой. Она не могла сказать матери, что у нее проблемы со здоровьем и нужно лечь в больницу. Она должна была делать все, чтобы мать не была разочарована.

Софию удалось уговорить лечь в больницу, а потом она устроилась на работу. Часто заходила к волонтерам. Все время скрывала, что не ест, что у нее нет денег, но всегда старалась купить хотя бы что-то для других.

София осталась в Махачкале. Она уже снимает квартиру сама – и исправно отправляет деньги своей маме.

Амира ведет календарь

Ираида летела в Махачкалу в спешке – к тому моменту, когда она попала в кризисную квартиру, Майя, волонтер “Марем”, которая жила там постоянно, даже не успела подготовить для нее и двух ее дочерей комнату. В итоге ей отдали самую большую комнату в доме – ей и двум девочкам, Еве и Амире, нужно было много пространства. Ираида спасала своих дочерей от их собственного отца, который избивал девочек. Одними побоями он не ограничивался – спать он предпочитал, прижимаясь вплотную к своей 15-летней дочери, гладил ее и целовал в губы. А еще избивал за неудачи в школе или спорте. Младшую, 12-летнюю Амиру, он тоже бил. Бил и Ираиду – когда та еще жила с ним в браке.

Детей Ираида забрала прямо из школы, вместе с двумя волонтерами «Марем». Ева хотела уехать вместе с мамой, а младшая – Амира – очень боялась. Даже сидя в машине, рядом с матерью, она говорила – вы же скажете папе, что я не хотела? Что это не я хотела? Она очень боялась гнева отца. И говорила, что папа же иногда бывает плохой, но все равно нас любит.

У маленькой Амиры были трудности в развитии, ей нужно было ходить к массажисту. Но отец строго запрещал это – говорил, что у его детей проблем быть не может. Ираиде приходилось тайком, в перерывах на работе, водить ребенка на лечебный массаж.

Амира старалась предотвратить беду и придумала календарь побоев. В нем она намечала, когда и в какой последовательности папа будет их избивать. «Сегодня он избил маму, значит через несколько дней изобьет Еву, а потом меня». Даже с этим календарем Амира оправдывала отца – потому что его тоже били в семье, когда он был маленьким. Амира говорила – отец же не просто так был таким, он натерпелся, ну и нам надо немного потерпеть.

За несколько дней до появления в квартире Ираиды с дочками Майя взяла на улице котенка и назвала его Изамутдюн. Девочки полюбили кота и все время с ним носились, а Ираида настолько устала, что много спала. Майя покупала девочкам мороженое – шоколадное и крем-брюле. Амира красила Майю детской палеткой с косметикой. А Майя делала фотографии Евы – у нее были побои, гематомы на лице и спине. Так, избитая, она ходила в школу.

Сейчас Амира и Ева живут с матерью. Отец пытается достучаться до дочерей всеми способами – постоянно присылает Еве в разные соцсети запросы с фейковых аккаунтов, но она все блокирует. Их история еще не закончилась – защита Ираиды и Евы добивается возбуждения против отца уголовного дела о сексуальных домогательствах к несовершеннолетней.

Патя избивает кошку

Когда Патя села ко мне в машину, ей было 19 лет и она не знала, как пристегнуть ремень. Эта девочка никогда не сидела в машине на переднем сиденье – она вообще ездила в машине всего несколько раз в жизни. А тем более не ездила никуда одна. За все 19 лет она один раз в жизни выезжала за пределы небольшого дагестанского городка, где жила с матерью, отцом и младшей сестрой. Для нее было все удивительно.

 — А что это за огни? – спрашивала Патя, когда ехала в моей машине по большому тоннелю, —  а это мост над рекой такой большой?

Патя не бежала от мужа или брата – Патя бежала от своих родителей. Мать регулярно избивала ее с самого детства. Особенно мать любила два предмета – шнур от утюга и мухобойку. Шнуром она била Патю по всему телу, а мухобойкой колотила по рукам, если ей казалось, что девочка недостаточно упорно учит уроки.

А еще у матери были тапочки – обычные, такие любят дагестанские женщины. Тапочка на небольшой танкетке, синяя с красным бантиком. Один раз Патя сделала совсем ужасную вещь – она стащила у мамы из кошелька деньги и купила всем одноклассникам конфеты. Так было принято делать на праздники или день рождения – раздавать одноклассникам вкусности. Но Пате не разрешали это делать – и все остальные дети смеялись над ней и не хотели с ней дружить.

Когда Патя вернулась из школы, мама взяла тапок и избила им Патю так, что даже на лице остался кровоподтек от танкетки. Все тело у Пати болело. Когда мать успокоилась, она бросила тапок на пол и пошла убираться на кухне – а Патя схватила «оружие» и выбежала с ним на улицу.

— Я увидела там кота. Не знаю, почему, но я накинулась на кота и начала его лупить тапком, пока он не перестал кричать. Я очень испугалась и убежала домой. Мне было девять, — вспоминала Патя. — Я долго потом искала кота и нашла – он был живой, но прихрамывал. Почему я такая жестокая, я не понимаю.

Это был первый раз, когда я увидела, как Патя плачет.

Сейчас Патя живет самостоятельной жизнью где-то в другом городе. Она хочет снять себе отдельную квартиру – какую угодно, пусть самую плохую – и завести там кошку. И заботиться о ней.

Кризисная инициативная группа «Марем» — это небольшая группа волонтеров-активистов. За время своего существования нам удалось помочь очень многим женщинам и их детям — только за последние полгода в группу поступило порядка 150 обращений. Несмотря на то, что кризисная квартира была разгромлена и волонтерам пришлось от нее отказаться, группа продолжает работу. Запросы на предоставление помощи поступают в инстаграм «Марем», также продолжает работать команда из десяти психологов и юристов. Помимо основной работы, волонтеры вынуждены бороться с правовой системой — но уже за себя: активисты при поддержке «Комитета против пыток» подали заявления по статьям 286 УК РФ (превышение полномочий сотрудниками полиции) и 139 УК РФ (незаконное проникновение в жилище).