В Мьянме нарастают уличные протесты против военного переворота. Интернет в стране работает с перебоями, против демонстрантов применяют водометы, многие кафе, магазины, банки и больницы закрыты. Удастся ли мирным протестам в Мьянме добиться успеха, или же, столкнувшись с жесткими действиями силовиков, протестующие вынуждены будут отступить – как до этого в Иране, Венесуэле, Гонконге, Белоруссии и России?
Военная хунта, свергнувшая 1 февраля гражданское правительство президента Вин Мьина и легендарной правозащитницы Аун Сан Су Чжи, сразу столкнулась с общенациональным политическим кризисом. Уже 4 февраля начались первые акции протеста, еще через несколько дней на улицы вышли десятки тысяч человек.
Это уличное движение добивается ухода военных из власти, освобождения всех арестованных и признания армией итогов ноябрьских парламентских выборов 2020 года, на которых безоговорочную победу одержала партия «Национальная лига за демократию» во главе с Аун Сан Су Чжи. Именно недовольство армейских кругов результатами выборов спровоцировало и переворот, и последовавший за ним кризис. Генералы были шокированы низким результатом, который показала курируемая ими «Партия солидарности и развития союза» (всего 33 депутатских места). Военные решили, что в длившимся десять лет «демократическом эксперименте» пора ставить точку. При этом вслух армия во главе со своим главнокомандующим Мин Ауни Хлаином говорит, разумеется, о «защите демократии» от «фальсификаторов выборов». Но бирманцы понимают, куда идет дело – армия правила этой страной на протяжении большей части ее новейшей истории, и генералы не готовы утратить власть окончательно.
Особенное негодование у протестующих вызывает смехотворность обвинений, которые военные выдвинули Аун Сан Су Чжи. Нобелевский лауреат, правозащитница с мировым именем обвиняется в незаконном ввозе в страну семи раций – эти рации использовала охрана Су Чжи.
Ближайшего соратника Су Чжи, законного президента страны Вин Мьина, обвинили в нарушении антиковидных правил во время прошлогодней избирательной кампании.
Судья уже санкционировал содержание обоих под домашним арестом в течение двух недель.
В первые дни протестов военные власти вели себя в отношении протестующих куда мягче, чем можно было ожидать от азиатской армейской хунты, особенно с учетом местной специфики – предыдущие восстания (в 1988 и 2007 годах) были жестоко подавлены. На улицы городов были выведены специальные отряды полиции по борьбе с массовыми беспорядками, ряд площадей перекрыли колючей проволокой, периодически блокировался интернет, но решительных действий по разгону акций не предпринималось.
Центрами протестов стали крупнейший город Мьянмы Янгон и ее столица Нейпьидо. В Янгоне демонстранты собирались под огромной золотой ступой пагоды Суле – в традиционном месте сбора протестующих борцов с военным режимом. Под лозунгами «Да здравствует мать Су!» и «Долой диктатуру!» люди все смелее занимали улицы. Популярным символом протестующих стал жест из трех пальцев – как у борцов с тоталитарной системой из книг и фильмов «Голодные игры». Еще один символ сопротивления хунте – красные ленточки, которые люди вешают на одежду и автомобили. На улицах Янгона и других крупных городов республики стоит гул автомобилей – так водители выражают солидарность с протестом. Этот довольно эффективный в психологическом плане способ уличной борьбы словно заимствован Мьянмой из Белоруссии и России. Еще одна форма протестного самовыражения – битье половниками по кастрюлям и сковородкам. Вечерами над Янгоном и другими городами Мьянмы звенят пустые кастрюли.
Многолюдные акции протеста в Нейпьидо также стали знаковым явлением. Это город был специально построен в качестве столицы в 2000-е годы, значительную часть его населения составляют госслужащие и члены их семей. Заполненные людьми улицы здесь свидетельствуют о том, что за десять лет демократии в Мьянме сформировался образованный и влиятельный класс людей, понимающий преимущества демократической системы, не желающий возвращаться во времена военного диктата.
Однако уже на минувших выходных против демонстрантов начали применять водометы, власти страны ввели комендантский час в двух крупнейших городах – Янгоне и Мандалае. Также были запрещены собрания численностью более пяти человек.
Таким образом военный режим хочет продемонстрировать, что у его терпения есть пределы, безвольно наблюдать за пробуждающейся улицей он не намерен, и весь арсенал полицейского насилия может быть задействован.
В последние годы протестующие терпели поражение от решительно настроенных правительств в разных точках мира – в Иране, Венесуэле, Гонконге, Белоруссии. Где-то протесты были подчеркнуто мирными (например, в Белоруссии). Где-то демонстранты оказывали сопротивление силовикам и проправительственным парамилитарным группировкам «подручными средствами» (Гонконг, Венесуэла). Но нигде в этих странах оппозиция не брала курс на вооруженное свержение власти, а силовой блок в целом был верен режиму. Безуспешность тактики «бархатных революций» против брутального полицейского насилия в 2020 году была продемонстрирована не единожды. У народа Мьянмы есть шанс переломить мрачную тенденцию – или пополнить список раздавленных силовиками революций.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.