Для российской системы образования 2020 год стал настоящим стресс-тестом. Занятия в российских школах остановились с 23 марта из-за пандемии коронавируса. А уже с 6 апреля большинство школьников и студентов перешли на дистанционную форму обучения, к которой, кажется, никто не оказался готов. Пришлось приспосабливаться к новым условиям: уроки в Zoom, лекции на YouTube, домашняя работа по электронной почте стали рутинной частью жизни для миллионов россиян так быстро, что теперь уже непонятно, как будет выглядеть учебный процесс после отмены всех ограничительных мер.
«То, чем мы вынуждены заниматься — это паллиатив»
«Нужно понимать, что мы должны чем-то жертвовать. То, чем мы вынуждены заниматься — это паллиатив. Независимо от того, работают ли учителя в дистанционном режиме или раздают задания и используют какие-то образовательные платформы. Все равно качество знаний, умений очень падает, — рассказал “МБХ медиа” Леонид Кацва, учитель истории и автор учебников и пособий по истории России. — Вот я веду урок, у меня в классе тридцать человек, это не условность, это действительно так. На экране я их всех не вижу. Это маленькие окошки, значительная часть детей выключает камеры. Когда просишь включить, выясняется, что у одного камера сломана, у троих — плохой интернет. Пока ты ребенка назвал, пока он сообразил, включил микрофон, камеру, секунды складываются в минуты. В результате получается, что мы сокращаем урок, увеличиваем долю того, что дети должны делать сами. Кто-то делает добросовестно, а кто-то нет. В результате итоговое качество образования неизбежно снижается. Здесь без потерь не обойдется, как на любой войне».
В октябре Всемирный банк подсчитал, что из-за закрытия российских школ на карантин в связи с пандемией COVID-19 ученики суммарно потеряют чуть больше трети учебного года. В перспективе это может привести к ухудшению их результатов в тесте PISA (международная программа по оценке образовательных достижений учащихся) и к потенциальному снижению заработка в будущем. По расчетам аналитиков банка, потери очных школьных часов могут снизить доходы нынешних школьников, когда они повзрослеют, в среднем на 2,5% в год.
Эксперты уверены, что каким бы качественным не было бы дистанционное обучение, оно не сможет полностью компенсировать отсутствие личного общения с преподавателями и сверстниками.
Экономист и доцент РЭУ имени Плеханова Владимир Колмаков считает, что несколько дополнительных недель каникул в году не могут глобально повлиять на качество образования и зарплату школьников в будущем. Причинно-следственная связь между длительностью обучения и оплатой труда во взрослом возрасте действительно существует, но она не всегда так очевидна. По мнению Колмакова, решающее значение имеет качество получаемого образования.
«Есть множество примеров, где оно не только не пострадало, но и выросло. Учителя получили определенную свободу действий. То, что нельзя было сделать на уроке в силу технических ограничений, стало возможно. Но так произошло не везде. Будем честны и зададим себе такой вопрос: было ли что терять? Ни для кого не секрет, что где-то образовательный процесс в России построен по принципу лишь бы дать какую-то информацию. Это говорит о том, что если потери качества образования будут, они необязательно будут вызваны пандемией и переходом на дистанционный формат обучения. Причина лежит в глубинных слоях организации самой образовательной деятельности», — уверен экономист.
Несмотря на все сложности, с которыми столкнулись одиннадцатиклассники еще весной, результаты ЕГЭ по всей стране в этом году по некоторым предметам оказались выше, чем в предыдущем. Например, 100 баллов за аттестацию по русскому языку получили 1055 выпускников, что превышает показатель 2019 года в два раза. Некоторые школьники связывали свои успехи с тем, что из-за переноса экзаменов у них появилось больше времени на подготовку. Для российских девятиклассников 2020 год и вовсе стал подарком: от сдачи ОГЭ из-за сложной эпидемиологической ситуации в стране освободили около 1,5 млн учащихся.
Оценить качество полученных за год знаний для школьников других возрастных групп проблематичнее. Как рассказала учительница обществознания Рената Давлетова, которая приехала преподавать в село Кудиново по программе «Учитель для России», в конце весны Министерство образования прислало в школы несколько рекомендаций: уроки должны быть проведены, отметки должны быть выставлены в срок, а двоек быть не должно.
«Вся страна перешла на дистанционную форму обучения. Всем очень тяжело. Вы должны пощадить детей, которые и так находятся в состоянии стресса, — вспоминает Давлетова. — В итоге у нас не было плохих отметок на дистанте. Дети были в эйфории».
Однако повторять весенний опыт с закрытием школ и повсеместным переводом школьников на дистанционную форму обучения осенью решили не все регионы страны. На карантин уходили точечно только там, где среди учащихся или сотрудников учебного заведения были зафиксированы случаи заражения COVID-19. В Москве, несмотря на рекордные для всей страны среднесуточные темпы роста заболеваемости, на дистанционку отправили только учеников с 6 по 11 класс.
Звенья одной цепи
Если для школьников и учителей пандемия стала настоящим испытанием на стрессоустойчивость, то, как отметила преподаватель Сеченовского университета, специалист в области математической статистики и психологии обучения Маргарита Асланова, для научных исследований этот сложный период оказался очень плодотворным. Ученые смогли проанализировать, как социальная депривация влияет на развитие и психическое здоровье детей и подростков.
По данным из опроса Национального медицинского исследовательского центра Минздрава, у 83,8% школьников на фоне дистанционного обучения и самоизоляции проявились неблагополучные психические реакции. Учащиеся жаловались на депрессивные (42,2%), астенические (41,6%) и обсессивно-фобические (37,2%) состояния. Кроме этого, почти у трети опрошенных появились постоянные головные боли, а каждый второй школьник рассказывал про проблемы со сном.
«Самоизоляция положительно сказалась только на детях совсем младшего возраста — от нуля до трех лет. Если раньше их отводили в детский сад, то весной они были неразлучны со своими родителями. Наши исследования позволяют уже сейчас сделать вывод, что это очень положительно сказалось на их психическом благополучии и развитии. Все остальные возрастные группы от пандемии скорее пострадали», — рассказала «МБХ медиа» Асланова.
По ее мнению, наиболее уязвимыми перед новыми условиями жизни оказались дети переходных возрастов. Больше всего от пандемии и закрытия учебных заведений пострадали нынешние первоклассники, которые весной пропустили несколько подготовительных месяцев к школе в детском саду.
«Существует такое понятие, как адаптация после летних каникул, она обычно занимает один месяц — сентябрь. В этом году эти сроки смазались и растянулись на неопределенное время. Дети оказались психически не готовы к школе. Они не успели вовремя переключиться с игровой деятельности, которая характерна для этого возраста, на учебу. Давно ходят дискуссии о том, что подростковый возраст нужно продлевать чуть ли не до 26 лет, боюсь, что у этих ребят этот период может еще больше затянуться», — считает Асланова.
Именно для этой возрастной группы последствия пандемии могут стать необратимыми. По аналогии с первоклассниками, сложности в адаптации к новым условиям испытывают и нынешние первокурсники, которые окончили школу в 2020 году, и дети, которые перешли из начальной школы в среднюю.
Еще одной пострадавшей от пандемии групп стали преподаватели, многие из которых оказались не готовы к дистанционной форме обучения технически. Особенно это коснулось учителей и педагогов старшего возраста, которым в сжатые сроки пришлось осваивать Zoom и обучаться работе на различных образовательных платформах буквально с нуля. Постоянные проверки качества дистанционного образования, спускаемые «сверху», обернулись тем, что преподаватели начали задавать больше домашней работы ученикам. Как показал опрос Минздрава, около 55% школьников признались в том, что стали тратить на выполнение заданий больше времени, чем обычно.
«Стресс у преподавателей провоцирует дополнительный стресс у учеников. У нас система образования устроена так, что класс — это, в первую очередь, коллективный субъект, — объяснила Асланова. — Если одно звено цепочки будет страдать от стресса, то это неминуемо скажется на всех».
По мнению эксперта, решить возникшие проблемы можно будет в будущем, если период дистанционного обучения не будет затягиваться. К похожим выводам пришли и авторы исследования Минздрава, отметив, что пока современная цифровая школа не располагает безопасными для физического и психического здоровья технологиями онлайн-обучения.
Родители против
«Я стал понимать, что проводя шесть уроков через компьютер, я устаю больше, чем когда езжу на работу. Обычно ты подзаряжаешься энергией от детей, а дети заряжаются друг от друга и от тебя. Когда ты работаешь перед экраном, такого не происходит, — рассказал преподаватель истории Леонид Кацва. — У нас в школе сокращены по времени уроки по непрофильным предметам. Например, у меня есть два часа истории в неделю. Один урок идет 45 минут, а второй всего лишь 15 минут. Если все уроки сделать по 45 минут, то дети будут проводить перед компьютером по шесть-семь часов в день. А это их возрастной физиологии категорически противоречит».
Дистанционное образование сказалось не только на психическом состоянии всех участников учебного процесса, но и на их физическом здоровье. Проводить больше шести часов перед монитором компьютера или экраном телефона довольно сложно. Школьники чаще стали жаловаться на усталость, утомление и покраснение глаз. В Минздраве подтвердили, что регулярное и длительное использование смартфонов в ходе учебных занятий стоит рассматривать как серьезный фактор риска развития патологии зрения у детей и подростков.
В конце октября после заявления мэра Москвы Сергея Собянина о продлении периода дистанционного образования в городе участники общественного движения «Родители Москвы» написали личное обращение к президенту России Владимиру Путину с просьбой проверить законность навязывания новых технологий детям и родителям. Авторы обращения уверены, что здоровью школьников угрожает не коронавирусная инфекция, а само дистанционное образование.
Основатель движения «Родители Москвы» Илона Менькова рассказала «МБХ медиа», что главная цель движения — сделать так, чтобы мнение родителей при вынесении каких бы то ни было решений учитывалось властями.
«Мы не сектанты, не пещерные люди, мы не против технологий, мы за них. Это круто, когда у маломобильных детей или у детей из отдаленных населенных пунктов появляется возможность участвовать в учебном процессе наравне со всеми. Мы руками и ногами за такую возможность. Но мы выступаем против того, чтобы подменялось понятие очного образования. Департамент образования Москвы официально заявляет, что то, что сейчас происходит с детьми — это очное образование. Мы хотим, чтобы на законодательном уровне статус “дистанционки” был закреплен и было четко прописано, в каких случаях она может применяться. Родители так категорично настроены, потому что это выглядит как насилие», — пояснила Менькова.
Возмущение у участников движения, в чате которого в Telegram состоит почти 22 тысячи человек, вызывает тот факт, что власти Москвы не предоставляют никаких статистических данных о количестве школьников, заразившихся COVID-19.
«Почему на дистанционку отправили детей именно с 6 по 11 классы? Чем пятиклассники отличаются от шестиклассников? Чем старшеклассники отличаются от студентов колледжей? — возмущается Менькова. — Сейчас складывается ощущение, что власти просто пытаются оправдать огромные суммы, которые были потрачены на разработку Московской электронной школы».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.