В деле основателя фонда Baring Vostok Capital «изменились обстоятельства» — следствие обнаружило у Майкла Калви «устойчивые связи с Россией» и решило, что его можно перевести под домашний арест. Басманный районный суд 11 апреля удовлетворил поданное Следственным комитетом ходатайство и отправил бизнесмена домой на два дня. 13 апреля, судя по всему, суд должен продлить эту меру пресечения.
«Содействовать вам в съемке — не моя работа»
Перед заседанием на пятачке тротуара перед Басманным судом собралась огромная толпа людей с камерами, и сквозь них было сложно протиснуться. Внутри же, возле самого просторного зала Басманного суда, куда временно переехала судья Юлия Сафина, собрались те же люди, что за день до этого ожидали рассмотрения апелляции по Михаилу Абызову. Места в коридоре старого двухэтажного здания было очень мало, и спокойно уместиться все не смогли.
— Уважаемые граждане, освободите проход! — кричал слушателям судебный пристав.
— Но нам негде стоять!
— Содействовать вам в съемке — не моя работа, — отвечал тот же пристав и расставлял журналистов по-своему, формируя первые ряды из операторов и фотографов.
В 14 часов Калви завели в зал заседания. Еще десять минут ушли на протокольную съемку и ознакомление, после чего слушателей стали запускать в зал по предъявлению пресс-карты.
На Калви голубая водолазка и джинсы, рядом с ним — желтый пакет «лего», в котором лежат тетради и бумаги. Рядом с «аквариумом» сидит переводчик, Яков Фоменко. Он, впрочем, не был нужен Калви: бизнесмен очень хорошо говорит по-русски, и может отвечать на все вопросы судьи. Тем не менее, во время установления личности Фоменко переводил слова, которые Майкл не мог расслышать.
Бегство свойственно виновным
Заседание началось с ходатайства следствия об изменении меры пресечения на домашний арест. «С момента предъявления обвинения обстоятельства изменились. У Калви устойчивые связи в России, можно сказать, есть работа, и он занимается инвестиционной деятельностью. За него много кто поручался, есть имущество и трое детей на иждивении», — объяснила следователь. Работа, дети и квартиры в Москве были у Калви и в феврале, но тогда это не помешало суду отправить бизнесмена в «Кремлевский централ».
Защитники вместо обсуждения ходатайства попросили суд приложить поручительства десятка человек (в их числе — Олег Тиньков и Анатолий Чубайс), а также выписку из протокола собрания общественного совета по противодействию коррупции. Следователь выступила против приложения выписки — она не знает, на чем основывается протокол. Прокурор же посчитала, что эта выписка к делу не относится. То же решил и судья, приложив к материалам дела только поручительства.
После эпизода с выпиской адвокаты оставили ходатайство следствия на усмотрение суда. Судья Сафина, в свою очередь, дала слово Калви. Он начал читать с листа: по его мнению, все преследование связано с бизнес-спором, и вопрос его невиновности — вопрос чести и репутации, которую бизнесмен «создавал всю жизнь». «Бегство свойственно виновным, для меня это как признание вины, равносильно самоуничтожению. Вся моя жизнь в России и то, что я сделал за последние 30 лет — тому доказательство», — сказал Калви.
По словам инвестора, уголовное дело — результат «корпоративного конфликта»: перед слиянием «Юниаструм Банка» с банком «Восточный» из него вывели часть активов — по словам Калви, это подтвердил Центробанк России. Путем преследования инвестора партнеры хотят остановить дополнительную эмиссию банка и судебный процесс в арбитражном суде Лондона. «В случае, если контроль за банком перейдет к партнерам, не исключен дополнительный вывод активов из банка», — предупредил бизнесмен. Закончил Калви словами о вере в инвестиционный потенциал России и пообещал, что будет выполнять требования следователей.
Следом слово взял адвокат Калви Дмитрий Клеточкин. Он попросил суд разрешить бизнесмену гулять два часа в день: он живет один, и ему нужно ходить в магазин за продуктами и «товарами первой необходимости». Против этого резко выступила сторона обвинения. По мнению следователя, прогулки — это необязательно для Калви, а продукты могут приносить защитники, «их много». Также бизнесмену могут помочь жена и дети, если приедут в Россию. «Несмотря на заявления Калви о помощи следствию, он не дает показания», — добавила следователь.
Ее поддержала и прокурор: прогулки под домашним арестом не предусмотрены в принципе, посчитала она. По версии представителя потерпевшего Шерзода Юсупова, «бесконтрольные прогулки по городу дадут Калви возможность общаться с фигурантами дела», и в домашнем аресте не будет никакого смысла. Продукты Калви может получить и с помощью интернет-доставки.
Зачитав список поручившихся за Калви бизнесменов, судья Сафина объявила перерыв.
«Калви не отделяет себя от коллег под стражей»
Судья принимала решение час. За это время под домашний арест отпустили еще одного фигуранта, бывшего главу банка «Восточный» Алексея Кордичева — к нему из журналистов почти никто не пошел, все ожидали оглашения и держались перед закрытой дверью. Кто-то обсуждал материалы дела, кто-то знакомился с сотрудниками Baring Vostok и товарищами Калви, а кто-то — обсуждал рецепты жареной картошки. В четыре часа дня началось оглашение.
Юлия Сафина решила, что Майкл Калви может содержаться в своей мансарде на Большой Дмитровке до 13 апреля, но не может выходить на улицу (в исключительных случаях разрешено выходить к врачу), пользоваться средствами связи и общаться с кем-то, кроме адвокатов, силовиков и членов семьи.
На выходе из здания суда адвокаты Дмитрий Клеточкин, Григорий Жданов и Дмитрий Савочкин сказали, что приветствуют решение следователя, но в деле Калви ничего по сути не поменялось, кроме мнения, что «в СИЗО ему не надо», и вопрос дачи показаний — дело самого Калви. Наконец, защитники уверены: в итоге дело в отношении инвестора прекратят.
В ближайшие дни следователь должен подать в Басманный суд ходатайство о продлении ареста Майклу Калви. Теперь уже домашнего.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.