Глава Ингушетии Махмуд-Али Калиматов во второй раз за последние пять месяцев отправил в отставку правительство региона. В предыдущий раз правительство Ингушетии сложило свои полномочия в начале сентября 2019 года, сразу после избрания Калиматова на пост главы региона. После этого Калиматов произвел ряд назначений в правительстве, но формирование кабинета министров так и не было завершено. Рассказываем, с какими причинами можно связать сегодняшнее решение главы Ингушетии и какие проблемы стояли перед ингушским правительством.
«Мной принято решение отправить Правительство РИ в отставку», — написал утром глава Ингушетии Махмуд-Али Калиматов в своем Instagram. Причины такого решения Калиматов пока еще не озвучил.
В телеграм канале «Стрелы Казбека» отставку связали с несколькими возможным причинами. «При формировании правительства в первый раз не была окончательно достигнута главная цель — избавиться от влияния старых элит и кланов», — пишет канал. Также там отмечают, что «по одной из версий, правительство было сформировано под сильным влиянием экс-полпреда по СКФО Матовникова». Матовников был отправлен в отставку на прошлой неделе, его пост занял бывший теперь Генпрокурор Юрий Чайка. Отставку Матовникова связывали с ингушскими протестами, которые он «не сумел предотвратить», а приход Чайки — с желанием федеральной власти укрепить свое влияние на Кавказе. «Возможно федеральный центр решил умерить аппетиты казнокрадов и привести в чувство региональные кланы», — писали в в независимом ингушском издании «Фортанга» по поводу переназначения. Новый полпред, в свою очередь, успел заявить, что «понятие “Северный Кавказ — сложный регион” должно уйти в прошлое».
Исполняющий обязанности председателя «Совета тейпов ингушского народа» Мурад Даскиев в разговоре с «МБХ медиа» решил не спешить с развернутым комментарием по поводу решения Калиматова. «Сам в удивлении, у нас завтра Совет тейпов, обсудим там. Претензии [к правительству], конечно, были. Никакого движения там не было. Было много варягов, людей, которые вообще не знают, что за ситуация в регионе. Правительство каким-то недоразумением было, это были Матовникова и Евкурова последыши, их ставники. Скорее всего, в связи с назначением Чайки меняется общее [положение вещей]… глава республики решил что-то сделать для республики», — сказал Даскиев.
В декабре Совет тейпов призывал уйти в отставку министра по внешним связям, национальной политике, печати и информации Руслана Волкова. Волков обвинялся членами совета в том, что призывал забыть об ингушско-осетинскогом конфликте 1992 года. «Министр вызывал имамов и настойчиво рекомендовал им провести разъяснительную работу с прихожанами. Он сказал, чтобы имамы призывали прихожан забыть трагические события 1992 года. Так же евреи не забудут Холокост, осетинские женщины не забудут трагедию в Беслане, когда погибли дети. Такое никто не скажет там, а в Ингушетии человек работает министром», — рассказывал Мурад Даскиев.
Министр Руслан Волков — выходец из Дагестана. «Что пожелаете Ингушетии в Новом 2020-м году?», — спрашивали у него журналисты перед праздником. «Самое главное, как принято в исламе, это терпения. Еще 250 лет назад ингушское общество проявило мудрость и дальновидность, одним из первых на Северном Кавказе вступив добровольно в состав России, и не изменяло этому договору все эти годы», — отвечал Волков. Председателем расформированного ингушского правительства был Константин Суриков. «Неэтнический в моноэтничной Ингушетии премьер-министр Константин Суриков, приехавший на помощь администрации президента, которая дабы не будоражить ингушей посадила в главы не говорящего по-ингушски, но все же этнического Махмуда Калиматова, плюнул-таки на политес и приступил к формированию своего бизнес-инкубатора под названием «Моя убогая горная страна»», — без обиняков писали на канале «kavkaz_leakbez» о деятельности Сурикова.
Кроме «родовой травмы» ингушского правительства, его недолгая жизнь оборачивалась и другими неудачами. «Правительство столкнулось с острой нехваткой средств и нормальных исполнителей, что и стало причиной ухода пять дней назад нового главы Минэка республики Евгения Макаренко», — рассказывает канал «Стрелы Казбека». «Возможно очередное Правительство будет формироваться с наращиванием уже обозначенного в СКФО тренда на приезжих специалистов, а также мнения нового полпреда в СКФО Юрия Чайки, который сегодня уже начал работу в Пятигорске», — предполагает канал.
Экономический провал, фальсификация статистики и протесты
Если в последние годы рост российской экономики в 1,3-2,3% экономистами характеризуется как стагнация (застой), то в Ингушетии происходит настоящее падение. В 2018 году Минэкономики прогнозировало падение валового регионального продукт (ВРП) на 2,5% и еще минус 1% последующие четыре года. Это связано с прекращением действия федеральной целевой программы (ФЦП), благодаря которой за счет федерального бюджета в республике строилась социальная инфраструктура.
Реализация ФЦП критиковалась ингушской оппозицией. «Почти все проекты оказались просто фикцией, либо единицы из них были доведены до конца, но ввиду того, что они не были оснащены оборудованием, они не были приняты в эксплуатацию. А те, которые были приняты в эксплуатацию, до сих пор не запущены: нет рабочих мест и прибыли», — говорил Чемурзиев, который арестован после митинга в марте 2019 года. Он вместе с экс-министром МВД снимал ролики о трех предприятиях, которые строились, но так и не открылись.
В 2019 году министерство улучшило прогноз по республике, теперь ее нет в десятке худших по росту ВРП. Тем не менее в прогнозе Минэка на следующие пять лет по росту строительного сектора Ингушетия занимает последнее место, по росту инвестиций — предпоследнее, по росту розничной торговли — пятое место с конца. По сельскому хозяйству прогноз значительно лучше, в 2019 году эта отрасль выросла на 10%.
В 2019 году Ингушетия получила 9 миллиардов рублей дотаций из федерального бюджета, который обеспечил более 80% расходов республики. Предыдущее правительство для борьбы с дефицитом собиралось увеличить собираемость налогов: «Фактический дефицит бюджета значительно выше дефицита, утверждаемого бюджетом, это обусловлено недостатком собственных доходов бюджета (налоговых и неналоговых доходов, а также дотаций). Мы примем все необходимые меры для увеличения сборов по налоговым и неналоговым поступлениям в бюджет, но сумма разрыва настолько велика, что собственными силами здесь мы не справимся — будем планомерно работать на федеральном уровне, в целях привлечения дополнительной финансовой помощи», — говорил в конце 2019 года бывший министр финансов Дмитрий Дормидонтов.
В Ингушетии самая низкая средняя зарплата на Северном Кавказе — 23 тысячи, что почти в два раза меньше среднероссийского показателя. Из-за распространенности многодетных семей подушевой доход в Ингушетии составляет всего 15 тысяч рублей.
На этот показатель влияет также высокая безработица. Ингушетия по этому показателю опережает своих соседей в два раза — 26% взрослого и трудоспособного населения не имеет, по крайней мере, официального заработка. Для сравнения: в Ставропольском крае этот показатель равен 5%, в Центральной России — 3%, в Москве и Санкт-Петербурге — немногим более 1%. В результате всего этого республика остается лидером по бедности. Официально в России бедными признаются граждане, имеющие доход ниже прожиточного минимума (для Кавказа он около 10 тысяч рублей), в Ингушетии к такой категории людей относится больше 30%.
Но реальная безработица на самом деле гораздо выше. В 2018 году Прокуратура Ингушетии выявила масштабные фальсификации статистики по безработице в республике: с 2015 года около 60 тысяч человек — более 10% населения — были без их ведома фиктивно трудоустроены на государственные унитарные предприятия (ГУП). Из-за этого у Минздрава республики образовалась задолженность по страховым взносам на неработающее население республики в размере 465 миллионов рублей, после чего некоторые пенсионеры стали «рабочими» и лишились части выплат.
Ингушетия, как и другие республики Северного Кавказа, отличается высокими долгами за газ и электричество. В некоторых населенных пунктах республики платят за электроэнергию не более 20% населения. Также Ингушетия входит в пятерку регионов, население которых накопило самые большие долги за газ.
На фоне экономических проблем 2018-2019 году в Ингушетии прошла серия митингов против передачи 7% территории республике Чечне. Протесты вылились в крупнейшее митинговое и экстремистское дело в России. После разгона митинга 27 марта 2019 года уголовные дела завели на 44 человека. Из них 32 человека привлечены к уголовной ответственности по 318 статье — насилие над представителем власти. Девять человек уже приговорены к реальному сроку. На восьмерых лидеров протеста завели дела об экстремистском сообществе. Их адвокат Магомед Беков считает, что дело по экстремистской статье понадобилось силовикам, потому что в первом деле против активистов — организации насилия к представителям власти — им не удалось собрать достаточную доказательную базу.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.