Плоская правда «глубинного государства»

Тут придется начать с самооправдания. Конечно, немного неловко разбираться со статьей Владислава Суркова про «долгое государство Путина». Так себе повод, немного стыдное удовольствие, но попробую. Допустим, так. Графоман, много лет умело выдающий себя за интеллектуала в среде грозных, да что там, просто опасных, и довольно вороватых, но при этом не особенно начитанных людей, достоин определенного уважения. Хотя бы за смелость. Получается ведь. Однако не в этом ведь дело.

Статья, между прочим, информативная. Вот она вышла в «Независимой газете», и многие выяснили, что, оказывается, «Независимая газета» до сих пор зачем-то существует. Недобрые отметили: в «Российскую газету» опусы Суркова уже не берут. И даже в «Эксперт» не берут. А ведь именно там когда-то вышли еще более невнятные «Параграфы pro суверенную демократию». Еще можно выяснить, ознакомившись с сочинением, что Сурков читал Пайпса, и способен даже пересказать его, пусть и не особенно близко к тексту. Ссылаясь при этом зачем-то на Клисфена и Барнума, но это уж его право. Однако дело и не в этом.

Легко предположить, что это не статья в привычном для простых смертных смысле, а что-то вроде открытого письма большому начальнику. Судя по тому, сколько любви к большому начальнику упаковано в текст, дела у автора так себе. Похоже, помощи просит. Или премии. Или повышения. Но это уж его личные проблемы, и дело, конечно, не в этом.

Дело в том, что любой текст сильнее, чем автор текста. Текст заставляет автора проговариваться, выбалтывать то, чего выбалтывать совсем не стоит, и чем большим хитрецом кажется себе автор, тем проще тексту его обмануть. А уж Сурков-то наверняка считает себя хитрым до невозможности. Вот за этими проговорками и стоит, может быть, проследить.

Содержание статьи «Долгое государство Путина» проще всего передать словами песенки, которую исполняют разнообразные негодяи в старом советском фильме для детей среднего возраста: «Наш Кощей, бессмертный Кощей, наш кормилец и поилец! Наш Кощей, бессмертный Кощей, батюшка-отец! Самый могучий, самый наилучший, ничего не скажешь, молодец!» Ну, или — раз уж мы имеем дело с произведением самого прославленного из числа придворных интеллектуалов — вспомнить концепцию Москвы как третьего Рима. Первый пал, второй — гнилой либерально-демократический — падет, третьему стоять вечно, четвертому не бывать. И все это — благодаря великому нашему вождю, которого история в маковку поцеловала.

Это, в общем, интерес представляет умеренный, тут другое важно. Сурков западному «глубинному государству» противопоставляет русский «глубинный народ». И вот как описывает его свойства… Хотя постойте, нет, он их никак не описывает. В том и прелесть, что их нельзя описать, измерить, нельзя проверить алгеброй гармонию. «Глубинный народ всегда себе на уме, недосягаемый для социологических опросов, агитации, угроз и других способов прямого изучения и воздействия». Тут нужно интуитивное постижение, озарение, о котором любили порассуждать философы в семнадцатом веке. Сурков их не упоминает, кстати, а ведь мог бы. Щадит читателя. Единственного, главного читателя, предпочитающего сочинения попроще.

Глубинный народ — как Бог у адептов апофатического богословия. Мистики не первый век рассказывают, что Бога получается описать только через отрицание, через перечисление того, чем Бог не является. Их тоже можно было бы упомянуть, но Сурков этого не делает, щадит, и так далее.

Да это и не важно. Важно, что с таким народом можно делать все, что угодно. Приписывать ему любые (то есть собственные) желания и порывы. Подписывать на любые начинания. Неописуемый глубинный народ заранее готов на все, что нужно власти и Суркову, как самому утонченному из ее представителей.

А знаете почему? Потому что именно власть и только власть в «долгом государстве Путина» наделена уникальной способностью интуитивно познавать загадочную душу глубинного народа. В статье именно так и написано: «Умение слышать и понимать народ, видеть его насквозь, на всю глубину и действовать сообразно — уникальное и главное достоинство государства Путина. Оно адекватно народу, попутно ему, а значит, не подвержено разрушительным перегрузкам от встречных течений истории. Следовательно, оно эффективно и долговечно».

И вот это не для глубинного, а для реального, живущего своей непростой жизнью народа — очень даже хорошая новость. В переводе с сурковского на русский это все звучит как-то так: «У нас, у власти, никаких рациональных аргументов для оправдания собственного существования не осталось. Мы не можем объяснить, для чего мы нужны. В резерве — только заклинания о мистическом единстве с народом, и о том, что мы здесь надолго, если уж не навсегда. Мы очень эффективные и мы здесь надолго. Очень надолго! Запомните — надолго! Вы хорошо услышали? Мы здесь надолго».

Удивительное это все-таки искусство — умение самому себе заговаривать зубы. Сурков, видимо, пытается начальнику напомнить, что он этим искусством в совершенстве владеет, но получается-то нечто совсем другое: получается честно рассказать тем, у кого хватит сил дочитать умеренно внятный текст до конца, что даже у самого изощренного из околовластных болтунов, некогда организовывавшего поточное «производство смыслов», никаких смыслов в рукаве не осталось. Хоть завалящих. Одни мантры. А таких запасов, как правило, хватает как раз совсем ненадолго.

Особенно если опасные и не особенно начитанные люди, стоящие поближе к главному креслу, всерьез начинают увлекаться войнами и разработкой ракет, летающих по непредсказуемой траектории, не забывая, конечно, при этом и о главном своем хобби,  — безудержном расхитительстве.

Не то, чтобы это такая уж большая новость, но ради того, чтобы услышать ее из уст высокопоставленного царедворца, определенно, стоило продираться сквозь «глубинное государство».

И да, есть там еще один трогательный фрагмент: «Мерзавцу нельзя дать зайти слишком далеко по той простой причине, что он мерзавец. А когда кругом (предположительно) одни мерзавцы, для сдерживания мерзавцев приходится использовать мерзавцев же. Клин клином, подлеца подлецом вышибают». Автор, конечно, кивает на загнивающий Запад, но текст хитрее автора. Очень уж от души написано, слишком искренне. Некуда спрятать горький привкус автобиографии. Так и видишь: написал Владислав Юрьевич «подлеца подлецом вышибают», вспомнил, как занял его место в администрации президента Вячеслав Викторович во время оно, и заплакал.

Тяжелая у них там жизнь, похоже. Даже жалко их слегка.