В российских городах 10 февраля прошли протестные акции в поддержку активисток «Открытой России» Анастасии Шевченко и Лии Милушкиной. 23 января Шевченко отправили под домашний арест по обвинению в «участии в нежелательной организации». Через неделю, 31 января, у нее умерла дочь. Лию Милушкину из Пскова также отправили под домашний арест, а ее муж в СИЗО. Их обвиняют в незаконном обороте наркотиков. «МБХ медиа» рассказывает, как прошли акции в Москве, Петербурге и других городах России.
Москва: потасовка с SERB и мелкое хулиганство
Марш в Москве начался в 13:00 в Новопушкинском сквере. Возле новогодних украшений стояли активисты с черными сердцами. Примерно через 10 минут они пошли по бульвару в сторону станции метро «Кропоткинская».
В основном полицейские обращали внимание на баннеры, которые касались президента: на Тверском бульваре сотрудники отобрали плакат об итогах правления Путина. Там же полицейские агрессивно задержали активиста с баннером «Путин растоптал Конституцию». «Я имею право свободно высказывать свое мнение!», — кричал мужчина в красной куртке, когда его волокли в автозак.
Почти сразу к акции присоединились и активисты SERB. Они стали провоцировать участников марша. В итоге за потасовку с лидером движения Гошей Тарасевичем задержали активиста Михаила Кригера. В тот же автозак попали и сами провокаторы: их сначала отпустили, а потом задержали во второй раз. В руках у Петрунько (другой активист SERB) был отобранный у активиста плакат с надписью «Обещали поднять с колен, а посадили на бутылку».
Примерно в 14:30 акция закончилась возле храма Христа Спасителя. Во время марша задержали двоих человек: Михаила Кригера и Максима Пряхина, которым вменяют мелкое хулиганство. Уже после акции в районе Пушкинской площади задержали активистку Дарью Полюдову и еще нескольких человек: они стояли в одиночных пикетах. Их отвезли в Тверской и Мещанский ОВД.
Петербург: художница в окружении ОМОН
В то же время, в 13:00, акция началась и в Санкт-Петербурге. Активисты прошли от Александровского сада до Малой Садовой улицы. Власти не согласовали акцию, поэтому на ней жестко задерживали активистов. «Данное мероприятие проводится с нарушением закона Российской Федерации», — механическим голосом читал с листа сотрудник полиции в шлеме.
Пока весь мир живет в 2019, Россия перенеслась в 3019. Иначе как объяснить механический голос полицейского на питерском марше материнского гнева? pic.twitter.com/7PFsw31GGu
— МБХ Медиа (@MBKhMedia) 10 февраля 2019 г.
Всего на марше в Петербурге задержали восьмерых человек. Правда, один из них сбежал через незапертую заднюю дверь автозака. Об этом «МБХ медиа» рассказала корреспондентка Sota.Vision Вера Олейникова, приехавшая в отдел полиции в Санкт-Петербурге.
В марше поучаствовала и петербургская художница Елена Осипова. Она вышла в полицейское оцепление с картиной, посвященной матерям-политзаключенным.
Вот так проходит акция в поддержку Анастасии Шевченко в Петербурге. На ней задержали уже 7 человек. Фото: МБХ медиа pic.twitter.com/5JdpCUnpzX
— МБХ Медиа (@MBKhMedia) 10 февраля 2019 г.
«Попытки договориться» от полицейских
Протестные акции проходили и в других регионах. В основном они были согласованы с властями и прошли без задержаний, но в некоторых городах полицейские пытались не допустить митингов «мирными» методами.
В Махачкале сотрудники полиции пытались пробраться в квартиру к активистке Наталье Захаровой, которая организовывала в городе «Марш материнского гнева». Ее не было дома, но полицейские требовали у детей открыть дверь и позвать ее. «Мои дети знают, что посторонним нельзя открывать дверь. Они звали маму, дети сказали, что меня нет. Они продолжали стучать, требовали открыть, у детей случилась истерика», — рассказала «МБХ медиа» активистка. Уже на площади начальник полиции сказал Наталье: «Полицейские сразу ушли», а остальное ей якобы послышалось.
Похожим способом действовали полицейские в Москве. Муниципальному депутату Юлии Галяминой, которая организовывала «Марш материнского гнева» в Москве, приходили с просьбой подписать предостережение о недопустимости нарушения закона. «Грубо говоря, это как телеграмма», — говорил сотрудник полиции в ответ на отказ Галяминой.