Почти половина мест в Мосгордуме, доставшихся не единороссам-«самовыдвиженцам» — не первая победа оппозиции в Москве в XXI веке. Еще в 2017 году в Москве прошли выборы муниципальных депутатов, на которых неожиданно для всех победили кандидаты, не имеющие к «Единой России» никакого отношения. Тогда в московской политике появилось много новых лиц, готовых отстаивать демократические ценности во власти — хоть и районной. С тех пор прошло два года, а некоторые из муниципальных депутатов, победивших на тех выборах, известны уже всему городу. Как это произошло?
Победа, хоть и неполная
В 2017 году политтехнолог Максим Кац и экс-депутат Госдумы Дмитрий Гудков объявили о намерении выдвинуть своих кандидатов на выборах в муниципальные Советы депутатов Москвы. Платформа «Объединенные демократы», которую координировали Кац с Гудковым, сотрудничала с партией «Яблоко». Из 1502 мандатов в районных парламентах «яблочники» и самовыдвиженцы выиграли 266 мест, увеличив в разы представительство оппозиции в районной власти.
«Наша победа оказалась неполной, но это — победа», — писал по итогам той кампании Гудков. «История с муниципальными депутатами, которая началась пять лет назад, вышла на новый уровень, — говорил победивший на тех выборах в районе Зюзино Константин Янкаускас, — Люди освоились и смогли провести команды. Думаю, что это изменит политический процесс в городе, поскольку Советы депутатов обладают большим количеством совещательно-контролирующих полномочий и независимые депутаты будут их использовать».
Самыми успешными оказались кампании демократических кандидатов в центральных районах. Сразу в семи из них в Советы депутатов не прошел ни один представитель «Единой России». В 25 районах «единороссы» не получили большинства, еще в пяти — поровну поделили мандаты с оппозиционерами.
Максим Кац, который и сам был муниципальным депутатом района Щукино предыдущего созыва, тоже оценивал итоги выборов как успех, но был не так оптимистичен по поводу власти, которой наделены районные депутаты. «У муниципального собрания действительно практически нет полномочий, — говорил он, — Но когда две трети этого собрания — наши люди, то это совсем другое дело. Они могут изменить устав муниципалитета и сами распоряжаться бюджетом».
«Но все-таки главная функция этих депутатов не в очистке тротуара от снега, — продолжает Кац, — Тротуар от снега в Тропареве-Никулине вряд ли будет чиститься лучше, чем в соседнем Обручевском, где от нас никто не избрался. Тротуар везде чистят одинаково. Фишка этих мундепов в том, что они — политическое представительство. Теперь в Москве нельзя принять какое-либо решение, если не договориться с нами: с демократами, с оппозицией. У нас 260 депутатов, обладающих мандатными полномочиями, и если ты попробуешь что-то решить без нас, то минимум десять районов сразу выйдут с заявлениями и протестами».
«Я думал, что на что-то можно повлиять»
Полномочия муниципальных депутатов действительно не слишком широки. Они занимаются исключительно локальными вопросами своих районов. Организовывают местные праздники, распоряжаются местным бюджетом — копеечным (20-40 миллионов рублей) по меркам общего московского бюджета, могут провести районный референдум.
Поскольку районные парламенты встроены в вертикаль власти, где Мосгордума стоит выше, провести какие-то реальные изменения, которые бы сделали один район сильно непохожим на соседние, муниципальные депутаты не могут.
По этому поводу высказывался и бывший муниципальный депутат Замоскворечья, инициировавший в 2017 году установку памятной таблички на доме, где жил убитый политик Борис Немцов, Сергей Марков: «Никаких реальных полномочий у муниципальных депутатов нет. Когда я читал законы, я думал, что на что-то тут можно повлиять, но на деле все очень ограниченно. Отстаивать какие-то важные для города, для района инициативы, влияющие на общественно-политический климат, оказалось проблематичным».
Одной из основных задач кампании по избранию большого количества независимых районных депутатов была возможность прохождения через год муниципального фильтра, который встает перед кандидатами в мэры Москвы. Дмитрий Гудков не скрывал, что собирается участвовать в мэрских выборах, и для этого ему понадобятся подписи 110-115 муниципальных депутатов.
Летом 2018 года Гудков сумел собрать лишь 76 подписей, а другой оппозиционер, глава района Красносельский Илья Яшин, по его словам, заручился поддержкой 91 депутата. Ни один, ни другой в итоге не попали в бюллетень, и выборы без особой конкуренции выиграл Сергей Собянин.
«Это выборы не про то, чтобы лампочка в подъезде была лучше вкручена»
«Та кампания была очень успешной, — рассказывает «МБХ медиа» Максим Кац, — Создалась новая группа политиков. Районных, городских, разных. В перспективе десяти лет это точно изменит город и систему управления им. Но и сейчас это очень влияет на политическую ситуацию, на то, что происходит в Москве».
Кац говорит о тех выборах примерно так же, как и Алексей Навальный о прошедших выборах в Мосгордуму, указывая на то, что их первостепенное значение — символическое: «Мы сразу говорили, что это не выборы про то, чтобы лампочка в подъезде была лучше вкручена или чаще горела. И даже не для того, чтобы появлялись лавочки или ездили троллейбусы. Действительно, у муниципальных депутатов нет реальных полномочий для того, чтобы влиять на это все. Это была демонстрация реального отношения москвичей к власти в городе. На тот момент еще не было ни одного голосования в Москве, которое бы показывало какую-то значительную оппозиционность, кроме 2013 года. Поэтому важно было провести независимых людей в депутаты».
И все-таки для некоторых избранных депутатов муниципалитет стал основным местом работы. Например, Андрей Морев возглавил Совет депутатов района Якиманка, в котором почти все места достались «яблочникам». Главы районных парламентов — единственные муниципальные депутаты, которые получают постоянную зарплату. У Морева она составляет 120 тысяч рублей.
«График, конечно же, ненормированный, — рассказывает депутат «МБХ медиа», — Нужно постоянно быть на контакте с жителями. Бывают дни, когда ничего не происходит, а иногда сразу 3-4 собрания жильцов разных домов, и на каждом надо бы поприсутствовать».
Одно из таких собраний посетил и я. 5-10 человек (количество постоянно меняется, кто-то приходит, кто-то уходит) стоят возле подъезда дома и слушают бригадира рабочих, которые делают в этом доме капитальный ремонт. Рядом стоит Морев и выступает в качестве судьи и миротворца. С одной стороны, требует от рабочих ответов на вопросы жильцов о сроках, материалах и организации работ. С другой — просит жильцов быть поспокойнее и напоминает, что бригада рабочих не виновата в том, что на соседней детской площадке сломался турник. Складывается впечатление, что Морева тут знают и уважают с обеих сторон, но реальных рычагов для того, чтобы повлиять на скорость завершения ремонта и поставки необходимых стройматериалов у него нет.
«С Андреем мы постоянно держим связь в WhatsApp, — говорит мне одна из женщин, пришедших на собрание, — Не всегда, конечно, оперативно, но он отвечает, объясняет, встречается, если надо. До этого мы, в принципе, не очень знали, что есть какие-то районные депутаты, которые могут что-то делать. И тут, с одной стороны, в нашу жизнь пришел капитальный ремонт, а с другой — избрались люди, готовые нам как-то помочь».
По словам Морева, он задолго до 2017 года участвовал в протестах и занимал активную гражданскую позицию: был на Болотной, на маршах против войны и памяти Бориса Немцова. До того, как заняться политикой, он руководил консалтинговой компанией. «В какой-то момент узнал, что планируется большая кампания по избранию муниципальных депутатов и понял, что мог бы поучаствовать, — говорит Морев, — Посмотрел программу «Яблока», понял, что в чем-то с ней не соглашаюсь, но в целом демократические ценности у нас одни и те же».
Морев признает, что полномочий у Совета депутатов не очень много. «Главное препятствие — Управа, которая постоянно с нами воюет. Например, мы им говорим, что по всем исследованиям толщина покрытия пола на детских площадках должна быть такая. А они уперлись в то, что на два сантиметра меньше, и мы с этим, к сожалению, ничего не можем сделать».
Этим летом Морев хотел баллотироваться в Мосгордуму, но не собрал необходимое количество подписей. После того, как тех, кто это сделал, посадили под административный арест, а их подписи графологи на основании туманной экспертизы сочли недостоверными, глава Якиманки вместе с другими муниципальными депутатами — Еленой Филиной, Еленой Русаковой, Ильей Азаром — организовал крупнейший за много лет в Москве митинг на проспекте Сахарова 10 августа.
Из районных в городские
«Вторая задача, которую мы решали на тех выборах, — появление постоянно действующих районных и городских политиков, которые до этого у нас отсутствовали, — продолжает Максим Кац, — Раньше у нас были, условно говоря, активисты или какие-то федеральные политики, и все. А теперь есть люди, которые знают, что такое коллегиальный орган, регламент, как он работает, куда пойти — в мэрию, управу или префектуру — для того, чтобы чего-то добиться. Они добиваются улучшения жизни в городе в плане каких-то урбанистических вещей и вообще участвуют в политике — федеральной и городской».
Ряд муниципальных депутатов, избранных в районные парламенты два года назад, этим летом пытались участвовать в выборах в Мосгордуму. Константин Янкаускас, Елена Русакова, Юлия Галямина и другие собирали подписи в своих округах, но на выборы их не пустили по тем же причинам, что и других оппозиционеров.
Как рассказал «МБХ медиа» один из сборщиков подписей Янкаускаса, узнаваемость у Константина в родном Зюзино — примерно 80%. «Конечно, почти все знают его. Особенно, во дворе дома его родителей и соседних дворах, — утверждает волонтер, — Там обязательно кто-то с ним либо учился, либо приятельствует, либо дружит с родителями. Но многие знают Янкаускаса и не как соседа, а как депутата. Реакция у всех разная: кто-то говорит, что знает и голосовать за него не будет, кто-то — что знает и обязательно проголосует, потому что он помог с тем-то и с тем-то».
Янкаускас появился в политике не в 2017 году, а сильно раньше и на последних выборах муниципальных депутатов он переизбрался в Совет депутатов, во второй раз выиграв мандат в зюзинском парламенте. Но именно после второго избрания он стал вести в районе наиболее активную деятельность, а этим летом и вовсе стал одним из лидеров протеста, известных всему городу.
По словам Каца, в 2017 году никто не обсуждал перспективы выборов в Мосгордуму, поскольку до них было слишком далеко. Но предсказать то, что многие муниципальные депутаты захотят развить успех и увеличить свой политический вес, считает политтехнолог, было несложно: «Все же хотят новых политиков. Все всегда ноют, что политики старые, хотят обновления. Про Немцова говорили, что он слишком долго в политике, про Явлинского, да даже уже про Навального так говорят. Постоянно есть разговоры, что нет новых лиц. В 2017 году наизбиралось много приличных людей, которые теперь ходят на районные собрания, их знают местные жители, к их голосу прислушиваются, и из них получаются политики. Именно так рождаются новые политики».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.