В Мещанском районном суде состоялось слушание, которого последние несколько месяцев ждали все, кто следит за “Театральным делом”. В зале суда допросили бухгалтера «Седьмой студии» Нину Масляеву — главного свидетеля обвинения, единственного фигуранта дела, кто признал свою вину и пошел на сделку со следствием.
Версия Масляевой
Нина Масляева, немолодая рыжеволосая женщина, входит в зал неторопливо и размеренно. Когда судья Аккуратова просит у нее паспорт, бухгалтер лениво поворачивает голову в сторону адвоката и просит его принести документы. Защитник Масляевой Юрий Ефименко послушно исполняет поручение.
Заседание начинается с установки личности бухгалтера. В ответ на один из вопросов Масляева говорит, что судимости у нее нет, а затем поясняет — эпизод по растрате, за который ее судили в Брянске, уже погашен.
«Эти деньги я не присваивала, — тихо оправдывается Масляева. —Там были не очень хорошие отношение с проверяющим, и он просто вместе с кассиром перевел все стрелки на меня».
Бухгалтер рассказывает, что, работая в театре «Модерн» в 2009 году, она познакомилась с Итиным, и через несколько лет он пригласил ее в «Седьмую студию».
«Он организовал встречу со своими коллегами — моими будущими руководителями», — вкрадчиво рассказывает бухгалтер. По ее версии, именно на этой встрече она познакомилась с Серебренниковым и Малобродским, которые рассказали, что планируют «заработать» на проекте «Платформа» с помощью обналичивания выделяемых Министерством культуры средств. Прокурор спрашивает, не боялась ли Масляева такой преступной схемы.
«Я опасалась и говорила об этом Итину и в приватной беседе, — отвечает Масляева. — Он сказал, что нет никакой опасности, потому что у него есть хорошая знакомая в министерстве культуры — Апфельбаум, которая будет следить за документами».
Бухгалтер несколько раз акцентировала внимание на том, что Малобродский предложил схему фиктивных договоров с компаниями, а Серебренников говорил, что предложит своим студентам открыть ИП: «Говорилось, что фирмы будут создаваться через студентов Серебренникова. Ко мне подходило несколько студентов и спрашивало: »Что такое ИП? И как его открыть? И кто будет этим заниматься»».
Позднее, как утверждает бухгалтер, от идеи со студентами решили отказаться, и Масляева начала «набирать команду»: Синельникова, Войкину, Филимонову и Педченко.
Кто позвал на работу последнего, Масляева вспомнить не смогла, но заверила, что с Педченко были все знакомы: и Серебренников, и Малобродский, и Итин.
«Ну конечно, Педченко вообще все знают!» — шутит вполголоса Серебренников.
Затем, когда проект запустили, деньги начали обналичивать через фиктивные компании Синельникова. Обнальщик привозил эти деньги в офис, и там их складывал в сейф.
«Сначала все поручения мне давал Малобродский, — утверждает бухгалтер. — Он знал, сколько нам понадобится на тот или иной проект. Там стоял большой сейф, он складывал все деньги туда. Сначала доступ к этому сейфу был только у Малобродского. Позже — у Вороновой и Войкиной».
Масляева уверяет, что Воронова (бывший генпродюсер «Седьмой студии» — “МБХ медиа”) контролировала поступавшие деньги. «Она держала связь с Серебренниковым. Все знали, сколько переводится на обнал, и следили за тем, чтобы ни одна копейка не тратилась».
Свидетель рассказала, что все финансовые планы составлялись вслепую, вне зависимости от того, сколько конкретно денег было потрачено на тот или иной проект: «Отчеты были фиктивные — они подгонялись под те планы, которые были установлены».
Часть обналиченных денег шла на зарплаты — «вознаграждения» в конвертах, которые вручались Итину, Серебренникову и другим.
«В мае 2014 года у меня возникли разногласия с Вороновой. Она тогда решила, что я похищаю деньги из неофициальной кассы. Пригласила аудит. Но это было неофициально, — рассказывает Масляева. — Она считала, что я похитила 15 миллионов рублей, потом пришли к выводу, что было пять. И в этом меня обвинили. И я сказала: «Поищите у себя». Я просто устала и ушла».
После этого, по версии Масляевой, ей перестали выплачивать зарплату, и вскоре договоренность с «Седьмой студией» была разорвана.
Масляева переводит дух, а судья Аккуратова объявляет перерыв, давая свидетельнице десять минут на подготовку к вопросам.
Приватные беседы с бухгалтером
После перерыва Масляева изменилась — в ней не было уже того спокойствия, с которым она рассказывала четко построенную легенду. Ее ответы напоминали защиту от нападения — бухгалтер злилась, огрызалась и демонстративно уточняла: «Ваша честь, мне отвечать?».
Отвечая на вопросы, она рассказала, что Кирилл Серебренников знал обнальщика Педченко, что они не раз вместе обедали. Бухгалтер не сказала, и какую должность занимал Педченко, и какая у него зарплата (на позапрошлом допросе сам Педченко сказал, что Масляева выплачивала ему зарплату в 50 тысяч рублей). Масляева косвенно подтвердила, что возила свидетеля отдыхать в Сочи, но не на деньги «Седьмой студии».
О том, как именно составлялись финансовые планы, свидетель не знает. На вопрос адвоката Апфельбаум Повериновой, откуда бухгалтер знает про завышенные планы, Масляева смутилась и начала ссылаться на некие приватные беседы (за полчаса до этого Масляева говорила, что начальство ей ничего не рассказывало помимо того, что ей необходимо знать — «МБХ медиа»).
Потом свидетель и вовсе начала все «забывать» — бухгалтер не узнала свою переписку и начала путаться в показаниях о кассовом учете. «Там были разные отчеты. Я не помню, короче говоря», — отмахивалась Масляева.
К середине допроса свидетель меняет свою риторику — она не отвечает на вопросы защитников, говоря, что самой бухгалтерией и вовсе не занималась, а вся ее работа сводилась к тому, что она забирала у Синельникова обналиченные деньги.
«Вы лавивируете. Лавировать — это не позиция», — говорит адвокат Юрий Лысенко.
«Откуда вы знаете, что Серебренников, Итин и Малобродский встречались с Апфельбаум?» — спрашивает он.
«Приватные беседы», — безэмоционально отвечает Масляева. В зале начинают смеяться.
Под конец допроса Масляева уже начинает обвинять адвокатов в том, что они задают ей «неправильные вопросы».
«Вы путаете меня в словах. Мне немало лет уже, я устала», — говорит свидетель и просит перерыв. Судья Аккуратова объявляет паузу в 15 минут.
Вернувшись, Масляева просит закончить заседание, ссылаясь на плохое самочувствие.
«У меня болит голова и сердце, — говорит бухгалтер. — Я больше не могу сегодня давать показания». Аккуратова сочувственно смотрит на Масляеву и объявляет заседание на сегодня оконченным.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.