Фото: Александр Казаков / Коммерсантъ
В российских СМИ и в зоозащитных группах в соцсетях регулярно появляются новости о покалеченных и убитых животных, а полиция отказывается заводить на живодеров уголовные дела. По мнению зоозащитников, в этом виноваты не только полицейские, но и законодатели. «МБХ медиа» рассказывает истории о зооволонтерах из разных регионов — и о тех формулировках, с которыми полицейские отказываются возбуждать по их заявлениям уголовные дела.
В декабре 2017 года Госдума внесла изменения в статью 245 УК — жестокое обращение с животными, а также в ст. 150 УК и ст. 151 УПК, ужесточающие наказание для живодеров. О том, что статью нужно доработать, заявлял еще в 2017 году председатель Комитета по экологии и охране окружающей среды Владимир Бурматов. Он отметил, что статистика по правоприменению ст. 245 УК «практически нулевая — шесть осужденных за три года». Изменить статью законодатели решили после массовых протестов граждан, возмущенных безнаказанностью тех, кто издевается над животными. Последней каплей стал прогремевший на всю страну случай в Хабаровске, где несовершеннолетние садисты сняли издевательства над животными на камеру и опубликовали ролик в интернете. Россияне призывали тогда отправить изуверов в тюрьму пожизненно, но те отделались сравнительно небольшими сроками. Причем эти сроки они получили за несколько преступлений сразу, а не только за издевательство над кошками и собаками.
Максимальное наказание за гибель или увечье животного в результате жестокого обращения увеличилось с одного до трех лет лишения свободы. Изменилась и формулировка 245-й статьи. Первая часть в новом варианте звучит как «жестокое обращение с животным в целях причинения ему боли и (или) страданий, а равно из хулиганских побуждений или из корыстных побуждений, повлекшее его гибель или увечье». А предыдущая версия выглядела так: «жестокое обращение с животными, повлекшее их гибель или увечье, если это деяние совершено из хулиганских побуждений, или из корыстных побуждений, или с применением садистских методов, или в присутствии малолетних».
То есть ранее наказание предусматривалось в случае, если животное было покалечено или погибло. Сам факт издевательств с целью причинения боли и страданий не являлся преступлением. Также ранее нельзя было привлечь живодеров к уголовной ответственности, если у них не было хулиганских или корыстных побуждений, если они убили животное не в присутствии детей, или с применением садистских методов.
Однако нововведение, по мнению зоозащитников, мало изменило ситуацию. Еще одним препятствием к регулярному применению статьи стал тот факт, что в прошлой редакции ч. 1 ст. 245 УК РФ наличие мотива не было обязательно, если преступление было совершено в присутствии малолетних или с применением садистских методов. Теперь же необходимо не только наличие, но доказательство мотива — даже если преступление было совершено в присутствии малолетних и нанесло им душевную травму.
Хозяева убитых и покалеченных зверей, которые сталкиваются с этой проблемой впервые, пишут заявления в полицию и ждут, что к ним приедет следственно-оперативная группа, эксперты снимут отпечатки пальцев, изымут труп, соберут улики и отправят их на экспертизу, а затем полицейские просмотрят записи с камер видеонаблюдения и задержат подозреваемого. Зоозащитники, имеющие печальный опыт в этой сфере, понимают, что ничего подобного не будет. Трупы и образцы предполагаемых ядов они самостоятельно везут в лаборатории, если таковые имеются в городе. А после ставших привычными отказов в возбуждении уголовных дел пишут жалобы в прокуратуру и депутатам всех уровней. А потом снова получают из полиции отказы. Как же правоохранители обосновывают такие ответы? Рассказываем на примерах.
В октябре 2020 года в городе Шебекине Белгородской области дети в подвале многоэтажки на улице Шумилова изнасиловали котят палкой. Местные жители рассказали полицейским, что возле подвала с покалеченными и убитыми животными они видели мальчиков и девочек. Одна из них призналась полицейским, что вместе со своим братом и другой несовершеннолетней знакомой вставляла палку «котятам под хвост». Убивать и калечить детенышей она якобы не хотела, с какой целью издевалась над животными, пояснить не смогла. Зооволонтер Ирина Кияницина, вызвавшая полицию, рассказала «МБХ медиа», что котята умерли после издевательств. Рядом с домом активистка нашла еще и обезображенный труп щенка. Инспектор по делам несовершеннолетних по Шебекинскому городскому округу не стала заводить уголовное дело, так как в действиях малолетних, по ее мнению, отсутствовал состав преступления.
Свой отказ майор полиции Селедченко объяснила тем, что дети не достигли 16 лет — возраста привлечения к уголовной ответственности по этой статье. Местные жители написали жалобы в шебекинское управление соцзащиты и заявили, что малолетние садисты растут в неблагополучных семьях, и родители не справляются с их воспитанием. Заместитель начальника управления соцзащиты городской администрации в ответ заявила, что семьи на учете как неблагополучные не состоят, а родители создали вполне нормальные условия для развития своих детей. Кияницина тогда написала жалобу в прокуратуру, в которой потребовала привлечь родителей к ответственности. Ее возмущение вызвал тот факт, что в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела ничего не было сказано о том, какие меры будут приняты для того чтобы эти жуткие случаи не повторились.
В мае 2019-го в Белгороде во дворе домов № 27 и 27 «А» на улице Конева местная жительница Татьяна Кирьянова нашла на газонах 14 кошачьих трупов. Из пасти мертвых животных текла розовая слюна, а рядом были обнаружены банки с кусками рыбы, окрашенной в яркий розовый цвет. После звонка в полицию на место прибыл участковый. Он опросил жильцов, записал их показания, посмотрел запись с одной из видеокамер во дворе и, не найдя преступников, написал постановление об отказе в возбуждении уголовного дела из-за «отсутствия события преступления».
Обращения Татьяны Кирьяновой и зоозащитников в прокуратуру и к депутату горсовета не помогли: прокуратура отменила отказ в возбуждении уголовного дела, но участковый написал второй аналогичный документ. После второго обращения в прокуратуру и еще одной отмены постановления об отказе, участковый Станислав Половников прислал третий отказ с той же формулировкой.
Впрочем, даже если уголовное дело по данному случаю после многочисленных жалоб все же заведут, то исследовать улики будет уже невозможно: трупы уже давно лежат в земле, а корм с ядом испортился и недоступен для экспертизы.
В Псковской области, в деревне Сигово, в июле 2020 года мужчина убил соседскую собаку на глазах у хозяйки. Он подошел к забору из сетки-рабицы, и подозвал к себе пса по кличке Пиф, бегавшего по другую сторону забора. Хозяйка Пифа Галина Паскевич рассказала, что слышала, как он позвал собаку и попросила ничего ему не давать. Тот сказал: «Надо». И сквозь сетку воткнул заточку в пасть ничего не подозревающего пса, который знал соседа и радостно прибежал на его зов.
Следующие полчаса пес бился в агонии, а хозяйка ничем не могла ему помочь. В полиции сосед заявил, что пытался пристыдить Пифа за то, что тот якобы загрыз кота. По его словам, он случайно ударил собаку ножом, который был в руке, так как Пиф прыгнул в его сторону на сетку-рабицу.
Участковый отдела МВД по Невельскому району Псковской области Семеньков отказал в возбуждении уголовного дела. Заместитель межрайонного прокурора Журавлева согласилась с выводами полицейского и в ответе на жалобу хозяйки убитой собаки написала, что в одном из решений Верховного суда России под жестоким обращением с животным понимается систематическое избиение, оставление без воды и пищи на длительное время, или мучительный способ умерщвления. А так как сосед убил собаку одним ударом, и нет данных о том, что он хотел причинить животному страдания, то состава преступления в его действиях нет.
В городе Чусовом Пермского края женщина взяла домой собаку Линду у зооволонтеров. Новой хозяйке животное не понравилось: по ее версии, Линда не была приучена ходить в туалет на улицу. В феврале 2019-го женщина попросила соседку по общежитию убить пса и оставила ее в комнате наедине с Линдой.
Соседка стала душить животное, а когда та перестала подавать признаки жизни, выкинула ее в мусорный контейнер во дворе. Прохожие услышали, как едва живая собака скулит, и отвезли ее в ветклинику. Ветеринар решила, что спасти животное уже нельзя, поскольку в Чусовом нет возможности сделать рентген и узнать о состоянии животного, и решила избавить собаку от страданий.
Когда дело все-таки дошло до полиции, участковый инспектор Осипов из чусовского отдела МВД отказался заводить уголовное дело, сославшись на то, что у соседки-душительницы не было умысла на жестокое обращения с животными и цели причинить ей боль и страдания. По мнению правоохранителя, связи между действиями соседки и увечьем и гибелью животного нет.
«В результате удушения животное болей и страданий не испытывало, а испытывало страх и панику непродолжительное время», – указано в постановлении майора Осипова.
В январе 2019-го в Новосибирске пьяный мужчина выкинул щенка из окна. Соседка по коммунальной квартире услышала ночью стоны на улице, выглянула на балкон и увидела щенка в снегу. Она забрала его к себе, а утром отвезла в ветклинику, где щенку оказали помощь. Хозяин собаки сознался полицейским, что разозлился на собаку за то, что та перегрызла в его квартире провода и, будучи пьяным, выбросил своего питомца из окна. Участковый опорного пункта «Дзержинский» майор Долгушин в отказном материале написал, что «свидетелей данного происшествия нет, вследствие чего преждевременно ставить вопрос о возбуждении уголовного дела по ст. 245 УК РФ».
В поселке Маршала Жукова в Курской области в марте 2020-го отравили собаку, жившую рядом с людьми в будке рядом с местным Домом офицеров. Миролюбивого стерилизованного зверя волонтеры кормили в этом месте четыре года подряд. 19 марта волонтер нашла собаку с признаками отравления. Животное умерло в ветклинике. Полицейские отказались забирать труп на экспертизу, и активистка вынуждена была заплатить из своего кармана за вскрытие и утилизацию трупа. Эксперты заявили, что собаку, возможно, умертвили изионизидом. В постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела полицейские написали, что собака была бездомной и потому «сотрудники спецавтобазы по договоренности с администрацией Курского района» усыпили ее «без умысла причинить ей боль и страдание, а также без каких-либо хулиганских или корыстных побуждений». Правда, усыплять собак на месте отлова было запрещено еще до принятия федерального закона «Об ответственном обращении с животными». В соответствии с действовавшим на тот момент законодательством, собаку должна была провести в пункте передержки минимум полгода. А с начала 2020 года, когда все статьи закона вступили в силу, усыплять животных вовсе запретили, за исключением случаев, когда они безнадежно больны и испытывают физические страдания.
Нет виновного
После проверки 24 января 2020 года следственный отдел УМВД по Белгородскому району возбудил уголовное дело по факту жестокого обращения с животными. Расследование после обнаружения трупов в овраге, о котором писало «МБХ медиа», длилось почти десять месяцев, но 11 ноября производство по делу приостановили: не установили лицо, которое можно было привлечь в качестве обвиняемого.
Юрист Роман Касаткин пояснил, почему сложно добиться возбуждения уголовного дела по ст. 245 УК о жестоком обращении с животными.
«Структура ст. 245 устроена таким образом, что полиция не всегда может возбудить уголовное дело по факту гибели или травмы животного. Необходимо установить цели и мотивы лица. Полиция обязана провести осмотр места происшествия, изъяв предметы, которые могут являться вещественными доказательствами, а также труп животного. Об этом гласит п. 2 ч. 1 ст. 12 ФЗ «О полиции», где указано, что полицейские обязаны “…документировать обстоятельства совершения преступления, административного правонарушения…”», — объясняет Касаткин.
При поступлении соответствующего сообщения сотрудник дежурной части принимает решение о направлении на место происшествия следственно-оперативной группы. У граждан нет никаких рычагов воздействия на полицейских, которые отказываются выполнять эти действия, кроме жалоб в вышестоящие инстанции, рассказывает юрист.
«Ну и, конечно, есть СМИ. Уже на этапе принятия 245-й статьи звучала масса претензий, которые отметали все авторы новеллы. Как мы видим сейчас, абсолютно все опасения в части неэффективности принятой редакции сбылись. Статья осталась нерабочей. Квалифицирующие признаки: хулиганские побуждения, садистские методы (остались во второй части статьи — «МБХ медиа»). Нужно доказать, что преступник преследовал именно цель причинения боли и страданий, а это не всегда возможно, даже если полицейские работают добросовестно», — рассказывает Касаткин.
Он поясняет, что отказы в возбуждении дел из-за возраста предполагаемых преступников являются частой практикой. «Я считаю, возраст привлечения к уголовной ответственности надо понижать однозначно. К 14 годам подросток уже прекрасно все осознает и понимает», — говорит Касаткин.
Зоозащитник Дато Папуашвили уверен, что виноваты в первую очередь законодатели, а потом уже полицейские.
«Я полагаю, что статья, формулировку которой можно трактовать по-разному, удобна для и для живодеров, и для полиции. Во-первых, некоторые известные и влиятельные люди являются охотниками, и будь статья более четко и жестко сформулирована, они могли бы оказаться на скамье подсудимых. Во-вторых, если бы ее приняли в надлежащем виде, так как этого требовали зоозащитники, и для привлечения к ответственности не нужен был такой мотив как причинение боли и страданий, то она бы могла помешать недобросовестным отловщикам, «пилящим» деньги с власть имущими», — рассказывает Папуашвили.
По его словам, полиция отказывает, потому что у живодеров якобы было желание убить быстро и без страданий, а потому в их действиях нет состава преступления.
«Я думаю, что нужны лазейки для проворачивания коррупционных схем, когда деньги по госконтрактам на отлов делят между собой, а оставшиеся мизерные суммы тратят на то, чтобы поймать собак и заморить голодом. При желании можно было бы давно решить проблему гуманным путем с помощью пропаганды стерилизации, а также налогов на нестерилизованных животных и массовой стерилизацией бездомных животных. Но если ее решить раз и навсегда (любым путем, в том числе и негуманным), то на распилах не заработаешь. Выгоднее по дешевке убить часть животных, а часть — оставить для приплода, чтобы потом начать все заново», — объясняет активист.
«Зачем полицейским отвлекаться на расследования многочисленных убийств кошек и собак? Если для многих россиян жизнь животных не является особенно ценной, то почему полицейские должны относиться к этому вопросу по-другому?», — говорит Папуашвили.