День Победы над страхом: почему нас пугают нашими собственными дедами. Авторская рассылка «МБХ медиа»

Привет, меня зовут Семен Кваша, я редактор длинных текстов «МБХ медиа» и мне кажется, что у меня отбирают память о моем деде.

Мой дед, Василий Алексеевич Шишкин прошел всю войну от Москвы до Берлина и рассказывал только две дежурные байки. Одну — как он ехал на «Виллисе» по льду и провалился под лед. Его вытащили солдаты и лечили спиртом — внутренне и наружно. Вторая история — его ранили в шею, кое-как забинтовали, а в госпиталь он попал только через несколько дней. А в окопах они к тому времени провели несколько недель, были все вшивые, вши попали и под повязку — и они-то его и спасли, сожрав все воспаление и нагноение, когда хирург уже наконец начал его оперировать, выяснилось, что рана чистая. Ни на какие более подробные расспросы внуков он никогда не отвечал: приличные люди о Войне не рассказывают. В День Победы всегда празднично одевался, надевал пиджак с орденскими планками, ходил на встречи однополчан — ну, пока ходил. В 1997 году он умер.

Лучший мой личный День Победы после смерти деда был несколько лет назад. Я нашел на Подвиге Народа предполагаемое место смерти двоюродного брата отца, Бенциона Погориллера. Он, натурально, погиб подо Ржевом, умер в полевом госпитале от воспаления легких, это было осложнение после раны. Это всего 140 километров от Москвы, мы с другом сели на мотоциклы, прокатились по Новой Риге, потом немножко скакали по полям и нашли в лесу поляну, окруженную маленькими бетонными дзотами. На опушке леса там были такие характерные длинные низенькие холмики. Скорее всего полевой госпиталь тут и стоял, а под холмиками — братские могилы тех, кого доктора не спасли. Выпили мы на пригорке лендлизовской кока-колы, а потом поехали уже ко мне, на праздничные 100 граммов.

Почти все мои друзья выкладывают фотографии своих дедов и прадедов в соцсетях. Один участвует в Бессмертном полку в маленьком подмосковном городке, но в целом Победа — это такой семейный и частный ритуал, память о своих.

И с каждым годом поэтому все более дико и тяжело наблюдать то, что происходит снаружи, за пределом моего уютненького пузырька близких друзей, деликатных мотоциклистов и веселых лучников. Гигантские георгиевские ленты на стенах жилых домов, водолазы, путешествующие по дну реки Оки с портретами предков, ряженые красноармейцы, поющие ветеранам серенады с помощью баяна и подъемного крана — все это выглядит как какой-то жутковатый карнавал.

И мне кажется, самое крутое, что тут может случиться — это если 9 мая, день Великой Победы СССР над Германией, отвяжется наконец-то от дедушки. Самым молодым ветеранам уже за девяносто, скоро серенады петь будет уже некому. А символы и странные танцы — останутся. Подняться на балкон к самой уважаемой старухе в деревне, спеть ей частушку с баяном и поблагодарить деда — в сущности, это выглядит не более тупо, чем драки на помидорах в некоторых испанских городах или шествие чертей с пиротехникой в Каталонии.

Впрочем, вряд ли это произойдет при нашей жизни. Мы должны встречать День Победы с глуповато-возвышенным выражением лица, мы должны быть готовы повторить очистку раны вшами. На страже этого стоят школьные завучи, устраивающие концерты ко Дню Победы даже онлайн через Zoom, чиновники, украшающие все поверхности девятомайской символикой и прокуратура, возбуждающая дела против мертвых нацистов.

В самом деле: у нас в стране есть проект «Без срока давности», цель которого — рассказать молодежи, какой режим нацистская Германия готовила народам СССР, а еще — подготовить документы для ритуального заведения уголовного дела по статье «Геноцид».

При этом проект работает рядом, вместе, бок о бок с правоохранительными органами, проводят для них экспертизу, и, кажется, если хоть самую капельку потерять вот эту вот звериную серьезность — у нас есть статья «оправдание нацизма» в Уголовном кодексе, и по ней могут привлечь. После статьи с осторожной критикой программы «Без срока давности» со стороны историков и юристов глава Поискового движения России звонила корреспондентке, написавшей текст, и интересовалась, в России ли она живет. Осторожно и вежливо интересовалась — но понятно, почему из этих уст вот это вот «а где вы, кстати, живете» звучит почти как «дай телефон чисто позвонить». Из-за этих уголовных статей и задушевных разговоров любой содержательный разговор о Войне становится опасным — и это очень неприятное чувство.

 

Понятно, что праздник Победы власти оккупировали для своих пропагандистских целей, сделали это давно, и даже пандемия не уменьшила нагнетание пафоса и ненависти. Но еще оказалось, что они теперь моего деда используют страха ради. Он бы не обрадовался.

 

Это текст авторской рассылки «МБХ медиа». Каждую субботу сотрудник редакции пишет вам письмо, в котором рассказывает о том, что его взволновало, удивило, расстроило, обрадовало или показалось важным. Подписаться на нее вы можете по ссылке.